Николай II. Психологическое расследование
Шрифт:
Текст написан с вопиющими грамматическими и орфографическими ошибками. В определенной степени он раскрывает бедный духовный мир, который сужен до уровня вопросов о поездках и путешествиях, встречах и отношениях с придворной челядью, людьми различных классов и сословий.
Эти записи – яркое свидетельство низкого умственного развития и низкой образованности шестнадцатилетнего юноши, на наш взгляд, они соответствуют уровню современного ученика 2 или 3-го класса (а это будущий царь Александр III Миротворец).
Еще одно свидетельство существенного отставания в общем психическом развитии содержится в письме Б. А. Перовского [55] , где он описывает затруднения восемнадцатилетнего Александра Александровича при изучении курса полицейского права с И. Е. Андреевским [56] : «…Когда дело доходит до ответов и Ал. Ал. надо говорить, в особенности же когда дело касается понятий несколько отвлеченных, в таком случае он впадает в крайнее затруднение, мешается и
55
Б. А. Перовский (1815–1881) – генерал, один из создателей Российского исторического общества, с 1860 г. – воспитатель Александра III.
56
И. Е. Андреевский (1831–1891) – русский писатель, юрист, историк, педагог.
57
Толмачев Е. П. Александр III и его время. М.: Терра – Книжный клуб, 2007. С. 43.
Заметим, что письмо было адресовано императору Александру II, поэтому очевидные симптомы легкой степени умственной отсталости его сына изложены очень корректно. При описании очевидных проблем цесаревича сделана попытка сгладить острые углы.
Ну и наконец, упомянутый воспитатель Александра III профессор А.И. Чивилев, узнав, что его ученик объявлен наследником престола, ужаснулся и в разговоре со своим коллегой профессором К. Н. Бестужевым-Рюминым [58] , по признанию крупного сановника Е. М. Феоктистова [59] , сказал: «Как жаль, что государь не убедил его отказаться от своих прав: я не могу примириться с мыслью, что он будет править Россией… Конечно, опасения эти были преувеличены, но нельзя отрицать, что в интеллектуальном отношении государь Александр Александрович представлял собой весьма незначительную величину – плоть уж чересчур преобладала в нем над духом» [60] .
58
К. Н. Бестужев-Рюмин (1829–1897) – историк, руководитель Санкт-Петербургской школы историографии.
59
Е. М. Феоктистов (1828–1898) – писатель, редактор журналов «Русская речь» и «Журнала Министерства народного просвещения», начальник главного управления по делам печати Министерства внутренних дел (главный цензор России) (1883–1896).
60
Толмачев Е. П. Александр III и его время. М.: Терра – Книжный клуб. 2007. С. 73.
Так как интеллект имеет врожденное основание, мы можем предположить, что у Николая Александровича были все шансы унаследовать от своего отца предпосылки к дефициту умственного развития. Однако, прежде чем искать симптомы умственной отсталости у последнего российского императора, дадим научное объяснение тем фактам, которые мы отметили в интеллектуальном развитии Александра III.
В данном случае мы опираемся на данные пограничной области, объединившей знания из практической психологии и медицины и получившей название малой психиатрии. Большинство читателей знает о важной связи психологической науки и такой области практической медицины, как психиатрия. Однако пусть читателей не пугает обращение к столь специфической медицинской проблематике. В данном случае речь пойдет не о классических психических болезнях, т. е. шизофрении или маниакально-депрессивном психозе, а о пограничных состояниях, буквально находящихся на границе нормы и патологии. Подобные расстройства психики являются крайними вариантами нормы, но создают почву для развития некоторых особенностей характера, создающих существенные трудности для взаимодействия с другими людьми.
Впервые четко описал и классифицировал эти выделяющиеся особенности психологического облика некоторых людей знаменитый отечественный психиатр Петр Борисович Ганнушкин (1875–1933). Основатель малой психиатрии использовал для описания данных расстройств термин «психопатия». Психопатию можно на житейском языке пояснить как уродство характера, имеющее врожденную природу. Если характер определять как совокупность устойчивых форм поведения (черт), то у психопата наблюдается доминирование некоторых чрезмерно заостренных черт характера. Подобные особенности психики обладают свойством тотальности, т. е. проявляются во всех аспектах психологического облика человека и зачастую приводят к социальной дезадаптации обладателя подобных пограничных расстройств.
Среди множества психопатий нас интересует группа, яркой выраженной особенностью которой являются низкие умственные способности. П.Б. Ганнушкин обозначил такую форму психопатии термином «конституционально глупые». В житейской практике слово «глупость» негативно эмоционально окрашено и употребление его у кого-то может вызвать обиду. Однако мы вслед за Ганнушкиным используем это слово как нейтральный научный термин, буквально обозначающий низкий уровень умственного развития.
