Никакого «Ига» не было! Интеллектуальная диверсия Запада

Сарбучев Михаил Михайлович

«Я, Токтамыш, говорю Ягайлу. Для извещения о том, как Мы воссели на великое место, Мы посылали прежде послов под предводительством Кутлу Буги и Хасана и ты тогда же посылал к Нам своих челобитников. Третьего года послали некоторые огланы, во главе которых стояли Бекбулат и Коджамедин, и беки, во главе которых стояли Бекиш, Турдучак-берди и Давуд, человека по имени Эдугу к Темиру, чтобы призвать его тайным образом. Он пришел на этот призыв и согласно их злонамерению послал им весть. Мы узнали об этом (только) тогда, когда он дошел до пределов (нашего) народа, собрались, и в то время, когда Мы хотели вступить в сражение, те злые люди с самого начала пошатнулись, и вследствие этого в народе произошло смятение. Все это дело случилось таким образом. Но Бог милостив был и наказал враждебных нам огланов и беков, во главе которых стояли Бекбулат, Коджамедин, Бекиш, Турдучак-берди и Давуд. Для извещения об этих делах мы теперь посылаем послов под предводительством Хасана и Туулу Ходжи. Теперь еще другое дело: Ты собирай дань с подвластных Нам народов и передай ее пришедшим к тебе послам; пусть они доставят ее в казну. Пусть по-прежнему опять твои купеческие артели разъезжают; это будет лучше для состояния великого народа. Такой ярлык с золотым знаком мы издали. В год курицы, по летосчислению в 795-й, в 8 день месяца Реджеба, когда орда была в Тане, мы (это) написали».

Солидно. Весьма. Вот только еще знать бы, о чем все это написано. А то, похоже, единственные знакомые слова «дань» и «ярлык»… Что такое «купеческие артели»? И почему такое знакомое христианское «Бог милостив был…»? Из чего следует, что это вообще о Московском

княжестве? Говорится о каком-то боестолкновении, вероятно, подавлении какого-то мятежа, и сообщение, что «все осталось как и было», «в стране все под контролем – кто гадил – того накажем». А вот в какой стране – совершенно непонятно. И уж самые серьезные сомения вызывает сохранность документа. Как он умудрился пролежать в Главном Архиве Министерства Иностранных дел свыше 500 (!) лет и так замечательно сохранился? Но пускай он трижды подлинный, хотя место и время его «обретения» довольно неожиданные, есть основания сомневаться в том, что интерпретация корректна. Где из текста следует, что это именно «Ярлык» на княжение? Москва и вообще Русь нигде не упоминается. Какие основания считать этот текст доказательством «монголо-татарского» владычества на Руси? Ведь как «монголо-татарский» этот документ интерпретируется преимущественно по контексту, руководствуясь все тем же геббельсовским принципом – «общеизвестно, что…», а контекст-то как раз и вызывает сомнения. По сути, ничего, кроме «общеизвестно, что русские платили дань «монголо-татарам», а это про дань и подчиненные народы, стало быть, про Русь.

Нет повести печальнее на свете…

Теперь обратимся к еще одному замечательному источнику «Повесть о битве на Калке, и о князьях русских, и о семидесяти богатырях». «…Из-за грехов наших пришли народы неизвестные, безбожные моавитяне, о которых никто точно не знает, кто они и откуда пришли, и каков их язык, и какого они племени, и какой веры. И называют их татарами, а иные говорят – таурмены, а другие – печенеги». В принципе – известный текст, опираясь на который можно было бы исключить «монгольский» след. Кто такие печенеги, довольно хорошо известно. И если это = «татары», то вся история Руси становится другой. Но нет, «татары», если верить летописям, это какой-то особый субстрат.

Основной источник, из которого берется информация о «Батыевом нашествии» – «Повесть о разорении Рязани Батыем» – посвящен якобы событиям декабря 1237 года. Сохранилось в списках, самые старшие из которых датируются второй третью XVI века. Даже официальные советские исследователи соглашаются, что памятник поздний, и допускают последующую редактуру текста: «Вероятнее всего, «Повесть» возникла в конце XIII в.(! – М.С. ), но постепенно дополнялась и изменялась» [33] . В трех древнейших списках отражены три разновидности текста (по классификации Д.С. Лихачева).

