Нежность Аксель
Шрифт:
Ты стал плохим. В конечном итоге, этот дурачок Констан прав. Ожидать кончины деда, ревновать и почти что ненавидеть сестру, колоть наркотики скакуну накануне бегов... Ах, как низко он пал!
От мрачных мыслей его оторвал звонок в дверь, который заставил его подскочить. Заинтересованный тем, кто бы мог нанести ему визит, Дуглас пошел открывать. Когда он увидел Этьена, а рядом с ним какого-то незнакомца, то понял, что настоящие неприятности только начинаются.
* * *
– На дорожку!
–
Он стоял возле будки и смотрел, как отправляется группа скакунов.
– Нет-нет, не шевелись, - шепнул он псу, севшему, чтобы лучше видеть проносившихся мимо лошадей.
– Как его зовут?
– спросила подошедшая Аксель.
– Пач.
– Он выглядит послушным.
– Да, он слушается меня, - согласился Констан с гордой улыбкой.
– По утрам я держу его на привязи, как сейчас, а в обед, как только последняя лошадь вернется в стойло, отпускаю. Он привыкает к конюшне, он умный.
Казалось, обладать животным доставляет ему огромное удовольствие.
– Бену он рано или поздно понравится, я уверена.
– Теперь, когда Пач уже здесь, я его не отдам!
– пылко проговорил Констан.
Аксель бросила на него любопытный взгляд, но ничего не сказала. Констан всегда был в ровном настроении, и мысль иметь собаку была ему по душе.
Бенедикт остановил коляску возле ворот и, по мере того как лошади покидали двор, внимательно осматривал их. Когда Аксель подошла, он проворчал:
– На Крабтри стало больше жира. Почему ты позволяешь ему толстеть?
– Его несколько дней не тренируют из-за травмы сухожилия, и, хотя рацион ограничен, это как раз тот случай, когда «в коня корм».
– С Памелой все наоборот. Я считаю, что она худая.
– Она бежала трижды подряд, но для нее сезон окончен. Скоро я отправлю ее на пастбище.
– Хорошо, продолжим. Что ты запланировала на... О, а вот и твой воздыхатель!
Аксель узнала машину Ксавье, который парковался у тротуара, пропуская группу лошадей.
– Почему ты так говоришь, Бен?
– Потому что я не слепой.
Она с досадой пожала плечами и вполголоса заметила:
– Совсем не в моем вкусе.
– Слишком высокий? — насмешливо сказал дед. — Слишком хорошо воспитан? Послушай, я поехал на дорожку, принимай его сама.
Ксавье замешкался у машины, и Аксель направилась к нему.
– Ты ранняя пташка! Но нужно было предварительно позвонить, у меня свои дела.
Он, наконец, закрыл заднюю дверцу.
– Цветы тебе, а красный пакет — для Антонена, передай ему при встрече. Я не пошел в больницу, не знаю, разрешены ли посещения.
– В честь чего цветы? — холодно спросила она.
Бенедикт умер бы со смеху, если бы увидел этот букет! Красные розы, величественные и, вероятно, непарное количество, как велит традиция.
– Ты, наверное, испугалась, Аксель, когда это произошло! У меня для тебя сюрприз. Программа готова, и у меня не хватило терпения ждать еще час, чтобы показать ее тебе.
Она в замешательстве лишь покачала головой. У нее не было ни времени, ни желания усаживаться перед компьютером. Окликнув одного из конюхов, подметавших двор, она отдала ему цветы и пакет для Антонена.
– Будь добр, передай все это Констану. Пойдем со мной, Ксавье, меня ждут на дорожке.
Он шел за ней и был явно рад этому.
– Ты увидишь, я добавил анимацию. Что-то вроде смешных игрушек, они тебя позабавят. Силуэты лошадей, несущихся вскачь, другие преодолевают барьеры... Разумеется, можно их убрать, если тебя это раздражает! Я просто хотел несколько разнообразить оформление, чтобы не зацикливаться на таблицах и колонках. Внизу экрана черная лошадка в белых носочках — очень элегантная — щиплет траву. Не уверен, что она очень уж похожа на твоего Макассара, но я очень старался. Она будет сообщать об ошибках: начнет брыкаться, если ты введешь данные не в ту ячейку.
– Ты точно сумасшедший! — воскликнула она, смеясь.
– Все компьютерщики такие.
– Странное занятие. Вы живете, уткнувшись носом в экран, обособленно, в виртуальном мире. А я... Мне необходимо быть на свежем воздухе, и чтобы меня окружали живые существа и настоящие предметы.
Они вошли в ограду тренировочного центра. Аксель указала на деревья и посыпанные мелким песком дорожки, на скачущих лошадей.
– Вот это действительность.
– Очень красивое зрелище, - оценил он.
Она скрыла улыбку, вспомнив, насколько мало интересовали Ксавье лошади. Три месяца тому назад он и шагу бы не сделал на ипподром, а увлечение своего отца скаковыми лошадями считал тупым пристрастием.
Они подошли к Бенедикту, который расположился в одном из выходов круга Понятовского.
– Я всех отправил в пробный галоп, - объявил он.
– Здравствуйте, Ксавье! Как поживает ваш отец?
– Думаю, хорошо, но вы должны бы видеть его чаще, чем я.
– Нет, он редко появляется на тренировках, это очень занятой человек. Впрочем, и я был в Англии.
– Бен посмотрел на молодого человека с иронией.
– Никак и вы подхватили вирус?
– Лошадиный? Скорее всего... Хотя «вирус» - ненавистное слово для тех, кто работает на компьютере.
Их прервало появление лошадей из конюшни. Воспитанники Монтгомери мчались без малейшего усилия, упруго, легко и были в меру разгорячены. Песок поднимался за ними фонтанами.
Ксавье в восторге следил за лошадьми, пока они не скрылись за поворотом. Когда он повернулся к Аксель, то увидел, что она присела на корточки рядом с коляской Бенедикта. Их разговор был очень специфическим. Не пытаясь разобраться в ни о чем не говорящих терминах, Ксавье разглядывал Аксель. Белокурые волосы, высоко завязанные в конский хвост и выбившиеся сзади из-под кепи, блестели на солнце. Глаза были скрыты под тенью козырька, но он отчетливо видел ее слегка вздернутый носик, рот, изгиб шеи. Белая тенниска плотно облегала фигуру, очерчивая аппетитные формы и плоский живот. Он нашел ее такой привлекательной, что с трудом заставил себя отвести взгляд.