Нежное прикосновение
Шрифт:
Когда она повернулась к нему, он уже спал. Его рука лежала на груди так, как будто бы он все еще обнимал ее. Его лицо было спокойным и совсем не бледным. Она протянула руку и пощупала его лоб. Он был влажным от пота.
Жар спал. Она знала: теперь ему станет лучше.
А станет ли лучше ей? Посмеет ли она посмотреть ему в лицо после того, как столь бурно отреагировала на его поцелуй, после его откровенных ласк, когда она ощущала его прикосновения в самых интимных местах? Она укуталась в шаль и выбралась из фургона. Она быстро побежала подальше от этого места, куда-то в наступающие сумерки, а потом горько разрыдалась.
Коламбус
Лилит уверила его, что с Брианной все в порядке. Однако Коламбус помнил, какой испуг читался в ее глазах после того, как они ночью целовались. Мысль о том, что теперь она стала избегать его, привела его в ярость. Он испытал просто божественные ощущения, когда держал ее в своих объятиях и чувствовал, что она отвечает на его ласки. Это развеяло все его сомнения. Она принадлежит ему. Ее брак с Вайтом — просто ужасная ошибка. Она, вне всяких сомнений, тоже понимает это.
Вечером Марк принес ему чашку бульона и рассказал обо всем, что произошло за день в лагере. А Брианна так и не появилась. Най понимал, что эту глупую женщину, скорее всего, мучают угрызения совести. Или страх.
— Нам понадобилось целых два дня, чтобы переправить все фургоны через Большую Голубую реку. Слава Богу, собака Шотхилла стала единственной жертвой этой переправы, — сказал Марк, садясь и упираясь локтями в колени. — Мы неплохо справились. Погода была хорошая, и все прошло на удивление гладко. Мы даже помогли переправиться тому каравану, который направляется в Калифорнию. Это они оттеснили нас возле Кау. Похоже, у них началась эпидемия холеры. Когда мы проезжали мимо них, то видели, как они копали могилы.
— Кажется, я не пропустил ничего интересного.
Марк засмеялся.
— Кроме постоянных посещений Люси Декер. Мне кажется, что эта девушка положила на тебя глаз. Должен заметить, что она хорошая девушка.
«Есть и получше», — подумал Най.
— Сегодня мы решили разбить лагерь в прелестной маленькой долине, — продолжал рассказывать Марк. — Здесь протекает очень чистый ручей, много деревьев, а среди них попадаются и огромные дубы.
Най не слушал его. Он снова думал о Брианне. Она за последнее время очень изменилась. Когда он с ней познакомился в Сент-Луисе, она была худющей (кожа да кости) и испуганной — этакая чопорная неприступная вдова. Она так заботилась о своем коте, как будто он был единственным родным для нее существом на свете. Теперь же она сама могла развести костер даже при сильном ветре, который обычно дует в прерии, умела держать в руках кнут и управлять упряжкой волов не хуже любого мужчины. Она сильна, как могучий дуб. И духом и телом. Лилит по сравнению с ней — просто тепличное растение. Он посмотрел на Марка и подумал: «Интересно, каково будет этому мужчине, если его растение увянет или даже погибнет в пути?»
— Джеб Хенкс подстрелил двух жирных оленей, — сказал Марк. — Он привел с собой трех индейцев шони. Они ходят по лагерю и продают мокасины, вяленое мясо и языки бизонов. Зек Ноулз считает это хорошим поводом для того, чтобы устроить праздник с музыкой и танцами. Поэтому сегодня вечером у нас будет весело.
Най отхлебнул бульона и стал вспоминать, когда же это он начал думать
Марк взял из рук Ная чашку с бульоном и испуганно слушал, как кашляет его друг. Снаружи до них доносился звон посуды — это женщины готовили ужин. Франсуа просил дать ему ведро, чтобы он мог наловить в ручье головастиков. Марк нахмурился, услышав, как Лилит отчитывает мальчика, говоря, что головастики грязные и от них можно заразиться какой-нибудь болезнью.
— Прости меня, Марк, — произнес Най, справившись с приступом кашля.
Марк ободряюще улыбнулся ему.
— Знаешь, Кол, а ты нас всех здорово напугал, — сказал он.
Най усмехнулся.
— Я сам здорово испугался. Думал, что я уже одной ногой на том свете.
Марк засмеялся.
— Не поверю, что ты испугался. Ты смог вытащить Лайла Вуди на берег и только потом ударился головой о дерево.
— Это кто же тогда кого спас? Кто меня вытащил?
— Лайл держал тебя до тех пор, пока не пришел Тобиас. Течение отнесло Тобиаса в тихое место, и там он смог выбраться на берег. Думаю, что он подоспел как раз вовремя.
Марк посмотрел на чашку с бульоном, которую держал Най.
— Ты что-то очень мало ешь. Я скажу Брианне, что тебе нужно заменить луковые примочки и бульон на что-нибудь более существенное.
Най улыбнулся.
— Даже не знаю, чего бы мне хотелось.
— Том Кувер, немедленно прекрати это! — смеясь, говорила Бетси, отталкивая от себя своего молодого мужа.
Однако он снова запустил руки под шаль жены и начал ее щекотать. Она при этом громко взвизгивала и хихикала.
Потом они затеяли другую игру. Он сжал руками ее груди и начал осторожно покусывать мочку уха. Она перестала смеяться, обняла его и подняла к нему лицо, чтобы он мог поцеловать ее. Скользнув рукой по талии, он погладил ее выступающий животик. Бетси была беременна, и это уже было заметно всем. Она улыбнулась и закрыла глаза, а он нежно гладил ее живот, как будто хотел уловить признаки новой жизни, которую они с Бетси зачали.
Брианна стояла на открытом всем ветрам утесе и наблюдала за молодой парой. Потом она склонила голову и отвернулась. Опустившись на колени, чтобы полюбоваться красивым розовым цветком, она услышала счастливый смех молодой пары. Неужели и она была когда-то такой же молодой? Однако такой счастливой она точно никогда не была. Очевидно, они так радуются из-за того, что Бетси ожидает ребенка и потому, что любят друг друга. Действительно, их лица так и светились любовью. Брианна вздохнула. Если бы она смогла забеременеть, то, возможно, Баррет тогда бы изменился. Однако как раз Баррет и не хотел заводить детей.
Она потрогала шелковистые лепестки цветка, удивляясь тому, что такое маленькое неказистое растение смогло произвести на свет Божий столь прелестный цветок. Острые колючки и ослепительная красота. Это как печаль и радость — эти два чувства не могут существовать одно без другого. Об этом ей когда-то говорил отец. Однако Брианна была уверена в том, что всю свою жизнь она получала только уколы острых колючек.
Она услышала за спиной чьи-то шаги, поднялась с колен и повернулась.
— Дульси! — воскликнула она.