Никому не отдам
Шрифт:
Илларию он застал в гостиной. Та стояла у приоткрытого окна с бокалом вина в одной руке и его вчерашним письмом в другой. Мама с негодованием посмотрела на него:
– Значит, ты всё же смирился...
– А что мне ещё оставалось?
– он подошёл к ней и ласково поцеловал в щеку.
– Я же тебе все объяснил. Сама подумай, он любит девочку, и ничего уже с этим не поделаешь. У нас с тобой было достаточно времени, чтобы убедиться в серьезности его намерений. К тому же он вырос, и ему пора жить самостоятельно. Саймон имеет право выбора, он младший. Давай, ты не будешь решать за него.
– Но она...
– Довольно!
– резко перебил её Дэймонд.
– Чем реже ты будешь вспоминать, кто она, тем быстрее свыкнешься с мыслью, что через несколько часов она станет твоей невесткой. В конце концов - я глава клана! И я не желаю больше об этом говорить. Будет так, как я сказал. Своё право выбора ты использовала пятнадцать лет назад. Ломать жизнь Саймону, потому что ты недовольна его избранницей, я не позволю.
– Я просто не понимаю, Дэймонд, как он вообще умудрился влюбиться, в эту! Он Тёмный маг! Вот ты всегда был послушным сыном и делал так, как велит долг, а не так, как хочется. Ведь, когда ты женился, тебе было чуть больше лет, чем Саймону сейчас. Но ты согласился с волей отца и теперь счастлив.
– Мам, ты же прекрасно понимаешь - почему я это сделал! Я Наследник, и у меня были определенные обязательства. К тому же, если бы я знал, сколько всего придётся пережить моей жене, я бы десять раз подумал прежде, чем связать себя узами брака. Мне несказанно повезло, что именно Элис стала моей супругой. Не каждая женщина способна на такую самоотдачу и такое самопожертвование. Именно этим она, в конце концов, и покорила меня. А что касается Саймона... Да какая разница! Тёмный - Светлый, человек - маг! Когда дело касается любви, это вообще не имеет никакого значения. Я давно уже пришёл к выводу, что этой слепоглухонемой особе совершенно плевать - она просто приходит и все. И спорить с ней - значит спорить с собственным сердцем, ибо рассудок отключается напрочь. Ты сама до зеленых гоблинов любила отца, так что не тебе спорить с любовью. Потому что так ты просто потеряешь сына. А ты ведь этого не хочешь?
– Нет. Но, если бы ты знал, как я переживаю! Я уже, наверное, ведро успокоительной настойки выпила.
– Ну, у Элис её полно, так что вторым ведром она тебя без проблем обеспечит. Ладно, мам, думаю, мы поняли друг друга. Допивай своё вино и одевайся. Никто не заставляет тебя любить невестку. Вы же не будете жить с ней под одной крышей. А вот помириться с Саймоном ты просто обязана. Ты его мать!
– Ты прав, сынок. Ради Саймона я смирюсь с его выбором. И, обещаю, я обязательно приду на церемонию.
– Тогда до встречи?
– До встречи, мой родной, - она ласково притянула к себе его голову и поцеловала.
– Отец бы гордился тобой, Дэйми. Ты все делаешь правильно.
Она пытливо заглянула ему в глаза, а Дэймонду показалось, что в самый потаенный уголок его души, туда, где он хранил любовь к Тайгеру. И он понял, можно сколько угодно притворяться перед обществом, но материнское сердце обмануть невозможно, как ни старайся. Он связан с ней невидимой ниточкой, с самого момента зачатия, и разорвать эту связь способна только смерть.
– Что?
– Ничего, мой мальчик, - мама прижалась к его груди, - ступай. Тебе пора.
– Она ласково провела ладонью по его щеке, словно бы говоря "ни о чем не волнуйся, сынок. Твоя тайна умрет вместе со мной".
***
Вопреки опасениям Дэймонда, новости о бракосочетании Саймона с простолюдинкой не вызвали такого уж резонанса. За последние полгода Саймон приучил общественность к своему отшельничеству и собственным взглядам на жизнь. А на фоне разразившегося скандала в Объединенном совете целителей, где выяснилось, что почти год группа чиновников довольно высокого ранга за мзду выдавала лицензии любому мало-мальски умеющему залечивать царапины магу, любовные страсти брата вообще отошли на второй, если не на третий план. Ибо, как оказалось, весь этот преступный узел распутала Элис, тем самым сделав семью Стайлсов чуть ли не народными героями, настолько укрепив их популярность, что даже Тайгер, читая очередную статью в газете, пошутил, мол, если он решит свергнуть Правителя, у него очень даже может получиться. Отбиваясь от его шуток, Дэймонд ворчал, дескать, погоди, доберемся до комнат Изуэля, и ты снова станешь просто Тайгером, а не Правителем.
Сейчас, когда ситуация с братом разрешилась, он наконец в полной мере осознал насколько в его жизни стало всё на свои места. Ему не надо было контролировать временами сводящее с ума чувство к тому, с кем был связан самим мирозданием. Они радовались, что могут улыбаться друг другу, смотреть в глаза, прикасаться, не опасаясь, что эмоции возьмут верх над разумом. Все запреты были в прошлом. А в настоящем...
Любимой женщине рядом с ним больше ничего не угрожало, Элис поняла, что их любовь нельзя ни сравнить ни противопоставить, она даже заметила, что наконец-то он Дэймонд Стайлс обрел целостность. И Мордред её раздери, если она понимает, как это возможно, но она ещё сильнее влюбилась в этого нового Дэйми, потому что как никогда остро ощутила его любовь к ней.
Однажды вечером, когда они с Элис, обнявшись у камина, наблюдали за языками пламени, он спросил, заглядывая в изумрудные глаза:
– Ты же знаешь, что стала для меня настоящим Ангелом?
– Знаю, родной, - она запустила руки ему в волосы, продолжая с лукавыми нотками в голосе, - все-таки, я верно мыслила в четырнадцать лет, выводя те слова в беседке.
Эпилог.
Ласково баюкая новорожденную дочь, Алёна, наконец, поняла, чего не хватало в их с Саймоном красивой мозаике счастья.
Роды, благодаря помощи Элис и почти отеческой заботе магистра Паэгле, прошли очень легко. И теперь она готова была разрешить мужу увидеть их маленькое сокровище.
– Малыш, - Сай подлетел к ней и замер у кровати, переводя восторженный взгляд с нее на сладко спящую крошку, - спасибо тебе!
– он присел, не рискуя дотронуться до дочери.
– Она... Мерлин! Она такая красавица!
– Ты прав, - Алёна с любовью посмотрела на супруга, - Патриция вся в тебя! Ты бы видел глаза - серые, как грозовое небо, и, судя по всему, она блондинка. Так что... я тут так, просто мимо проходила.
Саймон, услышав шутку, наконец-то расслабился и принял дочь на руки.
– Патриция...
– он вопросительно посмотрел на нее.
Алёна вздохнула и отвела взгляд.
– Не переживай, родная. Патриция Ангелина Стайлс - очень хорошее имя.
Чуть скрипнула дверь, Алёна вздрогнула, увидев леди Илларию.
– Мама, - Саймон поднялся, показывая ей малышку, - мы рады тебе. Посмотри какая...
– Алёна, - Иллария обратилась к ней по имени, хотя в их немногочисленные встречи всегда стралась избегать прямого общения с ней, - ты позволишь мне подержать внучку? Я всегда мечтала о девочке. Но судьба как назло, преподнесла мне двух сыновей и внука...