Никогда, Никогда
Шрифт:
Пока я думаю, Силас останавливается и спрашивает женщину, упавшую на дороге, все ли с ней хорошо. Она пьяная и неряшливая. Когда женщина пытается встать, то наступает на край платья и падает обратно. Парень оставляет меня на тротуаре и спешит ей на помощь.
— У вас кровь идет? Вы поранились? — спрашивает он. Затем помогает ей подняться и отводит ко мне. Она что-то мямлит и хлопает его по щеке, и я гадаю, знал ли он, что она бездомная. Я бы к ней не коснулась. От нее воняет. Я отхожу от них и наблюдаю. Силас явно обеспокоен. Он следит, как она плетется по улице, и поворачивает голову ко мне.
В
Как и я.
Он улыбается и, похоже, немного смущается, что я поймала его за таким занятием.
— Готова?
Мне хочется похвалить его, но говорить, что это было «мило» — как-то глупо. Неподходящее слово для доброты. Любой может притвориться милым. У Силаса же это врожденное. Искренняя доброта. У меня подобные мысли не мелькали. Я вспоминаю девушку, чьи книги упали к моим ногам в первое учебное утро. Она смотрела на меня со страхом. И знала, что я не стану помогать. И что-то еще. Что?
Мы с Силасом молчим всю дорогу. Каждые пару минут он проверяет телефон, чтобы убедиться, что мы идем в нужном направлении. Я же гадаю, это ли любовь? Должна ли сцена того, как мужчина помогает женщине, вызывать подобные чувства? А затем мы приходим на место. Он указывает на противоположную часть улицы, и я киваю.
— Да, это она.
Но так сразу и не скажешь. С моего прошлого пребывания здесь закусочная преобразилась. В ней шумно и душно. На улице курят мужчины, расходясь при нашем приближении. Я чувствую, как музыка отдает в ногах. Навстречу выходит группа ребят, открывая перед нами двери. Мимо меня проходит девушка, заливаясь смехом, ее розовая меховая шуба задевает мое лицо. Внутри люди пытаются отстоять свое место, пихаясь локтями и бедрами. Они окидывают нас недовольными взглядами. «Это мое место, вали! Я жду остальных — иди дальше!» Мы решаем пожертвовать парочкой свободных столиков, чтобы зайти поглубже. Идем бочком сквозь толпу и вздрагиваем, когда рядом кто-то взрывается хохотом. Мне на обувь проливают напиток и быстро извиняются. Я даже не заметила, кто это был, настолько здесь темно. А затем слышу наши имена:
— Силас! Чарли! Сюда!
Парень и… как звали ту девушку, что подвезла меня утром? Анни… Эми?
— Привет, — говорит она, когда мы подходим. — Не могу поверить, что вы вернулись сюда, после прошлых выходных.
— Почему бы и нет? — спрашивает Силас.
Я сажусь и разглядываю их троих.
— Ты избил парня, перевернул парочку столиков и еще спрашиваешь, почему бы тебе не возвращаться? — смеется парень. Он приятель Анни/Эми, если судить по тому, как он смотрит на нее — будто они в заговоре. На всю жизнь.
Так и мы с Силасом смотрим друг на друга. Только мы действительно в заговоре.
— Ты вел себя, как козел, — говорит она.
— Эми, — перебивает парень. — Перестань.
«Эми!»
Я хочу больше узнать о том, кого ударил Силас.
— Он этого заслуживал, — говорю я. Девушка вскидывает брови и качает головой. Что бы она ни думала,
Делаю невинный вид. Он пожимает плечами и садится к Эми. «Они все меня боятся, но почему?»
Я заказываю колу. Эми вытаращивает глаза.
— Обычную колу? Не диетическую?
— Похоже, что мне нужна диетическая? — рявкаю я. Она съеживается. Не знаю, что на меня нашло — клянусь богом. Я даже не в курсе, какой мой вес. Я решаю заткнуться и позволить Силасу поиграть в детектива, пока снова кого-то не обидела. Он садится рядом с парнем Эми и начинает разговор. Музыка не дает мне подслушать, а Эми изо всех сил пытается не смотреть на меня, потому я наблюдаю за людьми. Люди… у всех них есть воспоминания… они все знают, кто они. Я завидую.
— Пошли, Чарли. — Силас нависает надо мной в ожидании. Эми и ее парень смотрят на нас поверх стола. Он большой — интересно, кто еще к ним присоединится, и сколько из них меня ненавидят.
Мы снова выходим на улицу. Силас откашливается.
— Я полез в драку.
— Я слышала. Тебе сказали с кем?
— Да.
Я жду, и когда он не предлагает информацию, говорю:
— Ну и…?
— Я врезал по лицу хозяину заведения. Отцу Брайана.
Я резко поворачиваю голову.
— Какого черта?!
— Ага. — Он задумчиво потирает подбородок. — Он что-то сказал о тебе…
— Обо мне? — Я чувствую тошноту. Уже догадываюсь, что последует дальше, но все равно жду продолжения.
— Он сказал, что дал тебе работу официантки…
«Ладно, это не так уж плохо. Нам нужны деньги».
— Потому что ты девушка Брайана. И я заехал ему по лицу.
— Ну и ну!
— Ага. Этот парень — Эллер — сказал, что нам пришлось уйти, пока отец Брайана не вызвал полицию.
— Копов? — пораженно вторю я.
— Похоже, мой папа работал над чем-то с его папой. Он согласился не выдвигать обвинения, но мне запрещено сюда возвращаться. Еще меня искал Лэндон. Судя по всему, отец интересуется, почему я ушел с тренировки. Все на взводе.
— Упс, — пожимаю я плечами.
— Да, упс, — безразлично говорит он.
Мы идем обратной дорогой и решаем помолчать. Проходим мимо нескольких художников, которых я не замечала прежде. Они похожи на пару. Мужчина играет на волынке, а женщина рисует цветными мелками на асфальте. Мы наступаем на рисунки, изучая их с опущенными головами. Силас достает камеру и делает фотографии, пока я наблюдаю, как художница превращает несколько линий в целующихся влюбленных.
«Целующиеся влюбленные». Это служит мне напоминанием.
— Нам нужно поцеловаться, — говорю я.
Он чуть не роняет телефон. Его глаза округляются, когда он смотрит на меня.
— Чтобы проверить, случится ли что-нибудь… как в сказках, которые мы обсуждали.
— А. Да, конечно. Ладно. Где? Сейчас?
Я закатываю глаза и ухожу от него к фонтану у церкви. Силас плетется за мной. Я хочу увидеть его лицо, но не оглядываюсь. Ничего личного, только бизнес. Я не могу превращать это во что-то иное. Это эксперимент и все.