Ничего личного. Часть 1
Шрифт:
Почти целый час наш новый тренер показывает простые схемы на интерактивном экране и объясняет то, что мы и так знаем наизусть. Три игры - три тактических рисунка. 4-4-2, 4-3-3, 4-5-1. Как ни крути, но сумма в этих формулах постоянно равна десяти - а это значит, что пятерым из нас предстоит остаться в запасе. Знаете, иногда мне кажется, что вратарём быть не так уж и плохо.
"Шанс проявить себя будет у каждого, не переживайте".
Ага.
"Не
Ага.
"Вы должны отработать на двести процентов - за себя и за тех, кто с вами команде".
Звучит красиво. Вот только матчи на просмотровых сборах - это не просто обычная тренировка или даже игра чемпионата. Соперник здесь не только тот парень, на котором футболка другого цвета. Все, кто выходит на поле вместе со мной - мои прямые конкуренты за место в Лиге. Мы - команда, в которой каждый сам за себя. И все наши проблемы начинаются как раз из-за этого. Там, где лучше сразу расстаться с мячом, мы идем в обводку. Удар из неудобного положения оказывается предпочтительнее паса на пустые ворота. Парни идут в такие стыки, что кто-нибудь вместо МЛС может оказаться в инвалидной коляске, если судья не включит режим педантичного берсерка.
"Знаешь, мой друг, почему такие мероприятия называют "комбайнами"? Потому что они перемалывают тех, кто в них участвует, оставляя только самых крепких. Ничего личного - таков футбол".
В таких играх исход решают либо индивидуальности, либо тренер. Один из немногих, кто излучает спокойствие и уверенность на поле - форвард "красных", высокий чернокожий парень из Сиэтла, участник программы "поколение Адидас". Той самой, через которую прошли Клинт Демпси, ДаМаркус Бисли, Джози Алтидор... Короче говоря, этот парень - кажется, его имя Кайл - вошёл в десятку лучших игроков страны, которых опекает сама лига и один из её главных спонсоров. Для него эти сборы - просто очередное маркетинговое мероприятие. Он чувствует превосходство, потому что уже не боится за своё будущее. Это высшая каста, практически гарантированное подписание не позже десятого пика первого раунда Супердрафта - собственно говоря, ради таких вот игроков клубы и совершают сделки по обмену правами выбора.
А ещё он чем-то напоминает мне ЭмДжея. Нет, просто он такой же насмешливый и здоровый, а не то, о чем вы могли подумать... С виду неуклюже, но в то же время легко и непринужденно, Кайл отодвигает в сторону нашего защитника, убирает мяч под удобную ногу и неотразимо бьёт в дальний нижний угол ворот. На перерыв мы уходим, проигрывая.
Индивидуальности или тренер.
Мэттью, спокойный и добродушный Мэттью рвёт и мечет, устраивая нам показательную выволочку на глазах у всей элиты скаутинга Лиги. Оказывается, для него дело принципа и чести - не выиграть матч, а заставить нас показать всё, на что мы действительно способны. Это стыдно. Он оставляет на скамейке двух парней, на них больно смотреть - но на этой неделе такая же участь ждёт каждого из нас. Помощник Мэттью сообщает нам о заменах у соперников. У меня новый оппонент, и я знаю его - это парнишка из Мэриленда, Сулиман Дэйнке. Мы играли друг против друга в этом сезоне студенческой Конференции. Кто там записывает наши характеристики? Добавьте мне пятьдесят процентов к уверенности. Этот парень не смог сдержать меня осенью - а я с тех пор стал только лучше.
Спасибо тебе, грёбаная вареная курица.
Мы начинаем с владения, пас из центрального круга следует на опорника, и тот, словно классический квоттербек, придерживает у себя мяч, пока мы вчетвером делаем диагональные рывки вперед - всё так, как сказал Мэттью. Прессингующий уже близко, но парень в "белом" оказывается быстрее и чертит в воздухе лонгболл в мою сторону. Линия защитников соперника расположена достаточно высоко - в это нас тыкали носом почти весь перерыв - и мяч летит прямо в свободную зону за спиной у Сули. Прямо сейчас у нас ещё один тестовый забег на тридцать ярдов, но на этот раз я стартую раньше, а потому оказываюсь в заведомо лучшей позиции. Защитник преследует меня, пытается зацепить за футболку, но оступается - и я чувствую, как он остается позади. Всё равно, что скинуть тяжелый рюкзак после долгого похода.
Беги, Форрест, беги!
Их построение ломается, потому что два наших форварда наконец-то работают синхронно, уводя центр обороны за собой. Подстраховка не срабатывает, и теперь передо мной целый коридор к воротам, на котором, разве что, красную ковровую дорожку не положили. Я срезаю угол, доходя до штрафной, чуть раньше, чем они успеют меня заблокировать. Нужно бить - об этом Мэттью тоже твердил во время перерыва - и я уже делаю широкий замах, успевая при этом подумать, как буду праздновать гол, но где-то слева вдруг возникает большое белое пятно, и вместо ожидаемого удара я лишь поддеваю мяч носком бутсы, теряя при этом равновесие и падая на газон. Он искусственный, и это больнее, чем обычно.
Кто-то радостно кричит, но лишь спустя несколько часов, на разборе игры, я сам увижу, что из этого спонтанного решения получился аккуратный резаный навес на дальний угол вратарской, после которого нашему левому полузащитнику оставалось лишь подставить ногу и сравнять счёт.
Мэттью сказал, что это было отличное спонтанное решение и хороший пример игрового мышления.
Риган - тот самый парень, который забил - сказал, что это было офигенно просто для него.
Моя самооценка и уверенность в себе прибавили ещё несколько пунктов - до того момента, как не пришло сообщение от Тревиса, уехавшего куда-то со стадиона ещё во время второго тайма:
"Мой дорогой друг Джоэл! Если ты хочешь остаться в своём Детройте - просто продолжай дарить мяч другим в тех моментах, когда ты сам должен забить его в грёбаные ворота. Приятного вечера".