Никто не ангел

Ветрова Лиля

Вика молчала. Сергей что-то горячо доказывал коллегам, и она чувствовала свою неспособность влиться в обсуждение. Для Вики, непривыкшей к сборищам пьяной интеллигенции, каждое слово было подобно спице, проторяющей путь в ее сложившийся мир. Сама атмосфера причиняла ей физическое неудобство и заставляла ерзать и без надобности хвататься то за вилку, то за ножку бокала.

Алла сияла на все сто. Виолетта видела ее всегда такой и в университете. Длинные волосы, пущенные по спине, красная кофточка, красивое декольте. Она в полной мере являлась частью сегодняшнего

события, как и Сергей. Вика чувствовала, что их связывает эта сопричастность, а Алла мило кидала к ней мостики, стараясь скрасить ее существование:

– Красивые у Вас кудряшки, свои?..

Вика отвечала, что ей трудно что-то поделать с завитками на волосах.

– После встречи с Вами Сережа стал намного веселее… Но и рассеяннее.

Сергей утопил улыбку в бокале.

– Только поаккуратнее с ним: он умеет слишком красиво говорить, – предостерегла Алла.

– Разве я при этом обманываю? – ответил ей Сергей.

Разговевшись, наполовину научная аудитория стала позволять себе намного более пошлые шуточки и провокационные замечания. Отчего-то муж именинницы вдруг заговорил о пользе свободной любви, кто-то из женщин напомнил ему, что она должна распространяться не только на сильную половину.

– Ты бы лучше начал об этом, когда Маша войдет с горячим подносом, – заметила одна из ее подруг.

Сергей был мастером жанра, посему он быстро сообразил напомнить, что свобода гораздо эффективнее брачного рабства. На вопрос Маши: «Ничего что я еще тут?», он тоже нашелся: «У кого поднос с едой, тот и хозяин. Видимо, поэтому мужчины обстругали свои дубины на скалки и отдали вам». Алла лукаво добавила: «А я думала, это потому, что у нас есть еще что-то, кроме подносов». «И поэтому тоже», – согласился Сергей примирительно.

Все посмеялись. Мужчины взялись за старые грабли и начали обсуждать, что же стало со страной после падения социализма. Виолетта не запомнила всего хода дискуссии, но у нее хорошо отпечаталось в голове, что Машенька почему-то вдруг сильно раздражилась.

– Вся наша жизнь, как секс, – провозгласила она. – Много суеты, постоянное стремление к чему-то, а достижение результата – по большим праздникам.

– Ну, хоть сегодня кому-то повезет, – усмехнулась Алла.

– Результат секса – это, наверное, дети? – предположил Сергей.

– Этого добра хватает, – вздохнула Маша, которая сегодня сумела сбагрить двух своих потомков бабушке.

– Чем искать желаемое, лучше бы наслаждалась действительным, – вставил свое слово ее муж.

– Игра не всегда стоит усилий, – хмыкнула Алла. – Женщины слишком много стараются, чтобы получить слишком мало. Думаю, со мной все согласятся.

Все почему-то промолчали, кроме Сергея.

– В таком случае, есть смысл сменить позу, – посоветовал он грубовато.

Этот был именно тот комментарий, после которого общество обычно затихает и возвращается к еде. Алла не стала отвечать. Она прекрасно знала, что, если Сергей завелся, его лучше лишний раз не трогать, дабы избежать известных по поговорке последствий.

Вечер окончился. Виолетта вышла на улицу, ощущая вертящиеся круги в голове и убегающего ребенка на сердце.

– Машка зря это мясо приготовила. После твоей стряпни трудно что-то еще воспринимать, – сказал Сергей. Они стояли на улице одни. Кого-то они пропустили вперед, кто-то удалился еще раньше, некоторых женщин встречали на машинах. – Домой?

Он задал вопрос, не требующий, по его мнению, ответа. Но Вика отозвалась:

– Я, наверное… сегодня к себе.

– Почему?..

Он был слишком увлечен сегодня другими, чтобы заметить, что она расстроенна. В ее глазах нависли слезы, Вика отошла подальше, чтобы ее ни при каких обстоятельствах не мог заметить никто из новоиспеченных знакомых.

– Что не так, что? – твердил Сергей, но не мог ничего добиться. А ей казалось, что это другой человек, которого она не знает, но о котором ее, похоже, предупреждали.

– Я просто хочу к себе домой.

Виолетта отвернулась, а Сергей взял роль преследователя и заодно сопровождающего: она точно не помнила, где метро. Его злило, что она молчит.

Они дошли до станции. Сергей, потеряв терпение, схватил ее за руку:

– Черт побери, может, все-таки объяснишь, что с тобой происходит?!..

– Со мной происходит?.. – подняла глаза Вика. – Лучше бы я оставила вас вдвоем.

– С кем?!.. – изумился Сергей.

– С ней!..

Он повысил голос, а в ее взгляде проявилось негодование, он скорее почувствовал его, чем увидел в полутьме. Вика вырвалась из его общества и стала спускаться по лестнице. Не оглядываясь, она зашла на эскалатор, затем в подошедший как нельзя кстати поезд.

Сергей не стал ее останавливать. Жутко захотелось курить.

Вика ворвалась домой неожиданно, как шаровая молния, вся в истерике и полностью неспособная что-то сказать. Мать, которая уже почти легла спать, сильно растерялась и потому даже ее не отругала. Дочь захлопнула дверь в свою комнату.

Маргарита Владиславовна озадаченно остановилась в коридоре и не успела обдумать дальнейшие действия, как зазвонил дверной звонок.

– Кто?.. – взглянув в глазок и услышав объяснения, она все поняла. Ее рука отодвинула щеколду, и перед глазами предстал тот, из-за кого ее ребенок покинул родной кров.

– Здравствуйте, простите ради Бога, что я врываюсь в такой час… Вы, наверное, Маргарита Вячеславовна.

– Владиславовна…

– Простите. Владиславовна… Я Сергей – друг Виолетты. Дело в том, что… мы с Викой сильно поссорились. Я… могу с ней поговорить, очень Вас прошу?..

Сергей заметно нервничал, но его вежливость и обаяние оставались при нем и стали пропуском в комнату.

Маргарита Владиславовна осталась стоять у закрытой двери. Впрочем, ей было слышно каждое слово.

– Малыш… Я… – он подошел к дивану, сидя на котором рыдала Вика. Он уже был однажды рядом с ней в этой комнате, однако тогда причиной ее страданий был не он. – Прости, я, возможно, уделял тебе мало внимания сегодня… И лишнего взболтнул, может быть. Но ты же меня знаешь: язык – это мое слабое место.