НИИ особого назначения - 2
Шрифт:
— А главное — какой смысл нас подставлять? — спросил я. — Мы разве какие-то высокопоставленные государственные служащие? Мы же пешки, по большому счету. Исчезнем мы, нас просто заменят на других желающих послужить науке…
— Да, не сходится… — Лада почесала свою лысую макушку. — Значит мы просто встряли. Случайно.
— Такой себе счастливый случай, — усмехнулся я, и мы все трое надолго замолчали.
Наш сегодняшний рейд проходил по разряду «ничего особенного». По плану мы не должны были ничего из «тридцать второй» выносить, так что никакой специальной охраны к нам не приставили. Караул возле шлюза выставляется не всегда. И, как правило, после того, как время рейда закончилось. Машины часто оставляли возле шлюза, не особо опасаясь за ее судьбу. Кому она там нужна, в лесу? Медедям, разве что. Какого-то секретного оборудования на ней нет, обычная шишига.
В общем-то, о секретности и охране думать — это не наша задача. Весь Соловец и окрестности — это территория закрытая, и за тем, чтобы тут не появлялись личности, не допущенные к гостайне, следили военные. Так что если какой-то злоумышленник угнал машину, то это их прокол, не наш.
Вот только нам от этого не легче ни разу…
— Слушайте, это получается, что плюшки могут врать? — вдруг сказала Лада.
Я промолчал. Вообще-то, я уже знал, что могут. Мне уже кто-то правил трек. Поделиться этими наблюдениями, или?…
— А может это «тридцать вторая» чудит? — сказал Эмиль. — Мы же туда не первый день ходим, там регулярно всякое необъяснимое происходит.
— Внутри «границы тридцать два», — с нажимом на первое слово сказала Лада. — Вот только мы-то снаружи… И раньше она у нас как-то машины не угоняла.
— А голос… — начал Эмиль и осекся, бросив на меня встревоженный взгляд. — Я как-то во сне видел, что я в тридцать второй обжегся. А утром у меня был настоящий ожог.
— Помолчи, Летяга, — отмахнулась Лада. — Без тебя муторно…
— Нет, подожди! — вопреки указанию ГенГера, Эмиль вскочил. И принялся ходить по комнате. — Не надо меня затыкать, мы все равно, получается, вместе в эту историю влипли.
«Это Илзе Борк, — подумал я почему-то. — Эта барышня стопудово могла отогнать машину от шлюза, и ее бы никто не заметил».
— Клим, ты уже слышал голос? — спросил меня Эмиль.
— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — я покачал головой. Рука автоматически дернулась к тому карману, где я все еще таскал каменный амулет.
— Это, между прочим, странно, — сказала Лада. — Клим уже много раз был в «тридцать второй». Ветеран, можно сказать…
— И с темнотой еще этой… В бункере, — напомнила Лада. И они двое подозрительно уставились на меня. Угрожающе-подозрительно.
«Похоже, меня сейчас будут бить, — подумал я с легкомыслием бесчувственного чурбана. — Возможно даже ногами…»
— Ну так-то я вместе с вами влип, — сказал я и пожал плечами. — И вряд ли меня спасет то, что я голоса этого вашего не слышал.
— Что за дела были с темнотой? — напористо спросил Эмиль. — Что ты там видел?
Замок снова заскрежетал, дверь скрипнула и распахнулась.
Глава 25
Ничто и никогда не является абсолютно верным. Артур Блох «Законы Мёрфи»
В первый раз я видел Настю в военной форме. Темно-синий китель и юбка, капитанские погоны, фуражка. Впечатляющий такой иконостас медалей и орденов. В сочетании с ее миловидным юным личиком смотрелось довольно дико. Хотя к юным лицам, в том числе и помолодевшему собственному мне бы давно уже пора было привыкнуть. Лицо Насти было холодным и даже, я бы сказал, грозным. Вот только гнев ее был направлен не на нас, а на ГенГера, который рядом с ней сейчас смотрелся нашкодившим подростком.
—…но капитан Коваль, это же нарушение параграфа седьмого, — лепетал он. — Вы не можете вот так просто…
— Может быть, вы скажете мне еще что-то, что я не могу, — язвительно проронила Настя, протягивая мне руку, чтобы я встал. — Геннадий Германович, вы ведь ученый, верно?
— Но вы не понимаете, — неуверенно запротестовал ГенГер. — Правила предписывают нам провести по всей форме…
— Я вам удивляюсь, Геннадий Германович, — Настя усмехнулась, сверкнув белоснежными зубами. — Вы же отлично понимаете, что в нашем институте мы чуть ли не каждый день сталкиваемся с ситуациями, которые никакими параграфами и правилами не регламентируются.
— А как же машина, капитан Коваль? — пошел в наступление ГенГер.
— С машиной мы разберемся, — сухо сказала Настя и посмотрела на меня. — Геннадий Германович, у вас есть какие-то личные причины не верить этим людям?
— Н-н-нет, — он помотал головой.
— Вот и прекрасно, — сказала Настя. — Вы можете идти.
— Ну а как же… — ГенГер вытер внезапно вспотевший лоб платком. — Капитан Коваль, я требую, чтобы все проходило по протоколу.
— Требуете? — в голосе Насти зазвучали опасные нотки. — Требуете, значит… Очень хорошо. В таком случае, у меня есть пара вопросов к вам. Подскажите, что случилось двадцатого ноября две тысячи двадцать первого года?
— Простите? — ГенГер вздрогнул и побледнел. — Что?
— Если быть еще точнее, во второй половине дня двадцатого ноября, — безжалостно продолжила Настя.
— Какое отношение это имеет к… ко всему этому? — а задрожал голос-то. Каким-то крупным калибром шибанула Настя, ГенГера прямо к земле придавило. Даже пятнами весь покрылся, и пот со лба льет почти полноводными реками. Аж платок промок.
— Если вы подумаете, то сами ответите на этот вопрос, — Настя мило улыбнулась и снова посмотрела на меня. Непонятным каким-то взглядом. Что-то он должен был означать. Что-то…
И тут в голове зазвучал ее голос. «Зайди в кабинет Дарьи после всего этого».
Я поперхнулся и недоуменно похлопал глазами. Уставился на Настю. Та легонько кивнула. Буквально едва-едва наклонила голову, практически незаметно.
Теперь пот прошиб меня. Просто как-то от неожиданности.
Не думал, что Настя тоже… Хотя почему «Настя тоже»? Это я как раз «тоже», у меня пока что было одно занятие на сверхспособности мозга. А про нее я ничего не знаю, так что может она уже лет десять тренируется.