Никаких мужчин!

Джордж Кэтрин

— А мне кажется, что на эту роль больше подходят Тремейны, — заявила Эйвери, заставив его вздрогнуть. — Заходи, если хочешь. — И она побежала к двери, спасаясь от начавшегося дождя.

— Что ты сказала о Тремейнах?

— Объясню после того, как приготовлю чай. Или ты предпочитаешь кофе? — спросила Эйвери.

— Мне ничего не нужно, — нетерпеливо ответил Джонас.

Она провела его в кабинет.

— Фрэнсис повезло, что во время церемонии дождя не было. Боюсь, дорога домой не покажется тебе приятной.

— Я справлюсь, — ответил он,

пожав плечами.

— Уверен, что не хочешь кофе? — еще раз спросила Эйвери.

Джонас смерил ее холодным взглядом.

— Нет, не хочу. Лучше объясни, какого черта ты вспомнила о Тремейнах.

— Хетти приходила в ателье починить платье. Что ж, это был хороший предлог. — И Эйвери поведала ему всю историю.

Джонас молча выслушал ее с непроницаемым лицом и усмехнулся:

— Хетти и Чарли, не говоря уже о моей бесценной мамочке, попытались лезть в мои дела. Они старались, но не преуспели, — добавил он. — И если Тремейны просили тебя связаться со мной, то считай, что у них ничего не вышло.

Эйвери пожала плечами.

— А я ничего не обещала. Но, в конце концов, мы уже давно не разговаривали, а, Джонас?

— В прошлый раз ты ясно дала понять, что нам не о чем говорить.

— Зачем же ты тогда приехал на свадьбу?

— Чтобы доставить удовольствие Фрэнсис.

Итак, Джонас пришел отнюдь не с надеждой на примирение.

— Тебе не стоило тратить время, — произнесла Эйвери, вздрогнув, когда ветер в очередной раз ударил в окно.

— Судя по всему, мне бы следовало уже быть в пути. — Джонас поднялся на ноги.

Эйвери завернулась в куртку, провожая его к выходу. В молчании они прошли по длинному коридору. Открыв дверь, Джонас выругался. На крыльце лежал град, и падал густой снег.

— Начинается настоящая буря, — сказала Эйвери, захлопывая дверь. — В такую погоду ты до Лондона не доберешься, так что лучше оставайся здесь. Не волнуйся, — добавила она, — я не собираюсь тащить тебя в постель. Можешь переночевать в свободной комнате.

— Спасибо. — Его лицо озарила первая искренняя улыбка за весь вечер. — Я и раньше достаточно часто это предлагал.

Она коротко кивнула.

— Но еще рано. Давай-ка поедим. Я проголодалась.

— На празднике ты так мало ела, что я не удивлен.

— Moe присутствие отбило у тебя аппетит, так?

— Вообще-то нет, виновато фирменное блюдо нашего повара — лосось. Но это большой секрет, — шутливо предупредила она.

Джонас повеселел. Почувствовав себя немного лучше, Эйвери прошла на кухню.

— Может, разведешь огонь, пока я готовлю бутерброды?

Эйвери не была уверена, благодарна ли она судьбе за предоставленный шанс побыть с Джонасом или же расстроена таким поворотом событий. Увидев его в церкви, она не сомневалась, что он принял приглашение только ради встречи с ней. Но Джонас опроверг это. Что бы там ни говорили Тремейны, он много работал только потому, что ему это нравилось.

Или же того требовали дела. Или по каким-то другим причинам. Но не из-за страсти к Эйвери Кроуфорд.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Натянутость исчезла, когда они вместе поужинали возле камина. Во время еды разговор вертелся вокруг свадьбы, но, вручив Джонасу чашку кофе, Эйвери решила взять быка за рога.

— Ты на меня злишься.

Он покачал головой.

— Нет, я злюсь на себя, Эйвери. Следовало ответить Фрэнсис вежливым отказом, попросить Ханну купить какую-нибудь дорогую безделушку в подарок…

— А кто такая Ханна?

— Она работает со мной, с тех пор как я занял место отца. Она была его секретаршей. — Джонас пристально посмотрел на Эйвери. — К сожалению, новой женщиной в моей жизни ее не назовешь…

— Почему? Ты ей не нравишься?

— Она годится мне в матери! К тому же Ханна так хорошо работает, что, если бы она вдруг надумала уволиться, мне пришлось бы на коленях упрашивать ее не уходить.

— О!

— Я сказал, к сожалению, — с ударением повторил Джонас, — потому что никакой новой женщины у меня нет. После тебя трудно закрутить роман с другой. — Джонас уныло посмотрел на огонь. — У меня все шло прекрасно, пока я не увидел тебя сегодня. Я убедил себя, что ты больше не нужна мне. Но один-единственный взгляд доказал, что я обманываюсь.

Скажи мне правду, Эйвери, ты простила меня?

Она медленно кивнула.

— Да.

— Тогда почему, черт возьми, ты не связалась со мной?!

— А какого черта ты мне не звонил?! — резко спросила она.

Он посмотрев на нее.

— Ты же приказала мне исчезнуть!

Эйвери сдалась:

— Я хотела позвонить. Фрэнсис все время заставляла меня это сделать, так же как и Хетти. Но в конце концов я решила воздержаться. По кое-каким прежним причинам.

— О господи, мы опять вернулись к старому разговору о детях?

— Боюсь, что да. — Эйвери поднялась. — Пойду приготовлю тебе постель.

— Могу я тебе чем-то помочь?

— Нет, спасибо. Я справлюсь.

Эйвери достала белье и полотенца, застелила кровать и спустилась вниз, тщетно желая воскресить их незабываемые отношения, которые уничтожила ужасная месть Пола.

Когда Эйвери вернулась в кабинет, Джонас сидел на диване на том же месте.

— Кровать готова. Я повесила полотенца и положила новую зубную щетку в ванной.

Джонас насмешливо посмотрел на нее.

— Удивительно! Даже есть лишняя зубная щетка на случай прихода нежданных гостей мужского пола!

— У меня не бывает гостей мужского пола, но я не могу устоять перед рекламой «Три по цене двух».

— Я рад, — спокойно ответил он.

— Что у меня много зубных щеток?

— Что я — единственный счастливец, который остается здесь на ночь.

— По тебе этого не скажешь.

Он криво улыбнулся.

— А вот тут ты ошибаешься. Я просто слишком упрям, чтобы это показывать. Кстати, позвонила моя мама, услышав о здешней буре. Она успокоилась, когда я сообщил, что останусь тут на ночь.