«В год 6745 (1237). В двенадцатый год по перенесении чудотворного образа Николина из Корсуня. Пришел на Русскую землю безбожный царь Батый со множеством воинов татарских и стал на реке на Воронеже близ земли Рязанской. И прислал послов непутевых на Рязань к великому князю Юрию Ингваревичу Рязанскому, требуя у него десятой доли во всем: во князьях, во всяких людях и в остальном». Река Воронеж – это левый приток Дона. Протекает по территории Воронежской, Липецкой и Тамбовской областей. То есть можно сказать, что «Хан Батый» пришел с Дона. Причем не вторгся в рязанские земли, а встал лагерем и послал переговорщиков, требуя 10% налог… «во всем… во князьях (???), во всяких людях и в остальном…» Батый, конечно, зверь ужасный, но он что, ел на ужин этих «князей», что ли? Почему не запросил мастеровых, зодчих, кузнецов?

А вот если «хан» озвучил «федеральную программу», предполагающую определенную норму представительства (ну и, разумеется, денежного содержания), тогда понятно. Хочешь в «федерацию» – давай своих делопроизводителей, менеджеров и «всяких людей», плати им жалованье и отчисляй налоги в казну. Логично? Вроде пока да.

Почему послы вдруг оказались «непутевыми»? В данном случае это легко прочитать как «беспутный», «безалаберный», ну раз Батый – «безбожный», то и послы у него «беспутные». Но есть один маленький нюансик. «Путем» в древнерусском языке называлась государева/княжеская служба. То есть послы, с точки зрения Рязанских князей, не имели полномочий. А «неизвестные завоеватели» обычно каких послов присылают? «Путевых?» «И услышал великий князь Юрий Ингваревич Рязанский о нашествии безбожного царя Батыя и тотчас послал в город Владимир к благоверному великому князю Георгию Всеволодовичу Владимирскому, прося у него помощи против безбожного царя Батыя или чтобы сам на него пошел. Князь великий Георгий Всеволодович Владимирский и сам не пошел, и помощи не послал, задумав один сразиться с Батыем». Вот ведь какая скотина «благоверный князь Георгий Всеволодович»! Сам, говорит, сражусь (то, что уже сразится, не сомневается – ну просто как И.В. Сталин перед войной. Что война будет – ну никто не сомневался, но почему-то все тормозили… нет, не тормозили, «пытались оттянуть неизбежное»), но уж очень жаден до славы и туповат, не понимает, что только вместе, всем миром супостата одолеем, ну что с него возьмешь – князь, эксплуататор. На самом деле, скорее всего, благочестивый князь занял выжидательную позицию. Он не хотел злить федеральный центр и не хотел особо портить отношения с Рязанью. Сам же, вероятно, рассчитывал выторговать себе какие-то преференции по налогам в федеральный бюджет. Дальше состоялась попытка дать взятку – ну, тут трудно что-либо сказать, поскольку источник очень уж «тенденциозен». «И некто из вельмож рязанских по зависти донес безбожному царю Батыю, что имеет князь Федор Юрьевич Рязанский княгиню из царского рода и что всех прекраснее она телом своим. Царь Батый лукав был и немилостив, в неверии своем распалился в похоти своей и сказал князю Федору Юрьевичу: «Дай мне, княже, изведать красоту жены твоей». Интересно, каким образом происходило общение «некоего из вельмож» и «татар», да и самого князя Рязанского с «непутевыми» послами Батыя, если «никто точно не знает, кто они и каков их язык»? Да и, честно говоря, «сексуальные предпочтения» их тоже загадка. Почему этот вельможа точно был уверен, что Батый клюнет на красоту жены князя? Может, никакие это были не неведомые народы, а люди одного круга, возможно, очень хорошо между собой знакомые. Кто знает, может, Батый в свое время даже сватался к княгине, но получил от ворот поворот. Мотив? Кстати, Батый в «Повести…» называется «царь Батый» и ни разу не назван ханом. Странно… Христианский источник постоянно подчеркивает, что Батый «другой веры», но не говорит какой. «Благоверная же княгиня Евпраксия стояла в то время в превысоком тереме своем и держала любимое чадо свое – князя Ивана Федоровича, и как услышала она смертоносные слова, исполненные горести, бросилась она из превысокого терема своего с сыном своим князем Иваном прямо на землю и разбилась до смерти». Что-то подозреваю я, что княгиня знала, с кем имеет дело. Женщины, конечно, народ эмоциональный, и смерть супруга, безусловно, повод для помешательства, но это все-таки княгиня, а князем на Руси быть ой как опасно, и не понимать она этого не могла, если «царского рода» (а почему в источнике это слово «царского», а не «княжеского», «царь»-то у нас кто? Получается, Батый?), и убивать наследника при приближении «неведомого врага» – какой-то дикий поступок. Особенно когда еще исход битвы не предрешен. Скорее всего, понимала, что у ее сына (как в аналогичной ситуации объяснила свои действия Магда Геббельс в фильме «Бункер») «не будет будущего» при новом правителе. Мочить всех подряд – затея, конечно, для «звероящера-татарина» хорошая, но ведь княжич – это хороший пленник. За него можно получить и выкуп, и обменять, да и просто использовать как своего управляемого наместника. Но княгиня убеждена – жизнь ребенку не сохранят. Опять сильный личный мотив со стороны Батыя? Удивительно, что христианский источник не осуждает женщину, совершившую с точки зрения церкви тяжкий грех – самоубийство. Дальше – стереотипное христианское описание битвы, проигранной рязанцами, но один момент важен: «А князя Олега Ингваревича захватили еле живого. Царь же, увидев многие свои полки побитыми,

