Нежный хищник
Шрифт:
— Ничего страшного. В тебе говорила душа, а это… Ой!
Она застонала, и Тарик обеспокоенно посмотрел на нее.
— Мэдисон?
— Ничего страшного. Правда. У меня просто… просто кольнуло в спине или что-то в этом роде.
— Черт побери, какой же я идиот! Мне следовало понять, что эта машина не предназначена для беременных женщин — Протянув руку, он завел мотор. — Давай вернемся.
— Нет, дело не в этом. Я…
— Habiba, что такое?
— Сильный спазм… О-ой… Боже
Приведя «феррари» в движение, он сжал руку Мэдисон.
— С тобой все будет в порядке, habiba, — неистово произнес он. — Клянусь.
Но он оказался не способен сдержать эту клятву.
Он был кронпринцем. Шейхом процветающей страны. Талантливым финансистом.
И несмотря на все это, он ничем не мог помочь своей жене.
По дороге Тарик позвонил в больницу, построенную его братом, в которой работали врачи, приглашенные им из Нью-Йорка и Парижа.
Когда они приехали, их уже ждали у входа с носилками. Мэдисон так сильно схватилась за руку Тарика, что ему пришлось отцеплять ее пальцы у входа в комнату для осмотра.
Медсестра закрыла дверь, и Тарик, всегда такой сильный, решительный и хладнокровный, был готов лезть на стену.
Мэдисон. Его жена находилась по ту сторону двери. Одна. Без него. Перепуганная. Страдающая.
— Пожалуйста, Господи, — взмолился он, — пусть с ней все будет в порядке.
Затем он принялся измерять шагами коридор, но это не помогло, и он плюхнулся на банкетку и закрыл лицо руками. Ему казалось, что он сидит так целую вечность. Он не смотрел на часы. У него не было сил даже руку поднять.
Наконец из комнаты для осмотра вышли доктора. Тарик тут же вскочил на ноги.
— Мне очень жаль, ваше высочество, — сказал его терапевт.
У него внутри все оборвалось.
— Моя жена…
— С ней все в порядке, но вот ребенок…
— Такое случается на ранних сроках беременности, шейх Тарик, — пояснил акушер.
Тарик закрыл глаза.
— Это я во всем виноват, — пробормотал он. — Мы много ссорились. Я превратил ее жизнь в ад. Заставил пролететь огромное расстояние. Занимался с ней сексом…
— Уверяю вас, мой господин, все это не имеет никакого отношения к случившемуся. Эмбрион не развивался, и у вашей супруги произошел выкидыш. Я могу вам дать более подробное объяснение.
— Нет, не надо, доктор. Не сейчас.
— В случившемся никто не виноват, и нет причин думать, что это может повториться снова. Ваша супруга сможет в ближайшем будущем стать матерью. — Голос акушера смягчился — Просто дайте ей время пережить эту потерю. Если она пока будет держаться отчужденно, это нормально.
Тарик кивнул.
— Да, конечно.
Его терапевт прокашлялся.
— Некоторое время она не будет проявлять интереса к сексу, сэр.
— Думаете, я об этом не знаю? — раздраженно бросил Тарик.
— Я просто имел в виду…
— Я знаю, что вы имели в виду, — произнес Тарик безжизненным тоном. — Уверяю вас, доктор, секс — это последнее, о чем я сейчас думаю. Я просто хочу быть уверен, что с моей женой все будет в порядке.
— Мы оставим ее здесь на ночь, но с ней все будет в порядке. Почему бы вам самому в этом не убедиться? Уверен, принцесса будет рада вас видеть.
Тарик снова кивнул, затем сделал самый трудный шаг в своей жизни. Открыв дверь, он вошел в комнату, где находилась Мэдисон.
У него защемило сердце. Его сильная, смелая жена лежала на узкой кровати лицом к стене, из ее руки торчала трубка.
— Habiba, — позвал он.
Мэдисон не пошевелилась. Тогда он подошел к ней, наклонился вперед и убрал с ее лба влажную прядь волос.
— Дорогая, мне так жаль…
Она кивнула.
— Я знаю.
Ее голос были тихим, но его сердце пронзила такая острая боль, что он с трудом подобрал слова, чтобы ее успокоить.
— Ничего нельзя было сделать.
Она снова кивнула.
— Врачи мне это сказали.
Тарик коснулся губами ее виска.
— Они хотят, чтобы ты провела здесь ночь, habiba. Я останусь с тобой.
— Нет.
— Но, дорогая…
— Тебе не нужно со мной оставаться, Тарик.
Ее слова причинили ему боль. Он сказал себе, что все понимает. Что таким образом она пытается справиться с болью потери.
— Ну, раз ты так хочешь.
— Да, хочу.
— Хорошо, тогда утром я тебя заберу.
Ее глаза были закрыты. Она заснула? Или просто не хотела сейчас видеть его рядом с собой?
Раздосадованный, Тарик пошел к выходу. Ребенок, которого она потеряла, был также и его. Да, он не испытывал физической боль, однако его душевная боль была не менее сильной. Но он был бы последним мерзавцем, если бы сейчас сказал об этом своей жене.
Разумеется, ей сейчас было тяжелее, чем ему, но завтра он сделает все возможное, чтобы показать ей, что еще не все потеряно.
У нее по-прежнему был он.
Но все оказалось не так просто.
Время шло. Мэдисон быстро поправилась и вернулась к привычной жизни. Вот только теперь у нее вошло в привычку избегать Тарика.
Он чувствовал всю неловкость сложившейся ситуации, но что мог сказать мужчина женщине, потерявшей ребенка, о котором она так мечтала, что даже решилась на искусственное оплодотворение?
Такое случается.
Мы можем попытаться снова.
Первое было слишком глупо, а второе звучало как предлог для того, чтобы снова заняться с ней сексом.