Незнакомка
Шрифт:
– Давай дёрнем по бокальчику, Старый год проводим, открывай «Просекко», – Ника подмигнула ему и провела пальчиком, тем самым, с бронзовым кольцом, по ободку фужера.
Макс, не владеющий данным навыком, шампанское он никогда не открывал, так как Новый год вовсе не праздновал, а просто ложился спать, натянув наушники, чтобы не слышать ликующий грохот города, завозился с тугой пробкой и когда она выстрелила, то едва не угодила ему по лбу. Пена упорно лезла из высоких фужеров на свободу, стекая по хрусталю как снежная лава. Макс, естественно, не учёл дерзкий норов праздничного напитка, поэтому и плеснул от души. Шампанское тут
– Ника, а почему ты меня про сон спросила?
– Ты бы видел свою блаженную физиономию, – Вероника отправила ломтик сыра в красиво очерченный медного оттенка помадой рот, – Будто в гарем попал, сразу стало понятно, что сниться что-то, сады Эдемские, ну, никак не меньше, – она вдруг перепрыгнула с интересующей его темы беседы громко воскликнув, видимо ответив самой себе на более важный вопрос, – Точно! Что-то мне огурчиков захотелось, – и полезла за штору. Достала с подоконника тарелку с уже тонко нарезанным свежим огурцом, продегустировала зелёные слайсы, почмокала и кивнула на щедрое окно, – А ты чего хочешь? Ну, там, помидорки, оливки?
– А что, всё есть?
– Да, ну, почти да.
– А пирожки с мясом есть?
– Нет, Максик, – грустно вздохнула Ника, – Только с рыбой, – шутница хитро прищурилась и деловито повторила фокус, выудив из-за штор целое блюдо с овощной нарезкой.
– У тебя там склад что ли? Я с ума схожу?
– Да все мы мальца с приветом, и нет там никакого склада, ты тоже так можешь.
– Как так?
– Ну, получать то, что хочешь, – видя, что Макс в непонятках она добавила, – ну, цели достигать, главное, захотеть взаправду.
– Типа визуализация что ли?
– Не, это брехня, нет она конечно может подсобить, крошечку, – Вероника подцепила на пальчик крошку сыр и поднесла к его носу, – Вот такою.
Макс уставился на жёлтую горошину, а та разрослась до футбольного мяча и звонко схлопнулась. Фарфоровый зайчик возле мельхиоровой сахарницы поджал ушки и зарылся под салфетку.
Макс потряс головой избавляясь от звона в ушах:
– Я что, как ты могу предметы являть?
– Как я – нет, а как ты – да, – она встала и позвала его за собой.
Они опять пришли в ту комнату, теперь не было ни дивана, ни шкафа, зато на стене висела огромная картина:
– Смотри, – Ника встала у него за спиной, он чувствовал её тёплое дыхание.
– Что ты видишь?
– Море.
– Спокойное? Волны большие?
– Нет, маленькие, – Макс отчётливо увидел и даже услышал плеск волн.
– А ветер?
Подул лёгкий бриз, доносился крик чаек.
– Корабль видишь?
– Нет.
–А если на нём я?
Макс старательно пригляделся и увидел парус, яхта стремительно приближалась к нему, становилась всё больше и больше, ветер усилился, поднялись волны, казалось, ещё мгновение и яхта выпрыгнет из картины, но в последний момент, она легла на борт, солёные брызги окатили Макса с головы до пят, морская вода хлестала через раму, на паркете билась пёстрая рыбка, раздувая жабры. Он вытер лицо, проморгался и увидел на яхте Веронику в маковом наряде, кутающуюся зелёным палантином. Она помахала ему рукой, и яхта также стремительно удалилась за горизонт. Макс стоял в солёной луже ошарашенный, мокрый и восторженный.
– Ну… увидел корабль?
– А то.
Вероника подошла к рыбке, подняла её и швырнула обратно
– Теперь понял? Стоит по-настоящему захотеть и «вуаля», всё, как на ладони, – Ника вытерла руки палантином, – давай, переоденься, Крузенштерн, а то простынешь, – Ника оставила его одного.
Макс полез в шкаф, который спокойненько поскрипывал створкой на своём обычном месте. Снова надел футболку, только бирюзовую, тёмные джинсы, точь по размеру, было уже взял новый пуловер красивой вязки, но тут заметил свой любимый старый свитер. Сердце защемило, как-то жалко стало бедолагу, да и в греющих качествах верного друга он не сомневался, а согреться ему сильно требовалось, продрог основательно на ветру то. Так что свитер вернулся на хозяина. Макс, на всякий случай, попрощался со шкафом и вышел в коридор.
Ника в дымчатой шубке уже поджидала его в прихожей:
– Пошли фейерверки заценим.
– Куда?
– На крышу, точнее, из люкарны поглядим, а то свалимся, крыша та покатая.
Преодолев ржавые ступеньки лестницы на чердак, они оказались под сводами крыши, Ника распахнула слуховое окно и на половину высунулась на улицу, он повторил за ней и тоже высунулся из окна.
Город был как на ладони, Макс уже не задавался вопросом, как это с крыши трёхэтажного дома открывается такая панорама, чудеса стали нормой, после встречи с Вероникой.
– А где салют?
– Сейчас будет.
– Так Новый год не наступил ещё.
– А я сейчас хочу
Показались первые редкие вспышки.
– Что я говорила, главное желание, – Ника подмигнула ему и впилась пристальным взглядом в ночное небо.
Вспышек стало больше, засвистели ракеты, затрещали петарды, звёзды гроздьями падали на крыши. Феерия красок, от холодных синих до обжигающе красных. Макс пытаясь поймать искры в ладони, едва не вывалился из крохотного окошка, он так увлёкся невиданным зрелищем, да ещё этот умопомрачительный грохот, что не услышал, как затрещало старенькое ограждение под его натиском. Но Вероника быстро вернула его обратно, никак не прокомментировав эту сумасшедшую тягу к прекрасному, а Макс, с сияющим детством лицом, даже не заметил, как она схватила его за воротник пуховика и поставила на место.
– Красиво тут у вас.
– У нас? – Макс изумлённо посмотрел на волшебницу.
– А вы не цените, глаза поднять боитесь.
– А почему ты сказала у «вас»?
– Да оговорилась, не бери в голову.
Но как он мог не брать Нику в голову? Она так плотно засела в его шатающемся сознание, что он не представлял, как это опять потерять её, не слышать бархатный голос, не дышать её ароматом. Макс ещё плотнее прижался к шубке, напуганный мыслью об одиночестве. Праздное настроение сменилось скользким страхом, ему стало холодно, он задрожал и горячие слёзы побежали по щекам.
– Максик, ты что? – Ника взяла его лицо в ладони.
– Ты опять исчезнешь?
– Не драматизируй, всё хорошо. Слышишь? Всё будет хорошо…
Уже сидя на кухонном диване, он всё ещё чувствовал вкус её помады. Макс так улетел, когда она его поцеловала, что не помнил, как они вернулись. Пытаясь сохранить сладкий жар на своих губах, он опасался закрывать рот, кротко сгорбился и медленно сипел на дольку огурца.
Вероника, желая подстегнуть его квёлое настроение, сама наполнила фужер до краёв, потом скептически хмыкнула и продолжила лить шампанское. Но игристый напиток, вопреки ожиданию Макса, не побежал через край, нет, просто фужер становился больше.