НГ (Не Говори)
Шрифт:
– Хочешь… печенья или чего-нибудь еще? – я старался вести себя непринужденно и контролировать голос, чтобы он не дрожал и не срывался от нервов.
– Чего-нибудь еще, – загадочно сказала она.
«Как в порно, мать его!» – А… чего, чего-нибудь? – попытался уточнить я, надеясь, что это нечто из списка моих тайных желаний.
– А что у тебя есть?
«Могу показать прямо сейчас. Тебе точно понравится. По крайней мере, рот у тебя будет занят долго».
– Ну… не знаю… всякое… – «Ты что несешь, идиот?!» – Да? А есть помадка?
– Что? – «она меня за трансвестита держит, что ли?!» – Или конфеты какие-нибудь?
Она издевается! Или это я ни о чем другом
– Сейчас гляну… – я встал и снова вышел на кухню.
Надо было успокоиться, ведь в паре шагов находится мать моего ребенка и дочурка, которая все еще орет, как резанная. Разве можно в такой ситуации помышлять об адюльтере? Но виноват ли я, что именно в такой неподходящий момент рядом оказалась практически голая сногсшибательная девица? Я перевел дыхание, попытался вспомнить технику Цигун, надеясь, что она приведет мою внутреннюю энергию в равновесие с природными силами.
– Можно я воспользуюсь туалетом? – в дверном проеме стояла эта наглая девчонка, имитируя на лице признаки скромности. Ну, разве может кто-то, чувствующий себя неудобно, сорвать при незнакомом человеке одежду? Тогда мне это не показалось странным, лишь шокировало и отключило все мозговые рецепторы, переключив на нижний центр управления системой.
– Да, конечно, – отвлекся я от дыхательных упражнений, – вверх по лестнице, вторая дверь справа.
Как я надеялся, что она не столкнется с Мэри.
– Спасибо, – не прошло и пары минут, как она уже вернулась, – нашел конфеты?
«Думаешь, я тут этим занимался?» – О… конфеты, точно… – я совсем забыл про них, в голове лишь пульсировала одна мысль, точнее импульс, заставляющий наплевать на все запреты, здравый смысл, приличия, обещания и верность, и отодрать эту напрашивающуюся на то, чтобы ее выпороли, нимфетку.
Она оперлась на столешницу, разглядывая коллекцию фарфоровых подставок для зубочисток Мэри, и поднялась на носочки, чтобы лучше было видно.
– Можно? – как назло, конфеты были в шкафчике, который она загораживала своими стройными, загорелыми, гладкими ногами. Ну, кто хранит конфеты в нижнем кухонном шкафу? Мэри, ты сама виновата!
Видимо, мой вопрос и движение были слишком двусмысленными, и эта девчонка предпочла понять не тот, который в данный момент, чистосердечно намереваясь достать угощение, вкладывал я.
– Когда очень хочется, то можно, – шепотом сказала она, приблизив губы к моему уху. Ее дыхание обжигало мне кожу. В глазах потемнело, рассудок помутнел окончательно, и я словно сорвался с тормозов: ухватил эту девчонку за ляжки и резким движением усадил на столешницу. Она ахнула от неожиданности, но мгновенно расплылась в своей нахальной улыбке. Тут же смекнула, что к чему, и раздвинула ноги, сбросив полотенце с груди. Такое тело не оставило бы равнодушным ни одного нормального мужчину, а так как я причислял себя ко вполне себе нормальным, то уже не мог остановиться. Я впился губами в ее торчащие соски, так дразнившие меня все это время. Прошелся по ним языком, когда счел, что с них хватит, расстегнул наспех ширинку и присунул давно готовый агрегат. Этот момент стоил пяти месяцев онанизма! Она схватила мою руку и прикрыла ею свой рот, чтобы заглушить стоны. Это меня еще больше завело, и я ускорил темп, отчего она в исступлении принялась водить по моей ладони языком. Мне хотелось видеть ее тело, но в такой позе это было неудобно. Я бросил взгляд на кухонный стол, но он был завален всякими бутылочками и недоеденным ужином жены, поэтому я бездумно потащил ее на диван в гостиную. Так было гораздо лучше. Ее грудь двигалась
Черт! Я и не помню, когда последний раз наблюдал подобное воочию, все эти месяцы довольствуясь лишь порно. Потом захотел почувствовать тепло ее тела и, скинув футболку, лег сверху, ощущая, как трутся об меня ее упругие сисечки. Я был рад, что сегодня успел слить пару раз с помощью «правой верной подруги», иначе я бы уже давно выдохся. Вскоре она уперлась ладонями мне в грудь и дала понять, чтобы я поднялся с нее. Она усадила меня на диван, а сама залезла верхом и принялась скакать на мне, откинувшись немного назад и упершись ладонями в мои колени.
