Ни капли волшебства
Шрифт:
— Мы заметили, — кивнула Лиз, — собственно, мы тоже не беседовать пришли. По делу.
— Вот всегда так, — вздохнул Хо, — каждый норовит перелезть через забор, нарушить мою скромную цитадель, прервать музицирование и, как обычно, по делу. А поболтать просто так, о жизни невозможно?
— Не через забор мы, — оправдался Морокл.
— Да и времени нет, — вторила Лиз.
— Деньги просить? Внешность, вроде, человеческая, а все туда же. Даю только под процент, на сто дней, не больше. Вам сколько надо?
— Под процент? — заинтересовался Морокл, но тотчас получил ощутимый тычок локтем под ребра.
Вперед выдвинулся Угж.
— Доброе утро. Консультант страхового агента. Взяток не беру, — предупредил он немой вопрос Хо, — к вам привело нас одно общее серьезное дело. МУРЛО постановило лишить вон ту особь мужского пола жизни в течении шести дней… — и Угж неторопливо, но весьма понятно объяснил Хо сложившуюся ситуацию.
— А он не заразный? — осведомился Хо, когда Угж закончил, — а то я ему соломинку дал, и из общего стакана, так сказать.
— Не заразный я, — буркнул Крюков, у которого в последнее время сложилось настойчивое ощущение, что он является скорее безвольным наблюдателем, нежели непосредственным участником событий, — у меня всего лишь ног нет.
— И руки, — добавил Хо, задумчиво оглядел Крюкова, — приятно осознавать, что меня зачислили в тройку влиятельнейших людей вселенной. Позвольте полюбоваться?
Угж запустил руку вне известность и выудил переливающийся лист формата А4. Хо внимательно прочитал написанное:
— А почему я только на третьем месте?
Угж деликатно черкнул ногтем по поверхности листа. Хо удовлетворенно кивнул:
— Итак, что от меня требуется?
— Поставьте свою подпись. Вот здесь.
Хо посмотрел на листок:
— Именно здесь. Подпись.
— Не томи, — прошептал Морокл, нервно переминаясь с ноги на ногу.
— А цена?
Воздух вокруг мгновенно наполнился щебетом птиц и жужжанием мух, потому что иные звуки чудесным образом улетучились. Морокл, Лиз, Крюков и уж тем более Угж удивленно таращили глаза на Хо. Первым опомнился Угж:
— Деньги? Мы заплатим, сколько хотите. Главное, подпишитесь. Господин Морокл, покажи деньги.
— А нету, — едва слышно сказал Морокл.
— То есть как — нету?
— Последние отдал Федоту… в конце концов надо же было вытаскивать вас всех из джунглей!
— А как же кредит в банке?
Морокл виновато развел руками и потупил взор. Угж издал звук разочарования и вновь обратился к Хо:
— Может, как-нибудь договоримся?
— Да мне, собственно, деньги и не нужны. — ответил Хо беззаботно, — про деньги речи и не было. Я честный бизнесмен, у меня свои предприятия на шести планетах и еще двадцать два магазинчика фаст-фуд по всей галактике. Понимаете? Здесь наличествует другая шкала ценностей.
— Наличивст-ств-свт… что? — переспросила Лиз, — слушай, уважаемый, разве можно отказать, когда девушка просит? А я прошу! — в подтверждение своих слов она усадила Крюкова на землю и сделала весьма многообещающий шаг в сторону хохойца.
Хо шумно втянул через соломинку напиток:
— Может, за закусками послать?
— Времени нет, — откликнулся Угж, — чего хочешь? Спрашивай.
— Необычного, — туманно ответил Хо, — надоело все время сидеть среди джунглей, пить охшвендитцель, да погонять слуг — сделай то, сделай это. Романтики хочется, необычайной.
— Спеть тебе, что ли? — рассеяно пробормотал Морокл.
— Дайте мне! Я ему сейчас такую романтику покажу! Он у меня потом всю жизнь вспоминать будет! — Лиз ринулась на хохойца с вполне понятными намерениями, но путь ей преградил Угж. Тронуть мохнатое существо к которому питала глубокие симпатии, Лиз не решилась.
— Ну, так что? Дайте необычное — будет вам подпись! — как ни в чем не бывало сказал Хо и включил музыкальный центр.
— Он еще и издевается! Дайте-ка чего-нибудь, я ему щаз череп пробивать буду!
Как доподлинно известно, разгневанная женщина хуже стотысячного войска оккупантов. А женщина-киллер — это просто неописуемо, потому что такого количества оккупантов на всем белом свете не отыскать! Вытащив из-за пояса Алексея Крюкова волшебную дубинку, Лиз подбежала к музыкальному центру и обрушила всю мощь своего гнева на невинную пластмассовую коробочку. После первого удара коробочка треснула, после второго замолчала, а после третьего рассыпалась на множество мелких составляющих.
Четвертый удар был нацелен за зеленоватую макушку хохойца, но тот вовремя сообразил, что произойдет после его встречи с дубинкой, и юркнул под шезлонг. Удар пришелся по стакану с напитком, разнеся его вдребезги.
— Не надо так, господа! — заорал Хо срывающимся на писк голосом, — собак спущу! Охрану… снайперов…
— По зубам бей! По зубам! — закричал Угж, оглядываясь, — чтоб собак не успел позвать!
— Да я ему сейчас голову сверну, тогда никаких собак, ни охраны, ни этих, как их…
Полная решимости разнести шезлонг в щепы, Лиз продолжала методично орудовать дубинкой. С кончика дубинки желтыми брызгами разлетелись в стороны яркие огоньки. Шезлонг вспыхнул и загорелся.
— Палют! — страшным голосом закричал из-под шезлонга Хо, — палют, товарищи! Сжигают! Честного хохойца, можно сказать, заживо! Влиятельнейшее существо вселенной! Нельзя же так!
Лиз от удивления лупить по шезлонгу перестала и отступила на пару шагов назад. Крюков попытался отползти подальше, но у него ничего не получилось. Шезлонг тем временем чрезвычайно быстро превратился в обгорелые лохмотья. Хо с подпаленным боком принялся кататься по траве, оглашая пространство изощренными проклятиями.
Тем временем дубинка в руках у Лиз распалялась все больше. Искры вырывались в воздух разноцветным фейерверком, рассеивались над головками и оседали в траве, испуская едва заметные струйки дыма. И все это светопреставление сопровождалось невероятным грохотом и шумом, как будто неподалеку решили устроить салют из пяти-шести пушек Петровской эпохи.