Никарагуа. Hora cero
Шрифт:
9 февраля утром узнали по радио, что умер Юрий Владимирович Андропов (в Москве — 10 февраля). Радио сообщило, что он будет похоронен рядом с Брежневым (и Сталиным) у Кремлёвской стены. Черненко провёл встречи с иностранными государственными деятелями (Тэтчер, Буш, Коль).
В этот день после работы все преподаватели поехали на партсобрание в посольство, после которого у Кольцова был разговор с новым партсекретарём. Сергей попытался объяснить Барсукову, что он не может руководить «лекторской группой», в которую входит всё руководство советской «колонии», начиная с посла. Он не обладал никакими действительными полномочиями и любой мог послать его подальше (что уже имело место). Барсуков оставил его мнение без комментариев.
В университете
В воскресенье Кольцов с утра работал со «Словарём». Затем семьёй пообедали в «Ronda». Вечером приехали итальянцы с пиццей и рассказали, что в Москве — сильный мороз и родители Марго были только на Красной площади (советские деньги, которым им дал Кольцов, у них изъяли при таможенном осмотре). Затем поговорили о Европе и кино. Разошлись поздно.
Из новостей: 6 военных истребителей атаковали местечко близ вулкана Сан — Кристобаль (над военным госпиталем в Чинандеге). Ещё четыре гондурасских самолёта атаковали гарнизон в Чинандеге. В Гондурасе возобновились гондурасско–американские военные манёвры с имитацией вторжения в Никарагуа (с моря). Даниэль Ортега в Каракасе (Венесуэла) на инаугурации Лусинчи заявил, что Фронт выдвинет на президентские выборы того кандидата, которого поддержат все сандинисты.
Понедельник был тяжёлый. Занятия прошли нормально, но после этого к Кольцову заявилась «тройка» (Луис, Химена и Франсиско — Серхио) выразить своё возмущение по поводу изъятия их имён с титульного листа учебника. Луис развёл бурную деятельность и даже поговорил с Орловым, который попытался вмешаться. Тогда Сергей в разговоре с Вероникой в присутствии Британии «поставил все точки над i». Учебник по «марксистско–ленинской философии» (1-я часть — «диалектический материализм») готовился на протяжении всего курса занятий Кольцова по философии и был составлен из текстов, написанных (и обсуждённых на занятиях) преподавателями, в том числе и Хименой, Франсиско — Серхио и Луисом. Но на них, как на «членов редколлегии», также возлагалась работа по подготовке текстов (корректированию), что они фактически бойкотировали. Пришлось это делать самому Кольцову, что значительно замедлило сроки сдачи учебника. В итоге Вероника, которая стала «редактором» учебника, поддержала его предложение об упразднении «редколлегии». Договорились, что имя Франсиско — Серхио останется на титульном листе как «руководителя авторского коллектива».
Вечером Векслер отвёз его в посольство на встречу с Крашенинниковым. Короткая его встреча с Чукавиным была прохладной. Сергей не понял, что могло изменить столь резко его отношение к нему.
В CNES на заседании Методсовета обсуждали работу с «контрпартнёрами» и студентами–стажёрами. Виктор был в своём стиле (много патетики — мало конкретики). В университете Кольцов наткнулся на Луиса, разговор с которым был агрессивным, с его стороны, и жёстким, со стороны Сергея, который объяснил ему кое–что из области профессиональной этики: «тебе был необходим хороший урок и ты его получил».
Вечером дома по ТВ все смотрели похороны в Москве Ю. В. Андропова.
«La Prensa» высказывает прогнозы на смену руководства в СССР (Горбачёв или Черненко?).
Наконец, по радио узнали, что Генсеком ЦК КПСС назначен К. У. Черненко.
В университете Марго предупредила Кольцова, что Луис не успокоился. Но на глаза ему он больше не показывался. Вероника
Вспомнили «неизвестную» Гражданскую войну в Испании в конце 30-х годов. Крашенинников рассказал о том, что республиканское правительство само спровоцировало путч военных, прежде всего, тем, что после отстранения короля, армия осталась «королевской», и промонархические партии, а также зародившаяся фашистская партия («фаланга») действовали в стране открыто. В то же время «левые» партии — анархисты и социалисты — провоцировали либерально–буржуазное правительство на радикальные меры, устраивая постоянные забастовки, демонстрации, «бойкоты». Это привело, в конечном счёте, к жестокому подавлению армией восстания рабочих в Астурии, и к последующей обстановке террора в стране. Нестабильности положения способствовал и национальный сепаратизм руководителей «страны басков» и Каталонии. В такой ситуации армия была поставлена в двусмысленное положение. Она должна была защищать правительство, которое она не поддерживала. Кстати не Франко и не «фаланга» были инициаторами мятежа, а армейские генералы, которые считали необходимым установить в стране, наконец, твёрдый порядок. «Фашистскую» окраску мятеж армии приобрёл лишь после того, когда ему оказали военную помощь правительства Италии и Германии. Другие европейские правительства приняли «нейтралитет», потому что во многих странах тогда профашистское «лобби» имело сильное влияние…
На работе и дома — всё по–прежнему. Собрание преподавателей Вероника провела мягко, выступали Артуро, Дональдо и Луис, который, конечно, «раскаялся». Кольцов говорил, вероятно, слишком жёстко.
Субботу Кольцовы провели в Хилуа с итальянцами, катались на водном велосипеде, обедали в «Rincon Criollo». Затем посмотрели французский фильм «Мания величия» (Луи де Фюнес и Ив Монтан). Встретили Петуховых, которые пригласили к себе домой «смотреть щенят» (они привезли с собой из Москвы спаниеля) Дом у них был роскошный. Пили ром и ели шашлыки. Говорили о «бездельниках больших и маленьких». Но Сергей не был расположен к откровенному разговору.
В Манагуа окончательно установилась жара («сухой сезон»). Это на полгода. В воскресенье вместе со всеми на автобусе Кольцовы отправились в кино, посмотрели английский фильм «Беспощадный реванш» (о «боевых» буднях американских резервистов). Вечером дома — одни пели, другие — играли в шахматы. Идиллия!
Между тем страна готовилась отмечать 50-летие со дня гибели Сандино. Прибыли разные иностранные делегации (но на очень низком уровне): Перес (экс–президент) из Венесуэлы, Альмейда с Кубы… Карлос Нуньес выступил на торжественном заседании Госсовета, посвящённом Сандино. В Манагуа прибыли с Кубы останки «полковника» Хосе Карлоса Лопеса, сподвижника Сандино, для торжественного захоронения.
Кольцов с Векслером, Орловым и Грачом побывали в посольстве на встрече с советской делегацией (Румянцев — редактор «Экономической газеты», зав. отделом МИДа и референт ЦК). Затем (с одной машины в другую) было проведено совещание «тройки» (Крашенинников, Петухов и Кольцов) с участием Барсукова. Обговорили структуру и полномочия руководства «лекторской группы». Обстановка разговора была свободная. Сергей вернулся домой в хорошем настроении.
21 февраля, — 50 лет со дня смерти Сандино, — утром в 10 часов Даниэль Ортега выступил на площади Революции («19 июля») на митинге и объявил, что выборы в стране назначены на 4 ноября 1984 года!