Никаких мужчин!

Джордж Кэтрин

Она слишком молода, у нее великолепная карьера, она зарабатывает хорошие деньги. Аборт в наши дни прост и безопасен. Он заплатит за него и даже поедет с ней в больницу.

— Как чертовски великодушно с его стороны, — проворчал Джонас. — Извини. Продолжай.

— У меня не было намерения делать аборт, — сказала Эйвери. — Ты пришел к неверному выводу, Джонас. Узнав о своей беременности, я решила стать матерью-одиночкой, как и множество женщин. Мама очень обрадовалась, что у нее будет внук.

Пол спорил

с Эйвери до тех пор, пока она не пришла в ярость. А через пару недель она плохо чувствовала себя в течение всего рабочего дня и еле добралась до дома. Вскоре после этого начались ужасные боли, она потеряла сознание, и перепуганный Пол вызвал «скорую».

— Мне сделали срочную операцию, потому что беременность оказалась внематочной. Придя в себя, я узнала, что не все прошло гладко и детей у меня больше не будет.

— Моррел, разумеется, был счастлив, — горько произнес Джонас.

— Он просто ликовал. Еще бы — наша маленькая проблема решилась сама собой. Для Пола это было великолепным выходом из положения, но я потеряла ребенка. Моего ребенка! И всех остальных, которые у меня могли бы быть. Я чувствовала себя больной и подавленной и отчаянно нуждалась в матери, поэтому Пол отвез меня домой на Грэшем-роуд.

Стыдно признаться, но я была настолько поглощена собственной бедой, что даже не заметила, как плохо выглядит мама. Врач сообщил мне, что состояние ее сердца стремительно ухудшается. Я уволилась с работы и осталась с ней. С Полом было покончено, но он до сих пор отказывается это принять.

— Следовало бы убить ублюдка, — процедил Джонас. — Я был близок к этому. После того как он скормил мне эту историю, я взял его за горло, потряс, как крысу, и предупредил, что, если он еще хоть раз об этом заикнется, я не только размалюю его милое личико, но и расскажу, что он делал попытки вступить со мной в сексуальную связь.

— Господи, должно быть, это его сразу же заткнуло, — присвистнула Эйвери.

— Намерения Моррела очевидны. Он явно убедил себя, что ты однажды к нему вернешься. Но тут появился я. Поэтому он постарался положить конец нашим отношениям.

— И весьма успешно, — заметила она.

— И весьма успешно, — резко согласился Джонас. Наверное, ты сейчас не хочешь этого слышать, но я не могу уйти, не сказав: я люблю тебя, Эйвери.

Она грустно посмотрела на него.

— И все же ты поверил Полу. Где же то доверие, о котором ты говорил, Джонас?

— Знаю, знаю. — Он потер глаза. — Как я жалею, что не могу взять обратно те слова, которые вырвались у меня!

— Я тоже. — Она пожала плечами. — Но, как может подтвердить Пол Моррел, я не из тех, кто прощает.

Джонас молча смотрел на нее, наконец кивнул и встал.

— В таком случае больше не о чем говорить.

Эйвери также поднялась, с беспокойством поглядывая на его побледневшее лицо.

— Ты уверен, что сможешь нормально доехать до дома?

— Я выживу. По дороге заеду к родителям. Притворюсь больным, и мама похлопочет надо мной. Он безрадостно улыбнулся и вздрогнул. — Черт! Челюсть все еще болит после той оплеухи, которую ты мне вчера отвесила. Хорошо, что сейчас у меня нет причин улыбаться.

Джонас дошел до ворот и поднял руку в прощальном салюте, а Эйвери быстро закрыла дверь, чтобы не видеть, как он исчезает из ее жизни.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Через три дня после поездки в Лондон, перевернувшей всю ее жизнь, Эйвери уже собиралась уходить домой, когда позвонила Надин.

— Хорошо, что я тебя застала, Эйвери. У меня есть для тебя цветы. Пожалуйста, забери их.

Она закрыла ателье и прошла к цветочному магазину. Надин вручила ей букет великолепных роз.

— Превосходный подарок женщине. Милые, не правда ли? Записки нет, — быстро продолжала Надин, явно чувствуя себя неловко. — Их заказал мистер Мерсер, и он сказал, что сам позвонит тебе и все объяснит. Второй букет донесу до машины я.

— Еще один?!

Надин вышла из задней комнаты с огромным букетом красных пионов.

— Обращайся с ними бережно. Они стоят целое состояние.

Дома Эйвери положила цветы на кухонный стол и залюбовалась ими. Пионы были великолепны, но розы просто покорили ее. Она поставила букет в бабушкину хрустальную вазу.

Вскоре позвонил Джонас.

— Ты получила цветы? — требовательно спросил он.

— Да, разумеется. Они великолепны.

— Надин сумела достать красные пионы?

— Ей пришлось специально их заказать. Но почему еще и розы?

— Двойное извинение от всего сердца.

— Ясно. Тебе лучше?

— Ненамного. Мой внешний вид вчера вызвал самые разнообразные комментарии, так что я одарил инквизиторов стальным взглядом и обвинил во всем погоду.

— Могу себе представить, — сухо заметила Эйвери. — Спасибо за то, что позвонил. И за цветы.

— Возможно, для тебя это не слишком большое утешение, но когда я послал их, мне стало немного легче.

— Мне тоже.

— Но ты не изменила решения?

— Нет, — мягко сказала она. — Для этого цветов слишком мало. Спокойной ночи.

«Искусница Эйвери» получила несколько заказов на подвенечные платья. Кроме того, предстояла свадьба Фрэнсис Уайт и Филипа Лестера, который хотел, чтобы его невеста была в белом.

— Я намекала, что в моем возрасте белое платье неуместно, но в конце концов он меня убедил, — с сожалением сказала Фрэнсис. — Что ж, сошью скромное платье, подходящее для ужинов и обедов во время медового месяца. А на свадьбу надену тот жакет, который мы с тобой в прошлом году купили в магазине.