Незримая паутина
Шрифт:
На приглашение Красноштановых Рейли ответил согласием. Рейли, опытный разведчик, никак не предполагал, что клюет на удочку чекистов.
Под несколько странной фамилией Красноштановых выступали Мария Захарченко и Георгий Радкович. Конечно, никто не предполагал, что эмиссары Кутепова, монархисты и ярые противники большевиков, в действительности выполняли коварное поручение КРО ОГПУ. Веря в «Трест», они считали себя участниками готовившегося в России переворота.
До 1925 года советский агент в Ревеле Роман Бирк поддерживал связь «Треста» с финским генеральным штабом. Этого КРО казалось недостаточным, и было решено установить с финнами прямую
После возвращения Красноштановых из Парижа «Трест» переселил чету из Москвы в Ленинград. Через финское «окно» супруги часто переходили в Финляндию и без помех возвращались обратно.
В Финляндии они встречались не только с финнами, но и с сотрудничавшим с финнами представителем великого князя Николая Николаевича царским морским офицером Николаем Николаевичем Бунаковым и представителем Врангеля генералом Юзефовичем, как, впрочем, и с другими эмигрантами.
В феврале 1925 года в Гельсингфорсе появился «министр иностранных дел» «Треста» Якушев. Его встретила Захарченко. Они сидели в ресторане на Эспланаде. Со стороны могло казаться, что это счастливая чета, не совсем молодые люди, но еще сохранившие привлекательную внешность. Но их разговор был не о любви. Якушева интересовали не столько финны и местная эмиграция. И не вопрос, почему со своими большевиками сумел справиться бывший царский генерал-лейтенант Маннергейм, ныне президент Финляндии.
На свидании с Бунаковым, советовавшим Якушеву установить отношения с англичанами, шла речь о Рейли. Бунаков показал Якушеву письмо Рейли, подписанное псевдонимом «Железный». Он сказал, что Рейли, обладающий личными и финансовыми связями в США и Англии, собирается побывать в СССР.
Гибель С. Рейли
О письме Рейли Якушев рассказал Дзержинскому и Менжинскому. Рейли писал о борьбе с большевизмом как о важнейшем в его жизни деле. Он предлагал вести пропаганду, сочетая ее с террором и диверсиями. В ОГПУ решили заманить Рейли в Россию, предварительно расположив к себе Бунакова. Вместо желательных Бунакову сведений о Коминтерне Якушев предложил вывезти из Москвы проживавшего там брата Бунакова Бориса. И в августе-1925 года советский пограничник провел Бориса Бунакова через сестрорецкое «окно». На финской стороне его ожидали капитан Розенстрем и брат Николай. Естественно, приезд брата в Финляндию укрепил доверие Бунакова к «Тресту» и к Якушеву.
В середине августа 1925 года в Гельсингфорс на свидание с Якушевым приехал из Парижа Кутепов. Генерала интересовали не только новости «Треста». Ему нужно было знать, как вести себя с Рейли, с которым он должен был беседовать в Париже. Якушев сообщил Кутепову о своем свидании с приезжавшим из Варшавы начальником русской секции Второго отдела польского генерального штаба Таликовским. Тем самым Кутепов лишний раз убеждался в том, что «Трест» — дело серьезное.
В это время пришла телеграмма от Рейли:
«Сожалею о задержке. Задержан окончательным завершением моих дел. Уверенно считаю, что буду готов к отъезду 15 августа. Выехать ли мне в Париж
Было решено, что Кутепов примет Рейли в Париже, оттуда направит его в Финляндию, а затем Якушев пригласит гостя в Москву.
Рейли приехал из США в Париж, встречался с Кутеповым. К возможностям эмиграции Рейли отнесся скептически, но уверовал во «внутренние силы», представленные «Трестом».
В двадцатых числах сентября 1925 года Рейли приехал в Гельсингфорс. Ожидавшая его здесь Мария Захарченко немедленно дала знать Якушеву. 24 сентября Якушев пересек советско-финскую границу. На следующий день на квартире Бунакова состоялась его первая беседа с Рейли. На приглашение в Россию Рейли ответил, что дела зовут его в Штеттин, и до 30 сентября он ничего не успеет сделать. Поэтому он предложил отложить поездку на два-три месяца. Тогда Якушев предложил организовать поездку таким образом: в субботу утром быть в Ленинграде, провести там день, вечером выехать в Москву и в воскресенье утром быть в Москве; вечером — возвращение в Ленинград, понедельник — в Ленинграде, и ночью через «окно» — переход в Финляндию. Следовательно, при таком расписании Рейли поспеет на пароход, отплывающий в Штеттин.
Рейли немного подумал и согласился. Он верил в «Трест», особенно после разговоров с Кутеповым и Захарченко. Да и от своих коллег по британской разведке он знал о связях «Треста» с финским, эстонским и польским штабами.
Через Бунакова он отправил письмо жене Пепите:
«Я уезжаю сегодня вечером и возвращусь во вторник. Никакого риска… Если случайно буду арестован в России, это будет не более как по незначительному обвинению. Мои новые друзья настолько могущественны, что добьются моего освобождения».
Рейли простился с Марией Захарченко и Бунаковым. Якушев немедленно отправил условленную телеграмму в штаб «Треста».
До границы Рейли провожали капитан Розенстрем и Радкович. В 10 часов вечера 25 сентября они прибыли на пограничную финскую станцию Куоккала. В начале двенадцатого подошли к реке Сестра. На советском берегу Рейли встретил пограничник Тойво Вяхя. По распоряжению чекистов Вяхя доставил Рейли на станцию Парголово и посадил его в поезд, шедший в Ленинград. В поезде Рейли ожидали Якушев и чекист Щукин. Рейли дали паспорт на имя Штейнберга.
По пути в Ленинград Рейли рассказывал Якушеву о Савинкове. Рейли считал Савинкова отличным конспиратором. Но Савинков не очень разбирался в людях, не было у него дельных помощников и хорошего штаба. Вместе с готовностью к риску эти обстоятельства повели к его гибели.
Утром 26 сентября Рейли привезли в Ленинград. День он провел в квартире Щукина. Тут его поджидал чекист Старов, представившийся как рабочий с производства, депутат Московского совета. Старов рассказывал Рейли о положении советских рабочих. Оказался здесь и евразиец Мукалов.
Вечером в международном вагоне в Москву выехали Рейли, Якушев и Мукалов. Старов выехал раньше, чтобы организовать встречу в Москве. На вокзале в Москве Рейли встречали Старов, Дорожинский и Шатковский — деятели «Треста», агенты ОГПУ.
В воскресенье 27 сентября на даче в Малаховке было инсценировано заседание Политсовета «Треста», на котором присутствовали Потапов и Александр Ланговой.
После обеда на даче состоялся деловой разговор. Речь шла о деньгах на работу «Треста». Рейли предлагал «трестовикак» вступить в сотрудничество с Интеллидженс Сервис.