Нф-100: Врата Миров
Шрифт:
На кухне сидел незнакомый человек. Приученная за долгие годы жизни сначала думать, потом пугаться, она сразу задала самый необходимый вопрос,
– Кто вы, как попали сюда?
– Не бойтесь, - прозвучал успокаивающий ответ незнакомца, - Я не грабитель.
– Сразу видно. Иначе вы не ждали бы меня.
– Так вы не боитесь?
– Похоже, это вы нервничаете. Не знаете, как начать разговор, начинайте сразу, мне некогда. Скоро муж придет, он сильно устает, ему надо отдохнуть
– Странная вы женщина. У вас в доме чужой человек, а вы не о себе беспокоитесь.
– Я его люблю и хочу, чтобы ему было комфортно дома.
– Тогда вы согласитесь на наше предложение.... должны согласиться.
– Без него я не соглашусь ни на какие предложения. Что вы хотите?
– Это связано с работой. Мы знаем, что Павел Павлович Стерлигов - один из ведущих ученых в области энергетики, чьи работы в полной мере оценят и внедрят лишь в будущем.
Незнакомец, задумался, словно что-то вспоминая, и добавил,
– Лет так через сто... Если я скажу, что от его вклада в науку зависит судьба человечества, вы поверите?
Валентине не требовалось это объяснять, она и так знала о своем муже все. Даже, не вникая в суть научных задач, которыми ученый занимался на работе, она догадывалась, что Павла высоко ценят в научной среде, поэтому женщина молча кивнула головой, после чего незваный посетитель обрадованно продолжил,
– Мы хотим предложить ему полную поддержку научных опытов, а для этого требуется переезд и затворничество, с вашего согласия, конечно.
Верная жена снова кивнула головой. Что там рассусоливать, куда иголка, туда и нитка. Тут посетитель, до этого смотревший куда-то в сторону, взглянул ей прямо в глаза: зрачки его, иссиня-черного цвета, оказались несоразмерно большими по сравнению с обычными. Женщина вздрогнула, ощутив холодок во рту, и вновь задала свой вопрос.
– Как Вы попали сюда. Кто вы? Документы есть?
– Я из тех, кто обычно сам спрашивает документы... но... не бойтесь. Попасть несложно. От каждой квартиры, где проживают ученые такого ранга, как ваш муж, у нас есть ключи. Вы никому не открываете, поэтому пришлось прибегнуть к такому методу
– Павел... вы говорили с Павлом?
– Нет. Он не займется этой проблемой, если будет жить здесь. Поэтому мы хотим уговорить сначала вас. Вам выделят коттедж в пригороде, тихое спокойное место, рядом соседи из достойного круга. И еще, не знаю, как сказать, но вас там ждет сюрприз....
– Какой? Нас в наши годы ничем не удивить.
– Хотели бы вы увидеть сына? Что с вами, не волнуйтесь так... я сейчас все объясню.
Но Валентина уже провалилась в сумеречно - обморочное состояние. Она слышала вопросы посетителя, как сквозь вату, а перед глазами всплыло мертвенно - бледное лицо сына, привалившееся к переднему окну автомобиля, и едва заметная струйка крови, стекающая с его виска.
– Илюша... жив?
– проговорила она заплетающимся языком, глядя в неземные глаза склонившегося над ней человека и морщась от неприятного запаха нашатыря.
– Вы даже мой обморок предусмотрели ... уберите ватку.
– Мы успели его спасти, а похоронили другого. Необходимость сагитировать в будущем вашего мужа...
– Не продолжайте. Так что от меня требуется?
– Ничего особенного. Подскажите мужу, что нужно согласиться на предложение поменять работу и подготовьте к встрече с сыном.
Требовательный двойной звонок в дверь прервал их диалог. Двойной звонок означал, что муж уже нервничает, почему она долго не открывает, и сейчас начнет близоруко возиться с ключами.
Валентина обрадованно поспешила открыть Павлу, думая, как вовремя он вернулся домой, как она его обрадует со временем, что можно снова встретиться с сыном. Досадуя на себя, что пропустила первый звонок, она почти бежала по коридору,
– Уф, успела, - Валентина облегченно вздохнула.
Муж повел себя странно. Она только собралась уткнуться ему в щеку с поцелуем, приятно ощутив родной знакомый запах.
– Химия, сплошная химия - эта ваша любовь, - говорил их неженатый семейный друг. Но она до потери сознания любила эти минуты. Пусть химия, пусть необъяснимо, но любимый рядом, и больше ничего не надо. Муж повел себя странно. Он не обратил на нее никакого внимания и наклонился над чем-то, кулём лежащим у порога. Присмотревшись, Валентина ужаснулась - сомнений не было, у порога лежала она сама, с посиневшим лицом и судорожно сведенным ртом, будто силилась что-то сказать в последний момент... Для Павла она умерла, хотя ее сознание утверждало, что она жива.
Слезы так и продолжали капать, застилая глаза, испаряясь с шипением на горячих конфорках и крышке кастрюли. Где, когда она поступила неправильно? И понимала, что упоминание о сыне, захлестнувшее ее волной радости, поглотило остатки разума, и она поддалась чужому внушению. До сих пор не могла понять, как там, в том мире, где остался Павел, она умерла. Валентина прекрасно себя чувствовала, лишь жила в ином месте. Логически рассуждая, она пришла к выводу, что скорей всего ее усыпили и увезли из квартиры. А собственный труп ей привиделся. Её похитители, язык не поворачивался назвать их похитителями, обращались с ней очень хорошо и обещали скорую встречу и с сыном, и с мужем. Не верить им она не хотела, и продолжала ждать.
Одно мучило и тревожило. Павел, её ненаглядный Павел продолжал считать ее мертвой и сильно страдал от одиночества. Несколько раз она пыталась связаться с ним мысленно, сказать, что жива и невредима. Незримо присутствуя при его проводах на пенсию, она подслушала разговор друга с ее мужем. Что-то неуловимо опасное насторожило Валентину в истории с кровавыми конвертами, и ей захотелось срочно связаться с мужем, предупредить его. Но как это сделать, если не представляешь, где находишься ты, и где остался он?
***
По внутренним ощущениям Валентины, она провела в уединении чуть больше недели. Календаря, радио и телевизора в доме не было, прислуга таинственным образом оставалась невидимой, оставалось полагаться на житейский опыт и женское чутье. Первое время женщина не выходила из дома, оглушенная последними картинами, которые она видела после разговора с таинственным пришельцем на городской квартире. Видеть опечаленного твоей смертью мужа и не иметь возможности сказать, что жива, утешить прикосновением, словом - невыносимое испытание для любящей жены. Она жила надеждой на обещанную скорую встречу с ним и сыном. Сегодня Валентина решила нарушить свое добровольное заточение и прогуляться по саду, который она до того времени лишь рассматривала из окна застекленной, по-летнему солнечной веранды.