Ницше. Введение в понимание его философствования
Шрифт:
Второе десятилетие, 1879–1889 гг., Ницше провёл в путешествиях, переезжая с места на место, постоянно ища климат, способный облегчить его мучительные страдания, из-за смены времён года нигде не задерживаясь дольше, чем на несколько месяцев. Чаще всего он бывал в Энгадине и на Ривьере, иногда в Венеции, под конец в Турине. Зиму он проводил, как правило, в Ницце, лето в Сильс-Мария. В этой своей роли «fugitivus errans» [5] он жил на весьма скромные средства в простых комнатах, по целым дням гуляя на природе, защитив глаза от солнца зелёным зонтиком, вступая в общение с разнообразным путешествующим людом.
5
Блуждающего
Если его ранние сочинения—«Рождение трагедии» и первое, направленное против Штрауса, «Несвоевременное размышление» — произвели сенсацию, снискав как бурное одобрение, так и резкое неприятие, то вещи, написанные позже, успеха не имели. Книги афоризмов едва-едва продавались. О Ницше забыли. В силу ряда случайных причин у него возникли серьёзные неприятности с издателями, в конце концов он стал печатать сочинения за свой счёт и только в последние месяцы сознательной жизни ощутил первые признаки грядущей славы, в которой ни на миг не сомневался.
После того как он оставил профессиональную деятельность, целиком посвятив себя собственной миссии, как он её осознавал, и живя как бы вне мира, в нём в периоды улучшения самочувствия порой пробуждалось желание заново установить связь с действительностью. В 1883 г. он планировал читать лекции в университете Лейпцига, однако университетские круги из-за сомнительного содержания его произведений сочли лекции Ницше невозможными. Ницше остался вне мира, всё больше сил отдавая своему делу.
В январе 1889 г., на сорок пятом году жизни, последовала катастрофа, вызванная органическим заболеванием мозга, в 1900 году, после продолжительной болезни наступила смерть.
Материал, заимствуемый из мира. Мир, открывшийся Ницше, мир, в котором он созерцает, мыслит и говорит, стал для него доступен — в первую очередь в юности — благодаря миру немецкого образования, благодаря гуманистической школе, поэзии, отечественным традициям.
Ницше увлекли занятия классической филологией. Они не только дали ему широкое представление о древности, которым он отличался на протяжении всей своей жизни. Он, кроме того, имел счастье встретить в своей учёной деятельности подлинного исследователя: семинар по классической филологии под руководством Ричля был уникален по своей технике философской интерпретации; в нём участвовали многочисленные медики и прочие не-филологи, чтобы учиться «методу». В том мастерстве, в той исследовательской манере, которая культивировались на этом семинаре, было нечто общее для всех наук: последовательное отличение действительного от недействительного, фактов от домыслов, доказанного от мнения, объективной достоверности от субъективной убеждённости. Лишь благодаря ознакомлению с тем, что является общим для всех наук в целом, возникает ясное сознание того, что, собственно, представляет собой научное знание. Ницше получил представление о том, что такое сущность исследователя, его неподкупность, его неустанное критическое борение с собственной мыслью, его незамысловатая страсть.
Сильный интерес Ницше к педагогической работе был реализован лишь в незначительной степени. Задачи профессора и обязанности преподавателя в Педагогиуме [6] он выполнял с немалой требовательностью к себе, но со всё большим неудовольствием. Все десять лет его профессорской деятельности в нём непрестанно шла борьба, в которой он выжимает из тягостной для него профессии всё, на что способен, дабы исполнять свою миссию, которая даёт о себе знать изнутри и ещё не получила определённого выражения.
6
Сообщения о Ницше как о преподавателе: Bernoulli I, 66 ff.
В 1867/68 гг. Ницше проходил военную службу в Наумбурге в конной полевой артиллерии. Служба завершилась досрочно, так как, прыгая в седло, он получил травму, которая привела к гнойному воспалению и болезни, продлившейся несколько месяцев. На войну 1870 года Ницше отправился добровольцем- санитаром. Так как он был профессором в нейтральном государстве, его лояльность по отношению к последнему запрещала ему служить с оружием в руках. Он заболел дизентерией и вернулся на свою должность преподавателя ещё до окончания войны.
Для характера миросозерцания Ницше существенно то, что начиная с двадцати пяти лет и до конца он жил за границей. В течение двадцати лет он наблюдал Германию извне. Это — особенно в поздний период, когда он непрерывно путешествовал, рискуя лишиться корней, — способствовало повышению остроты критического взгляда, давало возможность отвлечься от того, что считается само собой разумеющимся, и тем самым вынуждало его жить как бы в пограничном состоянии. Перемены влекли за собой всё новые ощущения, жизнь, вновь и вновь выходившую за рамки всего так или иначе устоявшегося, обострённую любовь и ненависть к наличию твёрдой почвы под ногами, недостаток которой делает чувства тем сильнее, чем меньше её в действительности.
Когда произошёл разрыв Ницше с миром, профессией, окружением, преподавательской деятельностью, он для получения нового опыта был вынужден обходиться чтением, из-за плохого зрения ограниченным, но охватывавшим чрезвычайно широкий круг тем. Поскольку мы знаем, какие книги он брал в библиотеке Базельского университета, и нам известна значительная часть его собственной библиотеки [7] , то хотя и нельзя утверждать, что он все их прочёл, но можно быть уверенным, что они прошли через его руки и в том или ином смысле привлекли его внимание. Он просит присылать ему еженедельно публиковавшиеся библиографические указатели новых книг (Овербеку, 11.4.80); он вновь и вновь планирует поездки в города с большими библиотеками (напр., Овербеку, 2.5.84 и 17.9.87), но всё это никак не идёт дальше первых шагов.
7
Списки книг, полученных Ницше в библиотеке университета Базеля с 1869 по 1979 год, приведены в кн.: Albert Levy, Stirner und Nietzsche, Paris 1904, S. 93–113; библиотека Фридриха Ницше описана в кн.: Arthur Berthold, B"ucher und Wege zu B"uchern, Stuttgart 1900, S. 429–456.
Бросается в глаза большое количество естественнонаучных и этнографических книг. Ницше стремится наверстать то, что упустил, занимаясь филологией, — получить реальные знания. Вероятно, при беглом чтении эти книги увлекали его, но по большей части они не дотягивают до его уровня и призваны восполнить недостаток первоначального знакомства с биологическими и естественнонаучными предметами.
Поразительно, что подмечает Ницше при поверхностном чтении. Он моментально схватывает существенное. Читая, он видит автора книги и чувствует, что тот действительно делает, когда мыслит и пишет, каково его экзистенциальное значение. Он видит не только предмет, но и субстанцию мысли автора, темой которой становятся такого рода предметы.
Нередко то или иное слово либо идея переходят из прочитанного к Ницше, не столько влияя на смысл его философствования, сколько давая материал для преемственности средств выражения. Равно несущественно как то, что слово «сверхчеловек» встречается у Гёте, «филистер от образования» — у Гайма, так и то, что выражения «перспективизм», «истинный и кажущийся мир» заимствованы им у Тейхмюллера, «декаданс» — у Бурже. Такова свойственная Ницше само собой разумеющаяся, непосредственная и в полном смысле слова преобразовательная восприимчивость, без которой невозможно творчество.