Нежное сердце Барселоны
Шрифт:
– Но… – Антон вдруг нахмурился. – Это был бы, разумеется, хороший вариант, если бы мы продолжали искать сокровища сами.
– То есть? – опять не поняла Аня.
– Ну понимаешь… – Он встал и сделал несколько шагов по комнате, едва не раздавив флакон любимых духов Аниной мамы. – Игра становится слишком серьезной. Если эти китайцы дошли до обыска, неизвестно, что они предпримут в следующий раз. Я сейчас же позвоню отцу. – Антон и вправду достал из кармана джинсов мобильник.
– Погоди! – Аня резко вскочила и схватила его за руку. – Не звони! Если в полиции узнают о кладе,
Парень упрямо покачал головой.
– Исключено, – сказал он, – слишком опасно. Я и так сглупил, оставив вас тогда одних. Но я и представить не мог, что за вами охотится мафия. Думал, уж извини, что у вас еще детство не закончилось… Ищете клад точно так же, как мы когда-то Калелью обороняли… Но раз все по-настоящему, я не могу вас оставить.
– Так и не оставляй! – оживилась девушка. – Давай будем искать сокровища вместе! Когда еще представится такая возможность?.. К тому же, если родители узнают о нападении, они немедленно обменяют обратные билеты и сегодня же повезут нас в Москву. Уж я-то их знаю!
Антонио явно растерялся. Похоже, подобная мысль просто не приходила ему в голову.
– Но полиция будет обязана поставить в известность ваших родителей… – пробормотал он.
– Вот видишь! – теперь пришла Анина очередь торжествовать. – И у нас есть выход!
Парень вопросительно приподнял одну бровь.
– Не сообщать в полицию!.. По крайней мере пока. Ты будешь контролировать ситуацию, и если она станет действительно опасной, тут же, не теряя ни минуты, свяжешься с отцом! А пока… пока мы поищем клад сами. Представь, как будет здорово, если мы придем в полицию не как просители: «Ах, помогите, нас преследует китайская мафия!» – а как исследователи, обнаружившие ценный клад, к тому же принадлежащий всеми любимому Гауди. Только представь!..
– Что-то мне в твоих рассуждениях не нравится, – покачал головой Антон. – Но с другой стороны… Если не рисковать…
– Мы будем аккуратно, честное слово! – поспешно заверила девушка. – Ну пожалуйста!
Антон тяжело вздохнул.
– Ну хорошо. Но будьте осторожны и никуда не суйтесь…
– Ура! Ура! – Аня от радости закружилась вокруг него, но едва не упала, запутавшись в своих же старых джинсах.
Антонио пытался казаться невозмутимым, но мальчишеский румянец все равно проступил на его загорелых щеках, а в медово-карих глазах зажегся авантюрный огонек.
– Если уж мы собираемся оставить все в тайне, нам надо не теряя времени сделать одну очень важную вещь, – заявил парень, помогая Ане освободиться из ловушки коварно обернувшихся вокруг ее лодыжек джинсов, – убрать весь этот беспорядок до возвращения твоих родителей!
– И точно! – опомнилась девушка, и они вдвоем бросились складывать вещи, попутно обсуждая, как объяснить несчастье с губной помадой.
Про сувенирного дракончика Аня вспомнила не сразу. Там, где она его оставляла, статуэтки не было. «Неужели они забрали дракона?» – удивилась девушка. Ни на что не надеясь, пошарила под шкафом в прихожей. Пальцы тут же коснулись холодного фаянса. Статуэтка, оставленная у двери, просто закатилась под шкаф, и,
– Молодец, дракончик, что нашелся, – проговорила Аня, гладя сверкающего глазурью ящера.
Они успели как раз вовремя – как в голливудских фильмах, за пару минут до прихода родителей.
– А я думала, вы на улице гуляете, – сказала мама, подозрительно уставившись на Антона.
Он явно смешался, и Аня поняла, что пора вызывать огонь на себя. Ей было ужасно жаль, что рядом нет подруги, обладающей способностью виртуозно вывернуться из любой ситуации. Но что уж тут – приходилось действовать самой.
– Мы пришли дракончика посмотреть. Антонио его еще не видел. Правда, он хорошенький?! – Аня сунула китайский сувенир едва ли не в лицо маме.
– Да, очень, – машинально ответила та, все еще буравя взглядом парня.
– Я пойду, наверное. Встретимся завтра, – поспешил он скрыться за дверью.
– Лена, что ты так пацана пугаешь! – укоризненно покачал головой папа. – Я бы сказал, вполне нормальный парень, серьезный, ответственный…
– Лучше перебдеть, чем недобдеть, – сообщила мама, кладя на стол шляпу, и вдруг взгляд ее упал на столик перед зеркалом, где лежала ее косметика. – Аня, почему здесь такой беспорядок? Ты что, копалась в моих вещах?..
– Извини, мам, я… мне захотелось попробовать накраситься… – пробормотала девушка, чувствуя, что настал момент истины.
– Косметика вредна для кожи. Чем позже ты начнешь краситься, тем лучше. Тем более летом, при ярком солнце…
Мама перебирала тюбики и флакончики, расставляя все в привычном порядке, и вдруг замерла.
– Аня, – произнесла она чужим незнакомым голосом, – что ты сделала с моей любимой помадой?
– Уронила, – девушка уставилась в пол, чувствуя себя совершеннейшей идиоткой. Проклятые руки ужасно мешались, и она то перебирала пальцами, то убирала их за спину.
– Ты же знаешь, что эта помада от «Sisley», она стоит больше двух тысяч. Ну что ты хмыкаешь? Конечно, для тебя это не деньги, ты же еще не зарабатываешь и не понимаешь ценности вещей… Но, самое главное, это очень редкий оттенок. Ты же знаешь, как я берегла эту помаду?!
Аня молчала. Да и что тут скажешь?
– Или, – глаза мамы вдруг подозрительно сузились, – или это не ты раздавила помаду…
Девушка вздрогнула: неужели догадалась? Она так старалась вернуть все вещи более-менее на свои места…
– Да, я думаю, что это не ты! – резала по живому мама. – А твой друг, этот Антон, – добавила она неожиданно для дочери.
Аня почувствовала такое громадное облегчение, что не сдержала радостную улыбку.
– Улыбаешься, – всплеснула руками мама, глядя на дочь в священном ужасе.
Девушка вздохнула, подошла к маме и обняла ее за плечи, словно ребенка. Аня помнила, как давным-давно, когда ей самой было еще лет десять, разбилась любимая кукла. О, сколько же тогда было пролито слез! А мама утешала и говорила, что все ерунда и куклы – дело наживное. А вот теперь сама ведет себя так, словно сломали ее любимую игрушку.