Никогда-никогда (др. перевод)
Шрифт:
Она ни разу не спросила, куда мы едем. Я и не знаю, куда мы едем. Я просто еду, веду машину, потому что кажется это первый раз, когда мой мозг успокаивается.
Я не знаю, как долго мы едем, но солнце уже садится, и я решаю развернуться и отправиться обратно.
Мы оба потерялись в наших головах, что довольно иронично для двух людей, не имеющих никаких воспоминаний.
– Нам нужно просмотреть свои телефоны, - предлагаю я ей.
Это первые слова, прозвучавшие в течение
– Проверить старые сообщения, электронную почту, голосовую почту. Мы могли бы найти что-то, что объяснило бы все это.
Она достает свой телефон.
– Я уже пыталась это сделать, но у меня нет тех возможностей, как у твоего телефона. Я получала только сообщения, да и тех немного.
Я веду машину на заправку рядом с парком, где темно. Я не знаю почему, но чувствую, что нам необходимо уединение, чтобы сделать это.
Я просто не хочу, чтобы кто-то приблизился к нам, узнав нас, потому что есть шанс, что мы их не узнаем.
Я глушу машину и мы оба начинаем копаться в своих телефонах.
Я начинаю с сообщений между нами. Прокручиваю несколько, но все они короткие и по существу. Предложение встретиться. Я люблю тебя и скучаю по тебе. Ничего не раскрывает наших отношений.
Исходя из моего журнала вызовов, мы говорим как минимум час, почти каждую ночь. Я просматриваю все вызовы, что хранятся в моем телефоне более двух недель.
– Мы говорили по телефону не менее часа каждый вечер, - сообщаю я ей.
– Правда?
– искренне удивляется она.
– Что такого могло происходить в мире, о чем мы говорили в течение часа каждый вечер?
Я улыбаюсь.
– Может быть, на самом деле, мы не много разговаривали.
Она качает головой и тихо смеется.
– Почему твои пошлые шуточки меня совсем не удивляют, хотя я абсолютно ничего о тебе не помню?
Ее полусмех превращается в стон.
– О, Боже, - стонет она, поворачивая свой телефон ко мне.
– Посмотри на это.
Она пальцем включает на телефоне снимки камеры.
– Селфи. Все бы ничего, но селфи, Сайлас. Я делала селфи даже в ванной комнате.
Она выходит из своей папки камеры.
– Теперь убей меня.
Я смеюсь и открываю папку камеры в своем телефоне. Первая фотография нас двоих. Мы стоим перед озером, естественно, делая селфи. Показываю ей, и она стонет еще громче, резко опуская голову на подголовник.
– Мне начинает не нравиться кто мы есть, Сайлас. Ты богатый паренек, которому изменяет какая-то бедная девочка. Я имею в виду подросток абсолютно без личности, который занимается селфи, чтобы почувствовать себя важным.
– Уверен, мы не так плохи, как кажется. По крайней мере, нам казалось, что мы похожи друг на друга.
Она
– Я тебе изменяла. Видимо, мы не были слишком счастливы.
Я открываю папку на своем телефоне и нахожу видео с надписью «Не удалять». Я нажимаю на него.
– Посмотри.
Я поднимаю подлокотник и пододвигаюсь поближе к ней, чтобы она могла увидеть видео. Я включаю звук через блютус. Она поднимает подлокотник и двигается еще ближе, чтобы получше рассмотреть.
Я нажимаю воспроизвести. Мой голос звучит через динамики автомобиля, что делает очевидным то, что это я снимаю видео на камеру. Темно, и похоже, я на улице.
– Это официально наш двухлетний юбилей.
Мой голос тих, словно я не хочу быть пойманным делая это. Я поворачиваю камеру на себя и свет фонаря освещает мое лицо. Я выгляжу моложе, может быть, на год или два. Я угадал, мне было шестнадцать, основываясь на том, что я только что сказал.
Это был наш двухлетний юбилей.
Я смотрю на то, как я подкрадываюсь к окну.
– Я собираюсь разбудить тебя, чтобы поздравить с юбилеем, но сейчас почти час ночи перед учебным днем, так что я снимаю это в случае моего убийства твоим отцом.
Я поворачиваю камеру в сторону окна. На экране темно, но мы можем услышать, как поднимается окно и звук того, как я пытаюсь залезть внутрь. Наконец, я оказываюсь внутри комнаты и свечу фонарем на кровать Чарли. Под одеялом виден комок, но он не двигается. Я поворачиваю камеру вокруг остальной части комнаты. Первое, что я замечаю, это то, что комната на видео, не похожа на комнату в доме, в котором сейчас живет Чарли.
– Это не моя спальня, - понимает Чарли, приглядевшись к видео, что проигрывается на моем телефоне.
– Сейчас моя комната даже не половина того размера. И я делю ее с сестрой.
Комната на видео определенно не похожа на совместную, но нам не достаточно хорошо видно, потому что камера направляется обратно на кровать. Комок под одеялом начинает двигаться и это выглядит, как будто я ползу по кровати.
– Чарли, детка, - шепчу я ей.
Она натягивает одеяло на голову, защищая глаза от света камеры.
– Сайлас?
– бормочет она.
Камера по-прежнему снимает ее с неудобного угла, как будто я забыл, что держу ее. Звуки поцелуя. Я должно быть целую ее руку или шею.
Просто звук того, как мои губы касаются ее кожи, уже является достаточной причиной, чтобы выключить видео.
Я не хочу заставлять Чарли чувствовать неловкость, но она сосредоточена на моем телефоне с такой же интенсивностью, как я. И не из-за того, что происходит между нами на видео, а потому что мы этого не помним.