Нежная осада

Смолл Бертрис

– Я люблю его, – подтвердила Фортейн. – Почему тебе так трудно это понять, мама? Уилл – милый, но скучный ребенок. У нас с Кайреном столько общего!

– Например? – допытывалась Жасмин.

– Мы оба не чувствуем себя дома нигде в этом мире. И знаем, что нам еще предстоит найти свое место на земле! – страстно воскликнула Фортейн.

– Ты ощущаешь себя чужой в Ирландии? Или здесь, в Эрн-Роке?

Жасмин была вне себя от тревоги, зная, что у Кайрена нет ни своего дома, ни денег. Вряд ли они смогут после свадьбы жить здесь. Может, Англия? Но ненависть к католикам там еще сильнее, чем в Ирландии. Где же преклонят головы ее дочь с мужем?

– Ты знаешь, что я хотела подарить тебе Магуайр-Форд к свадьбе, – напомнила Жасмин.

– Достаточно плохо

уже и то, что я влюбился в вашу дочь, мадам, – вмешался Кайрен, – но если мы обоснуемся в Магуайр-Форде, мои родные, особенно мачеха, сгорят от зависти. Как вы уже видели, Джейн обожает сына и не перенесет, если Фортейн, отказав Уильяму, выйдет за меня. Хоть она возненавидела Фортейн и мечтала о том, чтобы свадьбы не было, злоба и ревность истерзают ее. Она давно мечтает заполучить ваши земли, но скрывает это от моего отца. Именно Джейн убедила преподобного Стина, что лучшей партии для Фортейн, чем Уилл, не найти. Мой брат ничего не скрывает от меня, потому что Джейн ради приличия старалась поддерживать со мной хорошие отношения. Уилли очень одинок, но мачеха в два счета восстановит его против меня, если узнает, что отныне я стану жить в Магуайр-Форде. Мой брат воображает, что влюблен в Фортейн, и легко поддастся влиянию матери. А та сделает все, лишь бы отобрать поместье у католических владельцев, и может натворить немало бед, если отдадите нам Магуайр-Форд.

– Он прав, – задумчиво кивнул Рори. – Она фанатичка, миледи. Кайрену и леди Фортейн придется покинуть Ирландию, чтобы избежать ее ярости. А вам придется отдать земли в руки истинного протестанта, чтобы она не имела ни малейшего шанса украсть их у вас.

– О, Рори, а как насчет твоих людей? – всплеснула руками Жасмин.

– Мы будем счастливы с новым хозяином-протестантом, которого выберете вы, миледи.

Черт побери, она так добра, так заботится обо всех!

– Дункан и Адам! – внезапно воскликнула Жасмин. – Отдадим Магуайр-Форд нашим младшим сыновьям! Они еще мальчики, но воспитаны по обрядам англиканской церкви. Никто не осмелится оспаривать их преданность нашей вере еще и потому, что они единокровные братья королевского племянника. Старший получит замок, а младшему выстроим красивый дом. Пусть они оба и протестанты, но не лицемеры и лишены предрассудков.

– Нисколько не сомневаюсь, миледи. Ведь они ваши сыновья, – с поклоном ответил Рори.

– Значит, мы с Кайреном можем пожениться? – обрадовалась Фортейн.

– Погоди. – Жасмин властно подняла руку, чтобы предупредить протесты дочери. – Вас с Кайреном захватил и понес водоворот страсти. Не сомневаюсь, что вы любите друг друга.., сейчас. А что будет через месяц? Через год? И где вы будете жить? Кайрен прав: в Ирландии вам не место. Представляю, как взбесятся его родные, узнав, что он украл богатую наследницу у собственного брата! В Англии будет безопаснее, при условии что Кайрен не станет кичиться своей верой и покорится изданным королем законам.

– Но жена короля католичка! – возразила Фортейн – Да, и этим вызвала ненависть тех людей, которые не признают, что догмы могут быть разными, хотя Господь един, – напомнила герцогиня Гленкирк.

– Но что же нам делать, мадам? Есть ли для нас хоть какая-то надежда? – спросил Кайрен.