стал сильно скорбеть и ужасаться, видя множество убитых из своих войск татарских (а вот интересно, может быть, потери и преувеличены, но совсем без потерь война вестись не может, тем более такая длительная. Как осуществлялось пополнение и переформирование «монгольских орд»? Из Каракорума в «теплушках»? – М.С. ). И стал воевать Рязанскую землю, веля убивать, рубить и жечь без милости. И град Пронск, и град Бел, и Ижеславец разорил до основания и всех людей побил без милосердия. И текла кровь христианская, как река сильная, грех ради наших. И увидел царь Батый Олега Ингваревича, столь красивого и храброго, изнемогающего от тяжких ран, и хотел уврачевать его от тех ран и к своей вере склонить». Довольно странно… всех велел «убивать и жечь без милости…» – то есть планка уже упала – а тут увидел князя и «хотел уврачевать», чисто «рыцарский» поступок. А чего тогда другие какие-то не особо «рыцарские»… А может, знал его хорошо царь Батый и какие-то надежды возлагал в этой междуусобной резне? «Но князь Олег Ингваревич укорил царя Батыя и назвал его безбожным и врагом христианства. Окаянный же Батый дохнул огнем от мерзкого сердца своего и тотчас повелел Олега ножами рассечь на части. И был он второй страстотерпец Стефан, принял венец страдания от всемилостивого Бога и испил чашу смертную вместе со всею своею братьею». Вообще-то для завоевателя поведение довольно странное. Если верить Яну, Гумилеву и пр., Батый прошагал едва не от Камчатки до Волги, встречал на своем пути разные народы, и каждый из них имел какие-то верования, возможно, весьма отличные от его, Батыя. Он что, всех в связи с этим вырезал? «Чужие» проклятья на волевую личность, даже полного психа, не действуют. Они на то и чужие. Что так «рассердило» Батыя? Почему его НАСТОЛЬКО задело, что его посчитали «безбожным врагом»? Вообще для XII века в тексте «Повести…» ну слишком много христианства. А вот если вспомнить, что вторая треть XVI – это как раз правление одного из, пожалуй, самых набожных правителей Руси, Иоанна Васильевича (Грозного) – многое становится понятным. Все поступки героев «Повести» даны с точки зрения Церкви, даже если и был хоть какой-то изначальный источник – в конечный текст обязательно была внесена редактура в духе времени. Времени активного строительства Рима №3, бесконечных войн с Казанским ханством и, вероятно, додавливания последних очагов язычества. Язычник, нехристианин, мог быть только монстром, изрыгающим из огнедышащего сердца аЦЦкое пламя.

«Здравствуй, племя младое, незнакомое…»

Искони был татарский народ

Палачом наших дедов-отцов.

Отомстим же мы кровью за кровь.

Всех мечом до конца истребим:

Примеряя их к тележной оси,

Всех, кто выше, мечу предадим,

Остальных же рабами навек

Мы по всем сторонам раздадим.

«Сокровенное сказание» (16, § 154)

И все-таки, каков же был этнический состав этого великого войска? Начнем с того, что словосочетание «татаро-монголы» так же абсурдно, как, скажем «франко-зулусы». Татары и монголы, как уже отмечалось, не являются родственными народами, а языки их принадлежат к разным ветвям алтайской языковой семьи. Но и это еще не все. В «Сокровенном сказании» (монгольский источник, приведенный в эпиграфе к данной главе) указанные строки приписываются не кому-нибудь, а потомку Хабул-хана Темучину, принявшему имя Чингисхана… Весьма своеобразное понимание «союзнических» отношений, как-то «пропущенное» авторами школьных учебников. Рядом исследователей высказывается довольно смелая мысль, что монголы «уничтожили народ, имя которого «по иронии истории» перешло как на самих монголов, так и на покоренные ими тюркские племена». Действительно, история – ироничная штука. Если в ней что-то не находит объяснения здравым смыслом – объясним «иронией»! Что-то не вспоминается ни одного случая, чтобы победители брали на себя имя побежденного. Обычно наоборот. Право нарекать именем в древнейших традициях – сакральное право. Вряд ли кто-то уступил бы его из соображений «политкорректности».

