Нежность Аксель
Шрифт:
– Все в порядке, милая?
– Все нормально. Но перестаньте наконец трещать, я не понимаю, что делаю.
Она углубилась в созерцание экрана, а молодые люди обменялись взглядами. Ингрид никогда не рассказывала о своей личной жизни, словно ее и не существовало. Кстати, часто она уходила по вечерам последней, явно не спеша домой.
– Мне захотелось холодненького пивка, - объявил Лоран.
– Кто со мной в бистро, что под нами?
– Идет!
– согласился Ксавье, отодвигая кресло на колесиках.
Ингрид
– У меня такое впечатление, что твоя влюбленность ее совсем не радует, - заявил Лоран, когда они уселись в глубине маленького кафе на улице Сен-Лазар, где были завсегдатаями.
– Почему? Я обожаю Ингрид и давно знаю ее, но могу поклясться, что у нас с ней ничего не было.
– А может быть, она хотела бы?
– Ну ты и скажешь!
– Ты об этом ничего не знаешь, ты не читаешь ее мысли. Вы видитесь каждый день, и такое просто не может прийти тебе в голову.
– Она прекрасно знает, что меня всегда привлекали невысокие блондинки со светлыми глазами. Ее это веселило, когда мы были еще студентами. По крайней мере, она говорила, чтобы я отстал от нее.
Огорченный ироничным замечанием Лорана, Ксавье залпом выпил половину пива. Июль был очень жарким, дышать в Париже было просто нечем. По сравнению с парком Мезон-Лаффита этот квартал был настоящей печкой, насыщенной выхлопными газами.
– Я выполнил свою программу, - сказал Лоран, чтобы сменить тему.
– И еще подбил все счета за последний триместр. Наконец-то я могу поехать отдохнуть. А у тебя что-то намечено?
– Не так чтобы очень...
До сих пор у Ксавье не было никаких планов, но удушающая жара внезапно вызвала в нем желание оказаться на берегу моря или в деревне.
– Может быть, я поеду на несколько дней в Довиль. Там будут бега, и я воспользуюсь случаем, чтобы понаблюдать за своими будущими клиентами.
– О, да ты втюрился!
– прыснул Лоран.
Видя, что он умирает со смеху, Ксавье поднял глаза к небу. Конечно, сейчас, озабоченный тем, чтобы продолжать ухаживания, он не представлял себя отдельно от Аксель. Он уже дважды приглашал ее на обед, и завтра они должны были вместе ужинать.
– Лоран, куда ты повел свою подружку в первый раз? Я ищу необычное, романтическое местечко...
– Есть очень славное шале на острове, в Булонском лесу, куда можно попасть только на лодке. Если тебе это кажется слишком претенциозным, отправляйся в Онфлер есть мидии на берегу старого водоема. Еще можно остановиться в саду или ресторане при роскошном отеле. «Бристоль» - просто блестяще, при условии, что есть большие деньги!
– Я хочу ее не поразить, а очаровать.
– Говоря проще, иметь.
– Не думаю. Во мне нет ничего от Дон Жуана, я весьма неловок.
– В любом случае, не допусти оплошности и не спроси совета у Ингрид.
У Ксавье был такой подавленный вид, что Лоран снова расхохотался.
– Ну и физиономия у тебя! Послушай, пройдет лето, и, возможно, Ингрид познакомится с кем-то на пляже.
– Это чудесная девушка, к тому же неутомимый работник. Прекрати смеяться над ней!
– Не над ней, над тобой! Послушай, старина, улыбнись хоть разок, я плачу.
Он положил монету возле пустых стаканов. Ксавье поднялся, торопясь просмотреть перечень ресторанов Онфлера.
* * *
– Да, - повторил Бенедикт, - я решительно старею. Как я мог не рассмотреть достоинств этого коня до Аксель? Не ее вина, что я не обращал на него внимания, она постоянно говорила о нем.
– Ты не всеведущ, - вежливо сказала Грейс.
– Было время, я почти поверил в это!
Она минуту молча смотрела на него, потом прошептала:
– Смешной ты, Бенедикт... С одной стороны, ты хочешь, чтобы малышка преуспевала, а с другой - боишься, что она перестанет в тебе нуждаться.
– Возможно.
– Уж я-то знаю тебя, и тебе это известно!
– Да, известно.
Он с грустью в голосе согласился, и это потрясло Грейс. Будет ли и она с возрастом страдать сентиментальностью? Она остановилась, наклонилась над грядкой у цветника и ловко вырвала единственный выросший там сорняк.
– Я приказала убрать отсюда тис, как ты и просил.
– Твой садовник безответственный!
– воскликнул Бенедикт.
– Посадить тисы рядом с конным заводом! Для лошадей это смертельно, смер-тель-но.
– Я ему об этом говорила. Теперь все в порядке, не волнуйся.
Он развернул кресло на сто восемьдесят градусов и посмотрел на Грейс, нахмурив брови.
– Так печально быть старым брюзгой... Я убаюкиваю тебя своими лошадиными историями, да?
– Это твоя страсть, я все прекрасно понимаю.
– Почему ты так добра, так терпелива?
– Потому что я всегда безмерно любила тебя, Бенедикт.
В ее словах было слишком много скрытого смысла, особенно потому, что она произнесла их многозначительным тоном, в чем, махнув рукой, тут же извинилась.
– Я счастлива, что Дуглас здесь, - снова заговорила она.
– А что уж обо мне говорить! Я и поверить не мог, что его обращение может произойти с такой скоростью. Я был убежден, что потребуется подождать еще год- другой, чтобы увидеть его поумневшим. Но это факт, благодарю тебя, Боже! И спасибо тебе, Грейс, что поселила его в другом крыле дома. Нам потребуется время, чтобы вновь привыкнуть друг к другу.
– Как у него прошла встреча с Ричардом?
– Я все рассчитал. Ричард станет учить его ремеслу постепенно, ни в чем не давая поблажки. Дуглас стажер: он молчит, слушает, повинуется и выполняет тяжелую работу, если таковая имеется.