Незнакомец из подсознания. Книга 2
Шрифт:
Поздним вечером Алла, приняв ванну, надевала небесно-голубой шифоновый пеньюар и в мечтах представляла, как разыграется воображение мужа от неземного образа.
Войдя в спальню, при тусклом свете ночника она увидела распластавшееся по кровати, едва прикрытое одеялом мужское тело, и вдруг почувствовала нечто странное, а именно – не почувствовала ничего. Это было не то чтобы отторжение, но полное отсутствие влечения – того самого, что обычно появлялось при одной лишь мысли о близости.
– Иди же, не могу больше
– А-а, так ты только за этим?! – вырвалось у Аллы.
Возглас ей самой показался неожиданно резким. Дима приподнялся на локте. С высоко подскочившими бровями, собравшими лоб в гармошку, и отвалившейся челюстью он выглядел обескураженно.
– Не-ет? Ну, тогда ладно, – спохватившись, примирительно проговорила Алла.
Она манерно сбросила полупрозрачный халатик – верхнюю часть пеньюара – и поплыла к кровати в голубой дымке кружевной ночнушки.
«Димка не сможет устоять», – подумала и не ошиблась. По решимости мужа стало ясно: отбросив мимолётную обиду, он вознамерился устроить новую фееричную ночь.
Алла ощутила влажные губы, подрагивающие пальцы, возбуждённое мужское тело и… снова удивилась, что ничего не чувствует.
Ласки становились активнее, а в её мозгу всплывали откровения однокурсниц об имитации наслаждения. Стыдясь своей последней выходки и не желая снова обидеть мужа, она начала то притворно вздрагивать, то постанывать. В голове же крутилась единственная мысль: «Хоть бы всё поскорее закончилось».
Наступивший день не принёс ничего хорошего. Утром Аллу взбесило, что Дима храпом разбудил её ни свет ни заря, а сам проспал чуть ли не до обеда.
– Ал, ты же знаешь, у меня хронический недосып, – пытался оправдаться муж. – Хоть дома нагнать.
– Не убедил. Я тоже учусь и также недосыпаю, – огрызнулась Алла.
– Ты всё-таки с мамой живёшь. А нам с парнями в общаге самим приходится и убираться, и готовить по вечерам.
Прогулка в парке немного охладила пыл, но ненадолго. Возвратясь домой, Дима оставил куртку на тумбочке в прихожей. «Почему я должна убирать одежду за взрослым человеком?» – водружая куртку на вешалку, с раздражением подумала Алла.
В тот момент, когда она вошла в комнату, муж, стянув свитер, издалека метнул его на спинку стула. В солнечном луче взвился пыльный столб.
– Ты соображаешь?! Неужели нельзя подойти и спокойно повесить, а ещё лучше – сразу убрать в шкаф? – в негодовании воскликнула Алла.
– Да что с тобой сегодня?! Осталось ли хоть что-то, что тебя не раздражает?
Вопрос немного привёл в чувства. Алла задумалась. Внутреннее напряжение не отступало.
– Дим, собирайся. Скоро поезд. Сегодня не поеду провожать на вокзал. Плохо себя чувствую.
Муж присел на диван рядом, обнял.
– Что-то болит? – спросил обеспокоенно. – Может, за лекарствами сбегать? Аптека рядом, всё успею.
– Не знаю… Плохо мне, – прошептала Алла дрожащими губами и, уткнувшись ему в плечо, беззвучно заплакала.
Вместе со слезами уходил приступ истерики.
Дима спешно собрался, помчался на поезд. Алла лишь помахала из окна.
Через несколько минут она уже лежала в постели. Уснула, не дождавшись мамы от подруги.
Проснулась ранним утром. Мутило. Пыталась вспомнить, что ела накануне.
«В любом случае лучше, если вырвет», – рассудила она, шаркая в туалет. Там сунула два пальца в рот. Начались рвотные потуги.
– Доченька, что с тобой?! – всполошилась мама.
– Кажется, отравилась, – чуть слышно пролепетала Алла.
– Сейчас воды принесу, промоем желудок, – крикнула мама на бегу и тут же вернулась из кухни с огромной кружкой.
Алла знала, что нужно выпить залпом, но не смогла. Вода пошла наружу, оставаясь чистой. С её остатками через горло вышло лишь несколько жгучих капель.
Алла почувствовала, что полегчало, поплелась в комнату. Легла в постель.
Поспала, но недолго. Снова разбудила дурнота. Побежала в туалет. В прихожей столкнулась с мамой. Та поправляла перед зеркалом шапку.
– Мам, мне опять плохо, – выдавила Алла.
Екатерина Михайловна задумалась, стала снимать сапоги.
– Одевайся. Если надо, я помогу, – сказала твёрдо.
– Зачем?
– Тебе необходимо показаться гинекологу.
Алла выпучила глаза.
– Думаешь, это Оно? Оно Самое?
Мама кивнула.
– Но я ни разу не была в женской консультации. Даже не знаю, как там ориентироваться.
– Вместе пойдём. Гинекология в том же здании, что и поликлиника, но картотека у них своя, придётся регистрироваться. Давай, давай, собирайся, а я пока твой паспорт достану.
***
Раннее декабрьское утро обдало морозцем. Алла вдохнула полной грудью, потом ещё и ещё.
– Мам, вроде уже совсем хорошо.
– Заметно. Вон как щёчки порозовели!
При виде поликлиники у Аллы ёкнуло внутри. Когда же поднималась по лестнице, затряслись руки.
У окна регистратуры выстроилась очередь. Оказавшись в её хвосте, Алла стала озираться. У кабинетов сидели и стояли женщины: одни с округлостями на месте талий, другие с огромными животами.
Страх отступил. Калейдоскопом замелькали мысли: «Неужели я тоже беременна? Вот было бы здорово! Наконец-то в группе меня перестанут считать маленькой. Кстати, интересно, а почему они обо мне такого мнения? Учусь вроде лучше многих, всем рефераты помогаю писать, в экспериментальной психологической лаборатории занимаюсь – на этот факультатив только нас с Лолой и взяли. Наверно, всё же из-за того, что снова волосы обкромсала да ещё постоянно в брюках хожу – выгляжу как подросток…»