Никарагуа. Hora cero
Шрифт:
Так что у него неожиданно оказался свободный день. Утро провёл в отеле (каждое утро ему в комнату подавали завтрак с кофе). Поплавал в бассейне. На обед был приглашён к Алексису, вернее — к его подруге Анне (‘Majuela»), у которой была маленькая очаровательная Моника и хорошая коллекция индейской керамики, а также такая редкость, как неплохая библиотека в мезонине. Они и проводили Сергея в аэропорт. Улетал он в чудесном настроении (авиакомпания «Copa»), с надеждой, что он скоро сюда вернётся. Ребята серьёзно обещали, что в Москву на него будет отправлено приглашение на работу в университете…
Но в аэропорту Манагуа
В воскресенье вечером Кольцовы сходили в кино на американский фильм «Злодеяние под солнцем» (по А. Кристи) с Питером Устиновым. Затем по ТВ Сергей смотрел концерт «Casino, 83».
В университете Кольцов продолжал приводить в порядок бумаги и вести разговоры с Британией, Франсиско — Серхио и Луисом (который жаловался на невыносимое материальное положение и… собирался в Аргентину). С Мануэлем говорил об исследовательской работе.
Кольцов рассчитался за командировку, вернув почти все деньги (авиабилеты и счёт за гостиницу), чем очень удивил бухгалтера ГКЭС (ведь от него отчёта бы никто не потребовал).
Вроде бы ничего особенного не происходило, но Кольцов чувствовал по малым признакам, что над ним сгущались тучи. Но будет ли гроза? Вартан, Колтун и Максаков создали «неразлучную тройку». Коля уже дважды нахамил Сергею без особого повода.
Через пару дней, после его возвращения, к нему домой нагрянул Виктор, посадил в свою машину и… заметался между ГКЭС и посольством. Судя по тому, что он нервничал, похоже, его переговоры были безуспешны. Сергей не выходил из машины и размышлял над его странным поведением. Первый год они понимали и поддерживали друг друга. Это знали все, и на этом держался их авторитет. Когда на Сергея обратили внимание в посольстве, Виктора это обеспокоило. Сам он, несмотря на некоторых его приятелей, особым благорасположением в посольской среде не пользовался. Однако их отношения оставались нормальными. Всё изменилось с приездом Вартана и устранением Колтуна. После возвращения из отпуска Виктор стал дистанцироваться от Сергея, часто проявляя раздражение. Особенно его нервировали доверительные отношения с Чукавиным. Последней каплей для него, очевидно, явилась поездка в Коста — Рику.
Но почему Векслер занервничал сейчас? За рулём он повторял, казалось, самому себе: «ведь так нельзя!». Он был человеком умным и опытным. Парторг за границей, это — не просто общественная должность. Это — политический заместитель руководителя коллектива, имевший выход за его пределы. Виктор понимал, что кого бы ни выбрали на его место, это будет человек Вартана. И тогда он не только терял контроль над коллективом, но попадал в зависимость от Вартана. Тот и так прибрал уже почти всё к своим рукам. Освобождаясь от Сергея, он получал полную свободу действий. Виктор и Вартан, конечно, останутся «друзьями», но поменяются местами. Виктор, похоже, слишком поздно понял, что он сыграл на «чужом поле» и «выигрыш» достанется другому…
Кольцов поиронизировал над собой: Вартан использовал Виктора против него точно так же, как Виктор использовал его против Колтуна. Правда, мотивы были другие. Но сейчас это неважно.
Наконец,
На следующий день вечером у Кольцова состоялась встреча с Чукавиным, который счёл его решение об «отставке» правильным. Неожиданно для Сергея, Виктор Петрович заговорил резко о Векслере и Рябове. «Вы, Сергей, не знаете этих людей. Насколько они лицемерны и непорядочны!»
Кольцов его понимал. Сергей был лишь одним из «специалистов». Для дипломатической элиты — это люди «по ту сторону забора», т. е. — не «свои». К тому же — это «люди Рябова», официально входившие в сферу деятельности ГКЭС. Зачем секретарю партбюро ссориться с экономическим советником из–за его подчинённого? После возвращения из отпуска Чукавин уже знал, что у Кольцова нет никакой поддержки в Москве. А здесь это было очень важно. Иерархия отношений в дипломатической среде выстраивалась не по официальной должности, а по уровню «крыши» в Москве…
Вернулся Кольцов домой поздно, и ночь у него прошла беспокойно.
На следующий день Лида вместе со всеми уехала в Масайю. Сергей с дочерью остались дома. Он просмотрел взятые в посольстве советские газеты. Затем девочка обратила внимание Сергея на то, что кто–то пытался открыть входную дверь дома. Когда он пробежал через большой холл, то увидел, что дверная цепочка откинута и дверь полуоткрыта. Но за дверью уже никого не было. Вероятно, он спугнул вора. Поразительно, что вор знал, что все обитатели дома уехали и надолго. Но не знал, что не все. Внутри дома, по латиноамериканской традиции, двери комнат и шкафов не имели замков. Входи и выбирай, что хочешь. В последние дни это была уже не первая попытка ограбления в домах советских специалистов. После обеда, когда вернулась Лида, Сергей сходил в кино, посмотрел итальянский фрейдистский фильм «Чёрная Эмануэла».
В воскресенье утром Сергей сходил с дочерью посмотрели выставку шитья и кружев и лавку народных подделок в Дом Народного искусства. После обеда появился Ренсо, вернувшийся, слава богу, живым из «трудового батальона», но поговорить не удалось, так как приехал Франциско — Серхио с семьёй и увёз Кольцовых в цирк «Шапито», который раскинул шатёр на площади «19 июля». Народу было много, зрители сидели на строительных «лесах». Представление было неплохое: фольклорный танцевальный ансамбль, кубинский музыкант–эксцентрик и фокусник, дрессированные собачки и обезьянки, акробаты с девочками и т. д. Детям очень понравилось. Сергей купил дочери матерчатого клоуна «Паясо». Потом все поужинали у Кольцовых.
Утром Кольцов работал над статьёй по Социологическому конгрессу (для журнала «Латинская Америка»), которую Крашенинников обещал переправить в Москву. После обеда Вартан отвёз его в ГКЭС, где он в кабинете у Павлова «перекинулся» с Рябовым. Формально по «партийной линии» Кольцов подчинялся Павлову, но тот перед отъездом сдавал свои «дела», поэтому ему уже было «всё до лампочки». Как Сергей и предполагал, Рябова «вывела из себя» его неожиданная поездка в Коста — Рику. Дипломатическая элита периодически (обычно перед отпуском) летала отсюда в «свободную зону» Панаму за дешёвой «техникой». Это был знак особого поощрения. А что бы вот так, взять и полететь в Коста — Рику! Это — уже наглость!