Приведем описание набора симптомов [61] , свойственных данной группе психопатов: «…Эта группа также находится на границе между психическим здоровьем и психической болезнью; это – люди врожденно ограниченные, от рождения неумные, безо всякой границы, как само собой разумеется, сливающиеся с группой врожденной отсталости (идиотией, олигофренией). Мы не можем здесь заниматься рассмотрением вопроса о причинах, вызывающих к жизни интеллектуальную дефектность этого рода людей. Нашей задачей является только подчеркнуть, что среди конституциональных психопатий (в том смысле и объеме этого термина, какой ему придается в этой работе) надо отвести место и тем лицам, отличительным свойством которых является врожденная умственная недостаточность. Это именно те случаи, оценивая которые трудно понять, что здесь нормально и что уже не нормально. Подобного рода люди иногда хорошо учатся (у них сплошь и рядом хорошая память) не только в средней, но даже и в высшей школе; когда же они вступают в жизнь, когда им приходится применять их знания к действительности, проявлять известную инициативу – они оказываются совершенно бесплодными. Они умеют себя держать в обществе, говорить о погоде, говорить шаблонные, банальные вещи, но не проявляют никакой оригинальности (отсюда выражение «Salon blodsinn» – салонное слабоумие). Они хорошо справляются с жизнью лишь в определенных, узких, давно установленных рамках домашнего обихода и материального благополучия. С другой стороны, сюда относятся и элементарно простые, примитивные люди, лишенные духовных запросов, но хорошо справляющиеся с несложными требованиями какого-нибудь ремесла; иногда даже без больших недоразумений работающие в торговле, даже в администрации.
61
Ганнушкин П. Б. Монография «Клиника психопатий: их статика, динамика и систематика», 1933)
Одной из отличительных черт конституционально-ограниченных является их большая внушаемость, их постоянная готовность подчиняться голосу большинства, «общественному мнению» («что станет говорить княгиня Марья Алексеевна!»); это – люди шаблона, банальности, моды; это тоже люди среды (Milieumenschen), но не совсем в том смысле, как неустойчивые психопаты; там люди идут за ярким примером этой среды, за «пороком», а здесь, напротив, – за благонравием. Конституционально-ограниченные психопаты – всегда консерваторы; из естественного чувства самозащиты они держатся за старое, к которому привыкли и к которому приспособились, и боятся всего нового. Это – те «нормальные» люди, о которых Кюльер (Cullere) говорил, что в тот самый день, когда больше не будет полунормальных людей (demi-fous), цивилизованный мир погибнет, погибнет не от избытка мудрости, а от избытка посредственности. Это те «нормальные» люди, которых Ферри (Ferri) сравнивает с готовым платьем из больших магазинов; здесь действует только закон подражания. Как людям с резко выраженной внушаемостью, им близко, им свойственно все «человеческое», все «людские слабости» и прежде всего страх и отчаяние. Они очень легко дают реактивные состояния, вслед за соответствующими травмами; острый параноид – после ареста и пребывания в тюрьме, острую депрессию – после потери имущества, острую ипохондрию – после страшного диагноза и т. д., и т. д.» [62] .
62
Ганнушкин П. Б. Клиника психопатий: их статика, динамика, систематика: Медицинская книга. М., 2007. С. 34.
Не правда ли, описание «конституционально глупого психопата» поразительным образом совпадает с проявлениями тех самых странностей поведения Николая Александровича, о которых мы писали выше? Сделаем еще один шаг вперед и попробуем выделить у него симптомы пограничной умственной отсталости, анализируя доступные материалы, отражающие различные проявления затруднений в интеллектуальной сфере монарха.
2.2. Симптомы пограничной умственной отсталости
2.2.1. Письменная речь. Анализ дневника
Дневник Николая Александровича представляет собой ценный материал для анализа его индивидуальности. Кстати, мы уже приводили выше выдержки из этого документа, составленного рукой монарха. И еще не раз он станет для нас важной базой для исследования психической сущности Николая Александровича.
Ведение дневника было важным воспитательным средством при обучении детей царской фамилии. Обратимся к анализу дневниковых записей, сделанных Николаем Александровичем в период с 1894 по 1916 год. При этом у нас появляется уникальная возможность сравнить особенности письменной речи Николая Александровича и его отца.
Заметим одну интересную особенность дневника, которая сразу бросается в глаза. Николай описывает каждый день необычайно кратко. Обычно это два или три предложения. Даже такие, казалось бы, волнующие события, как смерть отца и собственное отречение от престола описаны очень скупо. И причина этого, вовсе не недостаток времени или проявление способности лаконично излагать свои мысли. В данном случае краткость не является достоинством, о дневниковых записях Николая Александровича нельзя сказать «краткость – сестра таланта», скупость изложения, эмоциональная уплощенность – свидетельство бедного внутреннего мира.