– Разумеется, есть. Надежда умирает последней, Кайрен. Ты сказал, что чувствуешь себя чужим на родине, хотя никогда ее не покидал и это земля твоих предков. Однако ты уверен, что где-то в мире есть для тебя место. Я, как и ты, следую своим инстинктам и думаю, что лучшего мужа Фортейн не найти, но, прежде чем отдам ее тебе, должна увериться, что ты отыщешь страну или город, который станет домом для вас обоих. Поэтому в конце лета ты поедешь с нами в Англию. Там я познакомлю тебя с одним человеком. Его зовут Джордж Калверт, лорд Балтимор. Он тоже родился в семье, где мать была католичкой, зато отец – протестантом, и Джордж принадлежит к англиканской церкви. Его семья хоть и уважаемая и богатая, однако знатностью не отличалась. Джордж Калверт получил хорошее образование и удостоился внимания самого сэра Роберта

Сесила, министра его величества. Калверт стал его личным секретарем, и вот так началась его политическая карьера. Он женат и назвал старшего сына Сесилом в честь сэра Роберта. Усердно и честно трудясь, он медленно поднимался все выше. Несколько раз Калверт по поручению короля были в Ирландии и знает истинное положение дел.

Когда в 1612 году Сесил скончался, король оставил Калверта на службе и пожаловал рыцарство. Теперь он стал министром и членом Тайного совета. Джордж – человек скромный и пользуется всеобщей любовью. У него тоже есть земли в Ирландии. Однако когда несколько лег назад его жена Энн умерла от родов, сэр Джордж посчитал это наказанием за вероотступничество и обратился в католичество. Будучи человеком совестливым, он во всеуслышание объявил о своем поступке и подал в отставку. Король был безутешен и едва не казнил сэра Джорджа за то, что тот так неожиданно бросил его. Но любовь к Калверту превозмогла разочарование, и он пожаловал ему титул барона Балтимор. Даже после смерти короля Якова Калверты умудрились сохранить дружбу с его наследником – королем Карлом.

Лорд Балтимор давно мечтал основать колонию, где все люди могут свободно молиться невзирая на разные верования и спокойно жить и трудиться рядом. Не знаю, сумеет ли он осуществить свою мечту на деле. Слишком сильно я сомневаюсь в доброй воле своих соотечественников! Но если кто-то и сможет добиться столь благородной цели, так это Калверт. Возможно, именно в его колонии ты сумеешь применить свои способности. Ну как? Согласен ехать в Англию?

– Конечно! – ни секунды не колеблясь, воскликнул Кайрен, взяв за руку Фортейн. – Это ответ на все наши молитвы, родная. Место, где никто никого не станет преследовать за веру. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Кто знает? – задумчиво вздохнула Жасмин. – Я долго живу и видела немало зла, делавшегося во имя Господа нашего, но, как я уже сказала, Кайрен, надежда умирает последней.

– Когда мы сможем обвенчаться, мама? – настаивала Фортейн.

– Когда я буду убеждена, что ваша любовь выдержит не только летний зной, но и зимние холода, – твердо ответила Жасмин.

Услышав это, Фортейн вихрем метнулась из зала. Неужели мать не понимает, что они влюблены? И это она, которая столько раз поддавалась этому сладостному чувству?

– Я всю жизнь ждала этой минуты, – шипела Фортейн про себя, – а она мне все испортила!

– Милая, подожди, – окликнул Кайрен, догоняя девушку, уже успевшую выскочить во двор. – Давай покатаемся. Дождя уже нет. Поговорим спокойно. Ты сама знаешь, что мать права.

– Что?! Значит, ты на ее стороне? Не хочешь жениться на мне, Кайрен Девере? Неужели твой пыл так быстро охладел? Майкл! Оседлай моего коня!

Кайрен обнял ее, но Фортейн попыталась вырваться.

– Прекрати! – резко велел он. – Ведешь себя как ребенок!

Фортейн, сама не зная отчего, притихла и взглянула на него со слезами на глазах.

– Мама не понимает, Кайрен, – повторила она.

– Ошибаешься. Фортейн. Слишком хорошо понимает, – прошептал он, гладя девушку по волосам. – Всю жизнь ты жила без тревог и забот и так восхитительно избалована! Это ты ничего не сознаешь или скорее всего так сильно хочешь добиться своего, что и сознавать не желаешь.

Фортейн шмыгнула носом и положила голову на его широкое плечо.

– Я католик, Фортейн. Принял решение остаться в католической вере много лет назад и не вижу причины его менять. Во всем, что касается религиозных вопросов, я не мученик и не ханжа. Это церковники так и не смогли вбить мне в голову, несмотря на все их усилия. Я вполне доволен таким положением дел. Ты посещаешь англиканскую церковь и придерживаешься того же мнения относительно церковных догматов. Но и с той и с другой стороны есть немало фанатиков, готовых уничтожить друг друга. Для того чтобы жить в мире, кому-то придется уступить и перейти в другую веру. Твоя же мать предлагает нам возможность жить вместе и спокойно молиться по своим обрядам, не подчиняясь никаким требованиям и приказам.