Нежное солнце Эльзаса
Шрифт:
Обалдеть. Это ж надо уметь так все выворачивать! А, кстати — оп-па! Только сейчас, благодаря последней ремарке генерального, которая выглядела довольно натурально, поскольку взята была из жизни, я наконец-то смогла восстановить все звенья цепочки. Действительно. Было такое. Только с точностью до наоборот. Я улетала в командировку в Америку. На две недели. И Жанка по-дружески попросила меня завизировать несколько пустых листов согласования договора «на всякий случай». Кажется, ожидались какие-то изменения в налоговом законодательстве, и в случае принятия нововведений пришлось бы формально переделать несколько уже действующих в компании контрактов. По крайней мере именно так она все это объяснила. Неудивительно, что я ей тогда поверила, а потом успешно забыла об этом случае. Да и шутка ли — с того момента прошло уже никак не меньше трех лет. Так, значит, все это время, долгих три года, Жанна, бедняжка, только и делала, что ждала удобного случая, который и представился ей в виде информации о моем романе с Егором. Пустячок, а приятно. Запрограммированный на победу мозг железной леди дал сбой — она оказалась под влиянием несвойственных ее натуре чувств, и теперь ее можно было брать голыми руками. Интересно, на каком этапе Жанна поделилась планами по выдворению меня из компании с нашим генеральным директором? До или после того, как стала носителем и распространителем благой вести о нас с Егором?
Тем временем пламенная речь Льва Семеновича подошла к концу. Генеральный директор проявил чудеса благодушия и сообщил многоуважаемой публике, что считает неуместным в данной ситуации «вынесение сора из избы». С точки зрения финансов, коммерции и даже репутации компания не пострадала. А посему решение можно принять элементарно — открытым голосованием присутствующих акционеров. Предлагается два варианта: провести реабилитационную работу с директором департамента продаж, принять резервирующие меры, назначив сильного заместителя, либо не рисковать и попросить Маргариту Семеновну покинуть компанию.
После такого вот благородного завершения речи генерального директора мне дали слово. Черт бы побрал этот день сурка! Меня уже просто тошнило от этих бесконечных собраний акционеров. Ну сколько можно?! Наверное, от меня ожидали слез раскаяния или цирка, который доказал бы мою невменяемость, но я ограничилась всего несколькими, ровными, как взлетно-посадочная полоса международного аэродрома, словами: «Я ЭТОГО НЕ ДЕЛАЛА». И даже не удосужилась встать, чтобы произнести эту короткую фразу. Но в моем тоне прозвучало столько твердости и спокойствия, что многие из присутствующих заерзали в креслах и начали один за другим отводить глаза.
— Это все? — Лев Семенович даже и не пытался скрыть своего триумфа.
— Все, — ответила я, посмотрев в его сияющие глаза.
— Позвольте мне. — Неожиданно для всех Аркадий Максимович — бессменный член Совета Федерации и по совместительству наш давний акционер, участвовавший еще в создании компании, — поднялся с места.
— Да-да, конечно, — Лев Семенович удивленно и недовольно откинулся на спинку стула.
— От долгого повествования нашего коллеги, — Аркадий Максимович кинул быстрый взгляд на генерального директора, — у меня осталось ощущение либо недобросовестно проведенного расследования, либо перевирания его результатов. — Конференц-зал одновременно и испуганно вздохнул. — Я помню Маргариту Семеновну с самого первого дня ее прихода в компанию — точнее, с того момента, когда она представляла перед нами проект продвижения компании на Запад. Грамотные бизнес-планы, точные расчеты, здоровые амбиции, стратегическая мысль. Ничего другого я за уважаемой Маргаритой Семеновной за долгие годы ее работы в компании не замечал.
