Никто не хотел убивать
Шрифт:
— Дело не в этом. Я просто занимаюсь сейчас одним расследованием и хочу, чтобы ты составила мне компанию в ночном клубе.
— В каком?
— В «Хамелеоне».
— Но там же одни гомики собираются! — лицо Светы вытянулось.
— Они не так уж и опасны, а мы сможем повеселиться.
— Какое там веселье?
— Сегодня выступает Боря Моисеев.
— Терпеть его не могу! — безапелляционно заявила Гордеева.
— Света, но это же такая возможность изменить свой имидж хотя бы на один день! — продолжила уговоры Лариса. — Если ты будешь умницей, то нас никто не узнает.
— Какие-то
— До климакса у меня есть еще лет десять, — поджав губы, терпеливо ответила Лариса. — Я все-таки хочу, чтобы ты подумала о моем предложении серьезно, потому что время не терпит — скоро начало концерта.
— Да не хочу я слушать этого педераста! — отмахнулась Света.
— Ради меня, твоей подруги, которую ты так давно не видела, можешь это сделать?
Света была поставлена в безвыходное положение. Она не могла отказать Ларисе — ведь три года назад она помогла самой Светлане выпутаться из весьма нехорошей истории, когда ей грозило тюремное заключение. Тогда ее бывший муж решил упечь ее в тюрьму, чтобы иметь возможность развестись с ней на выгодных условиях. Лариса же разгадала замыслы этого подлеца и выручила подругу.
Собственно, после развода Света и подалась в Москву, осела здесь и не собиралась возвращаться в родной Тарасов.
— Но зачем тебе это надо? — тем не менее не сдавалась Гордеева. — Что ты там забыла?
— Это в интересах моего расследования.
— А это не опасно? — покосилась Светлана.
— Нет. Все, что от тебя требуется, — это изобразить мою близкую подругу. Скорее очень близкую… Ну, ты понимаешь, о чем я…
И Лариса, как кошечка, потерлась плечом о ее плечо.
— Неужели я должна буду разыграть лесбиянку?
— А что? У тебя короткая стрижка, классный брючный костюм, наденешь галстук.
— Может быть, еще и усики нарисовать?
— Ну и это не помешает…
— В таком случае надо выпить за встречу и начать собираться. А то на трезвую голову я буду выглядеть неестественно.
— Ну хорошо. Если тебе это так необходимо.
Света прошла к бару и достала оттуда виски «Джонни Уокер» и ром «Баккарди». Лариса указала на виски. Гордеева разлила напиток по фужерам и бросила туда лед.
В это время из другой комнаты показалась девушка лет двадцати, подобрала валяющуюся на полу игрушку и собиралась выйти обратно. Светлана, глотнув виски, сказала повелительным тоном:
— Таня, стой и слушай меня внимательно!
Девушка испуганно посмотрела на нее.
— Я сейчас ухожу, сегодня ты будешь здесь одна до ночи. Чем ты собралась кормить ребенка?
Девушка пролепетала что-то нечленораздельное. Разобрала или нет Светлана этот лепет, но ответ тем не менее ее удовлетворил.
— Хорошо, иди. Да, постой, и что это у тебя за новый цвет волос?
— Золотисто-русый, — смущенно ответила Таня.
— Ты лучше больше не красься, тебе не идет… Ты какая-то вся блеклая с такими волосами.
И, довольная произведенным эффектом, добавила:
— Ладно, иди занимайся ребенком.
Когда Таня скрылась в комнате, Света прокомментировала:
— Няню наняла, она такая дурочка, такая забитая, ужас просто!
Лариса оставила высказывание подруги
Поэтому Лариса терпеливо слушала весь бабский вздор, который несла ее подруга, пока наконец они не начали собираться в ночной клуб.
Сначала они заехали в косметический салон, где Ларисе стилист нарисовал на лице татуировки и покрасил ей волосы пенкой. Она стала жгучей брюнеткой, но только до первого мытья волос. Отдельные локоны были покрашены синей тушью.
Лариса с интересом оглядела себя в зеркале. Брюнеткой она никогда не была, поэтому ей было безумно интересно. К стилисту она обратилась с просьбой сделать с ее лицом все, что угодно, лишь бы даже родная мама ее не узнала. Ее дугообразные брови сделали прямыми, вот только от пирсинга Лариса отказалась.
Там же, в салоне, она выбрала одежду, поразив всех тем, что платит наличными. Света Гордеева выглядела по сравнению с Ларисой менее экстравагантно: почти мужской строгий костюм и галстук и отсутствие каких бы то ни было прибамбасов на лице.
Однако женская зависть сделала свое черное дело. Заразившись желанием изменить кардинально цвет волос, Светлана неожиданно попросила стилиста выкрасить ей волосы в ярко-красный цвет. Причем не пенкой, а стойкой краской. При помощи геля ей сделали гладкую-гладкую прическу, и Лариса поняла, что они с Гордеевой составят одну из самых эксцентричных пар в клубе «Хамелеон». Светлана как женщина после этой операции выглядела ужасно, но на роль поборницы нетрадиционных сексуальных взглядов она годилась на все сто.
Когда они уже подъезжали к «Хамелеону», Светлана вдруг, посмотрев на себя в зеркало автомобиля, сказала:
— Что ж, в этом что-то есть… Может быть, Алику тоже понравится.
Лариса скептически осмотрела подругу и попробовала представить себя на месте Алика. Впрочем, вполне возможно, что человеку, который возглавляет, так сказать, колбасный цех, вульгарное обаяние Светланы и придется по сердцу. Мужчины иногда поступают совершенно необъяснимо: отвергают милые женственные создания с невинными лицами, предпочитая им теток с короткими прическами в возрасте, обильно накрашенных и напомаженных. Но все это проблемы Светланы…
По-настоящему Ларису волновало сейчас только то, что ждало их в «Хамелеоне». Она чувствовала, что приглашение из МИДа, посланное Андрею и Денису вместе с их бабушкой, каким-то образом может быть связано с тайной обнаруженной Ольгой Семеновной записи в краеведческом музее.
Стеклянные двери клуба «Хамелеон» открылись с мелодичным звоном. Этот экстравагантный ночной клуб находился недалеко от станции метро «Улица 1905 года». Лариса невольно подумала: «Эх, знали бы революционеры, которые в те суровые времена несли транспаранты «Власть — народу», какие плоды сексуальной революции вырастут на обломках самовластья спустя много лет!»