Незримая паутина
Шрифт:
17 января 1925 года Кутепов писал Шульцам о распрях на верхах парижской эмиграции, в частности о своих разногласиях и неладах с Врангелем.
После кратковременного пребывания в квартире Стауница «племянники» были устроены на даче под Москвой. Стауниц заверял их, что на даче безопаснее, чем в Москве. Здесь Мария Владиславовна занималась проявлением писем из-за границы, написанных симпатическими чернилами.
На даче чекист Зубов познакомил чету с Антоном Антоновичем, отрекомендовав его как члена ленинградской организации «Честь и Престол». Антон Антонович, он же Сергей Владимирович Дорожинский, до революции служивший в судебном ведомстве, был ценным для ОГПУ «трестовиком». Шульцам
Настал день, когда Якушев договорился с Захарченко о совместной поездке в Париж на свидание с Кутеповым.
Перед отъездом Якушев долго и обстоятельно беседовал с Артузовым. Начальник КРО подробно описал обстановку в РОВСе, его возглавление в разных странах и отметил наличие у Кутепова далеко идущих планов. Больше всего беспокоили Артузова подготовка и организация тайных групп по два-три офицера, предназначавшихся для разведки и террористических актов. РОВС сотрудничал с генеральными штабами соседних с СССР стран, снабжавших его боевиков фальшивыми паспортами и деньгами. Поэтому Якушеву было особенно важно завоевать доверие Кутепова.
В начале июля 1925 года Якушев и Захарченко прошли через польское «окно» и прибыли в Париж. Остановились в разных гостиницах на рю Ришельё.
После бесед втроем Кутепов укрепился в своем доверии к «Тресту». Он согласился стать его представителем в Париже. Впрочем, представительство было больше номинальным, нежели фактическим. Кутепов сохранял самостоятельность и свободу действий, сколачивая свою боевую организацию. Для него террор против власти оставался средством борьбы, и Якушев мог лишь отговаривать его от выступлений белых террористов.
Кутепов рассказал Якушеву о возможности получения крупного займа в США. Надежды на обедневших русских капиталистов из Торгово-Промышленного Союза напрасны, больших средств у них не было. Разговоры о деньгах были впустую, их никто не хотел давать. Кутепов же располагал небольшими средствами из казны великого князя, составлявшейся из доброхотных пожертвований нищих эмигрантов. Были их даяния слишком малы для финансирования больших дел.
И на этот раз Якушев побывал у великого князя Николая Николаевича. В сопровождении Кутепова он прибыл в резиденцию великого князя. Говорили о международных делах. Якушев рассказал, что «Тресту» стало известно о намерении Маркова-Второго согласиться на уступку Бессарабии румынам в обмен на их поддержку в деле свержения власти большевиков. Сообщил также о затруднениях, возникших из-за увольнения в отставку ряда офицеров Красной армии в связи с военной реформой. По этой причине порвалась связь «Треста» со многими воинскими частями.
Великий князь ответил, что доверяет только Кутепову, что есть надежда на получение денег от американцев.
На следующий день Якушев встретился в ресторане с С. И. Третьяковым, секретарем Торгово-Промышленного Союза. Якушев осветил экономическое положение в России и просил на дело сто миллионов золотом.
Повидался Якушев с генералами Хольмсеном и Монкевицем. Знаток разведки, генштабист Монкевиц устроился у Кутепова.
Довольный всем виденным и слышанным, Якушев возвращался в Москву, везя Зайончковскому и Потапову сердечный привет от Кутепова.
Через Варшаву и «окно» на границе Якушев и Захарченко вместе вернулись в Москву.
С. Рейли и Красноштановы
Сидней Джордж Рейли был выдающимся агентом британской Интеллидженс Сервис. По одним данным, он родился в Ирландии, в Клонмал, в 1874 году. По другим сведениям, был он уроженцем Одессы под именем Зигмунд Розенблюм. Хорошо образованный, владевший семью языками, Рейли был смелым разведчиком, ловким коммерсантом, любителем опасных
В начале 1918 года, когда западные союзники стремились к свержению власти Ленина и восстановлению восточного фронта, Рейли прибыл в Мурманск с поручениями от Интеллидженс Сервис. С документами на имя негоцианта восточных стран месье Массино, Рейли пробрался в Москву. Добыв фальшивые советские документы, Рейли стал вхож в важные советские учреждения. В Москве у него было несколько квартир и агентура в разных слоях общества. В июле 1918 года он принимал участие в восстании левых эсеров в Москве. Об убийстве эсером Блюмкиным германского посла Мирбаха он узнал, сидя в ложе Большого театра во время заседания 5-го съезда советов. Восстание эсеров было жестоко подавлено. Вскоре Рейли возглавил новый заговор против советской власти, причем, замышлялось убийство Ленина и членов советского правительства. Заговор был раскрыт чекистами.
С 28 ноября по 3 декабря 1918 года революционный трибунал при ВЦИК разбирал дело начальника британской миссии в Москве. Р. Б. Локкарта, французского консула Гренара и лейтенанта британской службы С. Рейли. Подсудимые обвинялись в попытке контрреволюционного переворота, связанной с нарушением международного права и использованием «в преступных целях» права экстерриториальности. Трибунал объявил подсудимых врагами трудящихся, стоящими вне закона и подлежащими расстрелу.
До начала суда Рейли удалось бежать в Англию. Локкарт и Гренар были высланы из России.
Весной 1918 года в Москве Рейли познакомился с Савинковым, приехавшим из Новочеркасска после неудачной попытки договориться с генералами Алексеевым и Корниловым о совместной борьбе с большевиками. Поселившись у Деренталей, Савинков основал тайный Союз Защиты Родины и Свободы. В Москве он установил связи с англичанами и французами и чешским политиком Масариком. Сотрудничество Савинкова с Рейли было мимолетным. После неудачных заговоров и восстаний оба почти одновременно бежали из Москвы.
Вторично Рейли и Савинков встретились в Польше. Здесь Рейли принимал участие в рейдах партизан полковника Павловского. В 1922 году Рейли и Савинков готовили покушение на народного комиссара иностранных дел Г. В. Чичерина и членов советской делегации, возвращавшихся из Гааги через Берлин в Москву. Из-за задержки делегации на дипломатическом приеме покушение не состоялось. В том же году Рейли представил Савинкова Уинстону Черчиллю как деятеля, способного свалить советскую власть. Черчилль рекомендовал Савинкова премьеру Ллойд Джорджу. Но в это время в Англии были иные настроения: вместо борьбы с большевизмом Ллойд Джордж предпочел торговлю с каннибалами.
Рейли и Савинков поддерживали знакомство и далее. Не раз они совещались в Париже о борьбе с советской властью.
В январе 1925 года Якушев получил от КРО ОГПУ задание выяснить возможность приезда Рейли в Гельсингфорс с тем, чтобы в дальнейшем заманить его в Москву. В это время Рейли был занят коммерческими делами в США, где он основал фирму «Сидней Беренс — индийский хлопок».
Рейли получил письмо от Бойса, резидента Интеллидженс Сервис в прибалтийских странах. Бойс писал о предстоявшем прибытии из Москвы супружеской четы Красноштановых. От имени тайной организации, имеющей большие перспективы на будущее, чета хотела бы вступить в контакт с Рейли. Если предложение Красноштановых не представило бы интереса для Рейли, то на письмо со стихотворной строкой иранского поэта Омара Хайяма он мог бы коротко ответить: «Мерси. Бонжур». В заключение Бойс сообщал, что в этом большом деле заинтересованы англичане и французы.