Мы довольно часто в обиходе используем этнонимы, не вполне соответствующие истине. Так, называя всех жителей Африки «африканцами», мы называем не этнос и даже не расу, а вообще непонятно что. Ливийцы-бедуины – это африканцы? А бушмены (африканцы) имеют какие-то общие с бедуинами черты? Будь среди читателей представители народностей тутси и хуту, они бы очень сильно возражали, что для кого-то они представляют собой «одно и то же». А отличить одного от другого на самом деле непросто. И то же самое касается и «варваров», и «германцев» (известен случай, когда в Византийском источнике славянское племя древлян названо «германцами»). То же касается и древних «татар». Поляки, в частности, называли «татарами» всех, кто живет восточнее их самих. И вновь вспомним «Ignum Barbarum» Яна Длугоша. Ну так хочется пану лизнуть задницу «цивилизованной» Европе… Мы – тоже Европа, Европа, не сомневайтесь, это вот они – татарва-москали из мордовских болот выпрыгнули… Э-э-э… Еще пива, герр лейтенант? Увы! Парадигма национального развития никогда не меняется…

В Краковском соборе можно встретить изображение Великого князя Литовского Сигизмунда, попирающего ногами «татарина». В качестве этого самого «татарина» на нем мы видим 100%-ного русского а-ля стрельца в кафтане с типично русской окладистой бородой. Данное изображение имеет скорее символический смысл, поскольку во времена царствования Великого князя «татары» просто-таки сровняли с землей целые области царства Литовского. Галицкий князь со свитой на встрече с послами Императора Священной Римской Империи названы «татарами». И подобных примеров множество… Один из них – из совсем уж недавнего времени. В начале 80-х в Европе, преимущественно Восточной, в том числе и в странах бывшего СССР, была чрезвычайно популярна западногерманская поп-группа «Чингисхан». Большинство людей поколения 70 – 80-х, скорее всего, никогда не видели ее на сцене, хотя популярность аудиозаписей зашкаливала. Сейчас на ресурсах типа Youtube.com можно найти видео. Версия «татар» (а «татаре» тут, как говорится, без дураков, этой теме посвящены целые альбомы, которых группа наштамповала несколько десятков! «Тимучин – покоритель мира»; «Красное солнце над Казахстаном», собственно «Чингисхан» и пр.) в их варианте удивительно перекликается с польской. Косоворотки, шаровары, шапки, в каких обычно изображают Ивана-царевича, как часть костюма – некие абстрактные награды-кресты, очень похожие на Георгиевские (!), пляски вприсядку… Если отключить до колик в печенках знакомый «саунд-трек», все это можно принять за выступление ансамбля «Донской сувенир» или шоу Надежды Бабкиной. Представление «цивилизованной» Европы о «татаро-монголах» воистину на грани фантастики, а зачастую и за гранью. И получается, что за последние 500 лет оно никак не изменилось. И это, получается, мы с вами. Естественно, когда в вашу сторону показывают – «татаро-монгол!», а представление об этом понятии у вас свое, и себя вы с ним не идентифицируете, то, глядя по направлению «указующего перста», спрашиваете – Хде? – Да вот же, прям сразу за Уралом… Ну или хотя бы 700 км на Восток, в Ногайскую степь… И начинаются поиски…

Все татаре, кроме я!..

Этимология этнонима «татары» считается спорной до сих пор. Наиболее принята по аналогии – суар, сувар, сабир, булгар, авар, уйгур, огур, салар, кан-гар, хазар, тагар, тауар, татар и т. д., завершающую часть (-ар, -эр, -ур, -up) которых, несмотря на наличие различных именных и вербальных объяснений, по-видимому, можно вывести из одного и того же источника эр со значением «человек, люди, род, племя». Первая часть этих этнонимов обозначает характерные, присущие только этим этносам признаки. Так, корни су, сув, саб, булг или бул-га в значении «вода, источник» обозначали роды и племена, имеющие какое-то отношение к воде, источнику, реке или считающие своим тотемом воду; первый корень в булгар может быть и от слова балыг – «дом, город»; ав, ау, по-видимому, обозначали охоту или дом, жилище; хаз, по всей вероятности, восходит к слову кас, которое применялось в значении «скала, ущелье, грот, крутая гора»; таг, may «гора»; агач (агац), мишэ «дерево, лес». Что же касается тат в слове татар, то оно применялось и применяется сейчас в некоторых тюркских языках в значении «чужой, не своего племени» , в переносном смысле оно обозначало и «людей, служащих у вельмож», «праздношатающихся», «крепостных» и т. д.