Ничего личного. Часть 1
Шрифт:
Разумеется, столь тонкая натура не была приспособлена к грубой работе, поэтому каждые два-три месяца он стабильно оседал дома, в то время как мама была вынуждена тащить семью на себе. С каждым новым разом такие перерывы становились всё чаще, папа - всё раздражительнее, а игра в прятки в какой-то момент стала для меня неплохим навыком выживания.
Мама, боясь за меня, даже не пыталась спрятаться.
"Деньги ограничивают людей, сын. Деньги - главная проблема всего мира!"
И папа, как настоящий герой, всеми силами избавлял нас от этой проблемы.
Если бы его просто загрузили в общий бак вместе с очередным контейнером и отвезли на городскую свалку - я бы не возражал.
Вытираясь растрепанным полотенцем бело-зелёного цвета, я прохожу обратно по коридору и замечаю, что в гостиной работает тот самый телевизор.
– Мам?
Тишина.
Тем удивительнее было, что смерть отца сильно повлияла на маму. Кажется, она и вправду видела в нём какое-то подобие опоры, пусть жалкой, шаткой и бестолковой, но всё же своей. Нет, не случилось ничего такого - мама не сломалась, не впала в депрессию и не ударилась во все тяжкие. Но, вернувшись домой после похорон, на которых, не считая священника и могильщиков, были только мы вдвоём, я вдруг понял, что прошедшие несколько дней стоили ей с десяток лет жизни. Достаточно было просто посмотреть на её лицо - словно кто-то прорисовал на нём сетку морщин, которой раньше не было видно, стараясь при этом посильнее надавить на карандаш.
Мне было ещё только четырнадцать. Ей - исполнилось сорок восемь за три дня до этой нелепой аварии. Немного подумав, я решил, что всё, что могу сделать - это постараться больше не огорчать её, избегая того, что называют плохими историями.
Если вам кажется, что сдержать эти обещания для подростка было не так уж и сложно - значит, вы выросли не в Детройте. Возьмите статистику всей страны, и вы увидите, что у нас тут только два показателя выше, чем у других: преступность и безработица. "Город-призрак", "самый депрессивный город Америки", "город заглохших моторов"... Пока большая часть населения активно пыталась свалить хотя бы в Мичиган, мои родители упрямо оставались здесь. Маме не хватило решительности, отцу - мозгов и желания хоть раз сделать что-то полезное.
На экране - очередной комедийный сериал. Мама теперь их очень любит. Вымышленные туповато-счастливые миры, где нет проблем и забот - практически идеальное убежище на короткий отрезок времени.
"Она не могла забыть выключить его. Она слишком беспокоится о счетах за электричество".
Я вхожу в комнату. Мама сидит в кресле, в котором когда-то курил вонючие сигареты и пил пиво глава нашей хрупкой семьи. Готов поклясться, что ещё несколько минут назад её здесь не было.
Нас обоих хватило на четыре года. Меня - на то, чтобы тихо окончить среднюю школу, ни разу не попавшись на глаза полиции на мелком воровстве и получив неплохие рекомендации от учителей. Её - на то, чтобы понемногу разобраться с долгами и взять кредит на моё образование, ровно за две недели до сокращения. Очередное закрывшееся производство - кого сейчас этим удивишь? Но мама успела вовремя, и вся сумма за четыре года авансом ушла на счета университета штата.
Я люблю тебя, мама.
Она вложила всё в эту последнюю ставку. Олл-ин. Всё - на моё обучение, на мой билет в будущее. Теперь её страховой компенсации и пособия по безработице как раз хватает, чтобы закрыть очередной платёж по кредиту, купить немного продуктов и заплатить за электричество, благодаря которому волшебно-идиотский мир сериалов всё ещё остаётся доступным.
Мама спит. Перед тем, как уйти, я укрываю её пледом и убавляю звук телевизора.
Я ненавижу тебя, Детройт.
Сентябрь
"Береги себя, сынок". Конечно, мама. Почти девяносто миль от дома - на запад, по 96-й трассе. Осень уже меняет краски на деревьях, мелькающих вдоль дороги. Мы словно по разные стороны одного зеркала: у неё цвета переходят от зеленого к красному, у меня в последние четыре года - строго наоборот. От футбольного клуба "Детройт Сити" - к университетской команде "Спартанцы".
Одна из составляющих нашей студенческой реальности - тесное переплетение образования, спорта и бизнеса. Ассоциация давно уже превратилась в самостоятельного монстра, годовой оборот которого составляет около миллиарда долларов. Билеты, атрибутика, телевидение, реклама...
У нас тут всё по-взрослому, знаете ли.
Уже неважно, как ты учишься, неважно, что ты знаешь - важно лишь, как ты умеешь обращаться с мячом, или клюшкой, или как ведёшь себя на беговой дорожке. Проблемы с академической успеваемостью? Расслабься, парень, если ты действительно хорош, то рекрутеры сами тебя найдут. Отчетность - дело поправимое. Остаётся просто сидеть под лестницей и ждать письма с приглашением в Хогвартс. Полный пансион, всё включено, ни о чём не беспокойся.
Просто иди и играй.
"Хороший университет - залог отличного будущего, мальчик мой". Да, мам. Конечно, мам. Журналистика и политология - это был не лучший выбор, согласен. Зато в футбол играть удобно. Нет, ну что ты, я не зациклился на футболе. Да, мам, я думаю о нашем будущем. Ты даже не представляешь, как часто...
Хороший университет - это возможность играть в Первом дивизионе Ассоциации. Высшая лига NCAA, топ-уровень студенческого спорта. Конференция "Большой Десятки" - одна из лидирующих в стране по количеству игроков, которые в итоге становятся профессионалами. Впрочем, всё вышесказанное относится лишь к по-настоящему популярным видам спорта. Все знают, что Ассоциацию кормят футбол и баскетбол - вы же слышали, к примеру, о "мартовском безумии"? А оно приносит, как минимум, сорок процентов от общего дохода. Остальные виды, курс интереса к которым по отношению к доллару не столь высок, получают дотации по остаточному принципу. К примеру, на нашу футбольную команду из двадцати трех человек выделяется квота всего лишь в десять полных стипендий. Это лотерея - остальные игроки могут приносить даже большую пользу, но официально Университет уже не имеет права компенсировать им расходы. Круг сужается: чтобы получить бонус, вы должны уже быть не просто лучшими, но лучшими из лучших.