Незримое око
Шрифт:
"Не может быть, что ты делаешь это на самом деле, Зое!" - с ужасом подумала она, поднеся к носу сырой кусок говяжьего гуляша. Она медлила, но было трудно совладать с собой. Зое взяла его в рот и вонзилась зубами так, что затрещали волокна. Гуляш был холодным, отчего у нее даже заболели зубы. Вкус был не как у мяса, вобщем-то совсем безвкусный, но потом вдруг становился похожим на всё. Все цвета гасят друг друга, превращаясь в белое. Зое закрыла глаза, чувствуя сопротивление меж зубов. Внезапно она испуганно замерла, бросила чашку и выплюнула кусок мяса. Ее охватила паника. Чувствуя тошноту, она попятилась назад и натолкнулась
Не волнуйся мама. Я не беременна. Я просто схожу с ума.
Зое выбросила мясо в мусорное ведро, оторвала кусок бумажного полотенца и с отвращением вытерла пальцы и рот. Поставив чашку обратно в холодильник, она выбежала из кухни, схватила с кучи сухого белья не глаженые тренировочные штаны и кофту из флиса и надела их. Зое взяла ключи, висевшие на браслете из махровой ткани, которые она всегда брала с собой на пробежку. Дверь она просто притворила, а снаружи поставила на коврик один ботинок Леона - это был их знак, что она скоро вернется. Проделав все это, Зое побежала.
Было бесконечно приятно ощущать холод в легких. Хотя уличное освещение было выключено, она видела каждую деталь. На улице рядом с автобусной остановкой, стояли две дамы, которые должно быть где-то что-то праздновали. Одетые в дорогие, зауженные пальто, они просто стояли, как будто ждали автобус, который наверняка не придет в половину третьего утра. Наверное, они ждали такси.
Зое пронеслась мимо них и еще больше ускорилась. В конце улицы она повернула. Беспокойство о том, что Леон мог проснуться, подгоняло ее бежать еще быстрее. Госпожа Талис отругала бы ее за такого рода бег. Но жжение в мышцах ног было в какой-то степени даже приятным. Еще пять минут вокруг квартала и потом домой. Темные подворотни проплывали мимо, возникло так любимое ею во время бега ощущение транса, когда окрестности расплывались перед глазами. Не было ничего кроме ее дыхания, дистанции и скольжения. Добежав до конца блока зданий, она повернула и продолжила бег.
Зое услышала шум задолго до того, как приблизилась к пивной. Там все еще праздновали. Несколько человек стояли на улице и запускали небольшой фейеверк: размером с тарелку вращающиеся искрящиеся диски, светящиеся белым светом, двигались на асфальте. Смеющиеся лица призрачно светились в танцующем свете. На одной из женщин был надет зеленый пластиковый парик. Зое замедлила шаг и перешла на другую сторону. Там, в тени припаркованных машин, она надеялась незаметно пробежать мимо празднующих. Зое непроизвольно пригнулась, когда раздалось неприятное шипение очередного искрящегося диска. На бегу она посмотрела направо и в тот же момент была замечена.
– Смотрите, у нее пробежка!
– крикнул какой-то мужчина и поприветствовал ее, помахав бутылкой пива.
– Хэй, хэй хэй!
– подгонял другой в такт ее шагам. Зеленовласая женщина подхватила и захлопала в ладоши - и вот возле Зое уже собралась целая группа, которая помогала ей хлопаньем и выкриками, словно она бежала марафон. Зое перестала скрываться и ускорилась. Еще чего не хватало! На этаже, располагавшемся над пивной, уже открылось окно. Живущая там женщина раздраженно пожаловалась на шум и пригрозила вызвать полицию, если не станет тихо.
Зое уже хотела было сосредоточиться на дороге, как вдруг увидела того мужчину. Того самого, что заговорил с ней вчера возле киоска. Он держался немного в стороне от группы, возможно, он был с ними, а может только что вышел на эту улицу. В дрожащем свете угасающего фейерверка Зое отчетливо узнала его лицо. Видимо он с кем-то подрался или упал, так как на шее и на линии челюсти у него было несколько тонких царапин. Сегодня на нем был не черный тренировочный костюм, а брюки, которые когда-то были светлыми, но сейчас выглядели окрасившимися в зеленоватый цвет, как будто он сам неудачно попытался покрасить их. Или поплавал в реке. Но это конечно было абсурдом. На его белой майке также выделялись пятна в форме струй. Пока посетители пивной спорили с жительницей дома, он пристально смотрел на Зое.
Она вздрогнула, когда внезапно припарковавшийся грузовик загородил ей вид на пивную. Два вдоха, три больших шага и грузовик остался позади. Ей вновь открылся вид на пивную. Вот только мужчины уже не было.
Я задавался вопросом, почему Ирвес был здесь. Он видел, что я был в порядке, в любой другой день он бы уже давно ушел. Я украдкой наблюдал за ним. У Ирвеса на все была причина. Очевидно, ему что-то было нужно от меня. Да и мне тоже кое что нужно было от него: информацию.
– Разве еще никогда ничего не случалось?
– спросил я.
– Никаких тяжелых ранений? Или... чего похуже?
Ирвес встал и отряхнул пыль с джинсов.
– Конечно, - ответил он почти безразлично.
– Иногда случается. В прошлом году кто-то ехал слишком быстро. Сидел на мотоцикле и пошел на обгон...
– Я не говорю о несчастных случаях, - нетерпеливо прервал я его.
– Я имею в виду, кто нибудь уже был убит? Другим...?
Он повернулся ко мне. Под его ногой опасно захрустел кирпич, но его это не волновало. Ирвес без труда удержал равновесие, ему даже не пришлось вытягивать руки. Мне не нравилось, когда он так смотрел на меня сверху вниз, но вставать у меня не было никакого желания.
– Нет, - с издевкой ответил он.
– Мы же не какие-то бестии.
Как по команде у меня в голове возникло лицо Гэзель, а вместе с ним и воспоминание о съежившемся теле. Это как всегда было словно удар. Я бы мог кое что рассказать Ирвесу о бестиях, но предусмотрительно не стал открывать рот.
– Нет?
– тихо спросил я.
– Никогда? Откуда ты вообще можешь знать?
– Для новичка ты задаешь слишком много вопросов, - сказал он.
– Возможно, - ответил я.
– Не могу утверждать, что получаю много ответов.
Он хоть и засмеялся, но по тому, как были напряжены его плечи, я увидел, что тут было и что-то другое. Ему что-то не давало покоя и заставляло размышлять.
– Значит, ты считаешь, что Морис изверг?
– задумчиво спросил он.
– И ты, правда, думаешь, что он не придерживается кодекса?
– Смотря, что подразумевать под словом изверг. Может, у нас всех когда-то было помутнение рассудка и мы с кем нибудь расправлялись.
Я непроизвольно вздрогнул, когда он направился ко мне. Но он просто прошел к самой высокой точке на крыше и сел на корточки. Не шатаясь, он балансировал ступнями на коньке крыши, опираясь локтями о колени. Его сосредоточенный взгляд был направлен вдаль, я был убежден, что он совершенно забыл о моем присутствии. На несколько мгновений мы были так далеки друг от друга как никогда ранее. Двое человек, случайно одинаково побитых судьбой.