– Джон! Принеси, пожалуйста, ножницы с моего ночного столика, раздался голос Мэри.
Ну и зачем, скажите на милость, ей понадобились сейчас ножницы, а? И что мешает ей взять их самой?
– Да! – крикнул я, – да! – повторил я уже не в ответ на ее просьбу, да-да! – схватился за грудь притихшей от испуга девчонки, заставив ее продолжить свое дело.
– Хватит дакать! – рассердилась Мэри, – принеси их уже.
Я не мог оставить это дело незаконченным, но и времени на продолжение у меня уже не было, поэтому я решил использовать очень действенный, по крайней мере, для меня метод, и засунул этой девахе свое хозяйство в задницу. Мне было не до того, чтобы спрашивать разрешения, я должен был принести жене ножницы. Честно говоря, пока она не подала голос, я позабыл о ее существовании, а крики Сюзи и мне так приелись, что превратились в фон моей жизни, который в определенные моменты я научился не замечать. Получив такой сюрприз, девчонка даже не пикнула, а, казалось, наоборот, только этого и ждала. Пара секунд, и дело сделано. Я наскоро застегнулся, натянул брошенную на пол футболку и помчался к ночному столику Мэри. Там нашел ее ножницы, глянул в зеркало, поправил волосы, оглядел себя с ног до головы, одернул футболку, еще раз поправил прическу и пошел к Мэри.
– Она еще здесь? – шепотом спросила жена, укачивая Сюзи, которая заулыбалась при виде меня, начав издавать смешные звуки.
– Да, пока за ней никто не приехал, – пожал плечами я и потянулся к дочке, чтобы создать видимость какой-нибудь деятельности, должной скрыть мое еще не успевшее восстановиться дыхание.
Она стала пытаться ухватить мой палец, но у таких малявок с координацией плоховато, поэтому она тщетно сучила ручонками, пока я играл с ней, как дирижер, водя указательным пальцем.
– Ну, хватит, – одернула меня Мэри, – я ее тут уложить пытаюсь, а ты разыгрываешь. Теперь вообще не заснет.
Я выпрямился. Сюзи вновь начала драть глотку, требуя продолжения банкета.
– Может, стоит показать ее врачу? – спросил я, чеша затылок.
– Доктор Уэстридж сказал, что с ней все в порядке, – нервно ответила Мэри, увеличив амплитуду раскачиваний, чтобы дочка быстрее стихла.
– Вот твои ножницы, – вспомнил я, зачем пришел.
– Не нужны мне ножницы, – нахмурилась она.
– Так зачем?..
– Не могла же я сказать тебе просто подойти, потому что мне надо с тобой поговорить так, чтобы этого не слышала она, – кивнула в сторону двери Мэри.
– Вот ты конспираторша, – мотнул я головой, натянув кривую улыбку. На самом же деле я испытал в этот момент злость, ведь она совершенно беспричинно отвлекла меня от того, чем я там занимался.
– Ты хоть чаю ей сделал? – строго спросила жена.
– Она попросила кофе, – «я сделал ей что покруче».
– Может, скажешь ей позвонить еще разок. Узнать, когда за ней приедут? Не может же она всю ночь здесь торчать…