Очевидно, что не будь она директором продаж, мы бы с вами не катались сейчас как сыр в масле, имея такую дилерскую сеть за рубежом, что и во сне не снилась. Маргарита Семеновна всегда и самоотверженно действовала только на благо. И давайте не будем делать вид, что теперь мы не желаем этого знать. А все, что наговорил дорогой Лев Семенович, выглядит как минимум странно. Непонятны ни цели, ни мотивы, ни задачи подобных действий. Вся эта история походит на собачий бред, которому мы и так посвятили слишком много своего драгоценного времени. Поэтому я предлагаю закрыть эту тему, как и предложил Лев Семенович, открытым голосованием. Только первый из предложенных пунктов будет выглядеть так: оставить Маргариту Семеновну в компании на прежней должности безо всяких оговорок. Утверждаем? — Все до единого, кроме Жанны и Льва Семеновича, закивали головами. Даже Борис Петрович, который не являлся акционером и которого, по сути, никто сейчас не спрашивал, качал головой так энергично, что она грозила отвалиться. — Тогда предлагаю внести изменения в протокол и голосовать. По первому пункту.
Аркадий Максимович сел и сам поднял руку. За ним робко потянулось вверх еще несколько рук. Я быстро подсчитала — получилось шесть. Ровно половина из присутствующих двенадцати акционеров компании. Если учесть, что могут еще быть воздержавшиеся, весьма и весьма неплохо.
— Секретарь собрания зафиксировал результаты. Спасибо! — Лев Семенович не сдержался и, вскочив, снова взял бразды правления в свои руки: — Теперь прошу поднять руки тех, кто против риска. Предлагаю уволить Маргариту Семеновну из компании.
Разумеется, первым поднял руку он. А потом принялся буравить оставшихся акционеров то умоляющим, то суровым взглядом. Медленно, одна за другой, руки поднимались вверх. Похоже, зря я надеялась на «воздержавшихся». И «за», и «против» меня проголосовало по шесть человек. Бред какой-то, черт возьми! Акционеры сидели с вздернутыми руками и ждали, когда секретарь зафиксирует результат. Я приняла решение за долю секунды — слишком много всего накопилось к этому моменту и в моем сердце, и в моей голове — и тоже, медленно, но уверенно, потянула руку вверх. По залу прокатился ропот.
— Спасибо! — Лев Семенович даже и не пытался скрывать своей радости. — «За» — шесть человек, «против» — семь. Итак, прошу занести в протокол. По итогам голосования принято решение освободить Маргариту Семеновну от должности директора департамента продаж.
— Лев Семенович, — голос Аркадия Максимовича прозвучал так резко, что многие из присутствующих вздрогнули, — а вам не кажется, что вы ошиблись в своих подсчетах? Насколько я понимаю, в голосовании принимали участие только акционеры. А Маргарита Семеновна, если не ошибаюсь, таковой не является.
— Ошибаетесь, — я не дала Льву Семеновичу, который нервно заерзал на стуле и открыл было рот, вставить слово, — являюсь. Уже пять лет, как я владею восемью процентами акций компании. И, как и любой из присутствующих акционеров, имею право голоса.
— Как?! — теперь Лев Семенович не просто, как и все прочие, открыл рот — не контролируя себя, он буквально уронил челюсть себе на грудь и побледнел, став на фоне пижонского бордового галстука белее смерти.
— Так, уважаемые коллеги. — Я встала. Пора было заканчивать весь этот цирк. — Если вы поразмыслите, то, уверена, придете к правильным выводам относительно предыдущего владельца этих акций. Человек не только уехал из страны, но и полностью отошел от дел. Как бы то ни было, сути решения это не меняет.
Я развернулась и вышла за дверь. Все!!! В гробу я теперь видела их всех!
Хотя справедливости ради надо сказать, что предыдущие пятнадцать лет работы в «РусводКе» не прошли бездарно. Нет. И Аркадий Максимович с пятью своими соратниками — нужно будет, кстати, сказать ему «спасибо» — это подтвердил. Я действительно любила свою компанию, действительно работала взахлеб, как одержимая. Мне безумно нравился неудержимый драйв развития, стремления ввысь, вперед. Я любила вкус заслуженных собственными силами побед. Любила такую жизнь. Любила… Но не теперь. Отныне в моей голове поселилась совсем иная картина человеческого счастья. Только вот я не знаю, как приблизиться к ней!