Никто не слышал мертвеца...
Шрифт:
– Знаешь что? Побольше уважения к девушке, подарившей тебе свой первый поцелуй.
– Тебя об этом никто не просил.
– Ах так! Я попыталась отодвинуть Гоуста, но он только сильнее вжал меня в стену. Вот тогда я поняла - шутки кончились. Я замерла, готовясь к худшему, но отец всегда учил меня смотреть своему страху в лицо. И я посмотрела. Я заглянула Гоусту в глаза и увидела там… усталость. Такой смертельной усталости я ещё не видела. Моё сердце вдруг защемило. Мне стало неприятно, тоскливо, стыдно. Может, своим поведением я ранила его чувства. Казалось бы, сейчас мне стоило сказать ему: “- Я тебя не боюсь,
– Гоуст, с тобой всё в порядке? Не ожидая подобного вопроса, он ослабил хватку.
– Уходи, - сказал он и буквально выпихнул меня за дверь. Подобное поведение меня немного отрезвило и развеяло морок.
– Хам!
– сказала я громче, чем следовало, и зашла в свою комнату. Я легла на кровать прямо в одежде. Как так получается, что живя среди толпы разномастных наёмников, я не испытывала и половины тех эмоций, которые испытываю среди этих четырёх мужчин? Меня прямо переполняет через край, скоро из ушей польётся. Пока я здесь и очень даже неплохо провожу время, но что потом? Что будет дальше, за пределами этих стен? Никогда ещё моё будущее не было таким призрачным. Призраки. Опять грёбаные призраки. Они были в прошлом, есть в настоящем и, видимо, мне от них не избавиться. Главное, самой не стать одной из них, а то с такими защитниками как Гоуст и врагов не надо. И где сейчас находится Макаров? Что задумал? ЦРУ и Браво охотятся на него, но все ли они понимают, что охотник в любой момент может превратиться в добычу, потому что Макаров никому не позволит уйти живым? А на мне так отыграется по полной. Бесит! Вот за что мне всё это? Сейчас мне необходимо выбрать сторону. Послать команду Браво и эту Ласвэлл ко всем чертям и будь что будет или довериться им и узнать, как я вообще попала к Макарову, будучи маленьким ребёнком, и помочь схватить этого урода за яйца. Мысли в хаотичном порядке скакали и перемешивались, мешая уснуть. Я тяжело вздохнула и встала с кровати. Мне нужен ещё алкоголь. Я вернулась в комнату отдыха. Соуп собирал бутылки и мусор в чёрный пакет, Гаса с ним не было. Он быстро посмотрел на меня и продолжил засовывать бутылки в пакет.
– Зачем вернулась?
– За пивом.
– Пиво кончилось.
– Понятно. Я подошла к столу и взяла пустые пачки от чипсов и пару пивных бутылок. Положив их в пакет Соупа, я пошла к следующей куче мусора. Мы убирались молча и, когда в комнате снова был порядок, мы устало уселись на пол.
– Признай, ты просто хотела со мной помириться, - насмешливо сказал Соуп.
– С какой стати?
– Потому что я очаровашка, на меня нельзя долго злиться. Я хохотнула и привалилась спиной к стене. Действительно, на него невозможно злиться.
– Я прощу тебя при одном условии.
– Я во внимании.
– Ты разрешишь называть тебя Джонни.
– Ни за что.
– Да почему? Это же твоё имя.
– Моё имя - Джон.
– Джон - это капитан Прайс. Вот ему Джон подходит больше. А ты, определённо, Джонни.
– Так, прекрати.
– Что прекратить, Джонни?
– Остановись.
– Почему, Джонни?
– Ну всё, я тебя предупредил.
–
– Как же ты меня бесишь, - сказал он и провёл губами по моей шее.
– Тебя нужно наказать за непослушание. Он проник рукой под мою футболку, проведя немного шершавой сухой ладонью по спине и оставляя за собой дорожку мурашек.
– С поцелуями или без?
– спросил Соуп.
– Что?
– Я спрашиваю, целоваться будем или так, без романтики? Какие твои предпочтения?
– Я не знаю. У меня пока нет предпочтений.
– В каком смысле? Ты что, с мужиком никогда не была?
– Нет.
– Вот чёрт, - он вынул руку из под футболки и отошёл.
– В чём дело?
– Я не стану твоим первым. Нет и нет, ни за что.
– Почему?
– Потому что я хочу слышать стоны удовольствия, а не крики мучительной боли. Да ещё эта ответственность… Вдруг ты станешь возлагать на меня слишком большие надежды.
– Вот ты, конечно, замороченный.
– Слезай. Я слезла со стола и заправила футболку в штаны. Мы глупо переминались с ноги на ногу, но потом Соуп предложил:
– Может, выпьем?
– Ты же сказал, что пива нет.
– Есть кое-что получше. Пошли. Он привёл меня в свою комнату и открыл тумбочку.
– Шотландский виски. Изумительный, - он смотрел на бутылку, как на одно из чудес света.
– Стаканов нет, будем пить так. Он сделал первый глоток и протянул бутылку мне. Я приняла её и, отпив немного, зашлась в приступе кашля.
– Ничего, привыкнешь. Мы немного помолчали. Это молчание тяготило.
– Может, ты хочешь узнать что-то обо мне?
– спросила я.
– Нет, потому что тогда мне придётся рассказать что-то о себе.
– Это будет честно.
– Хочешь поговорить со мной по душам?
– А ты большой знаток человеческих душ?
– Нет, но если тебе нужна жилетка - я рядом. Выслушаю, возможно, дам совет. Я смотрела в сторону, избегая пересекаться с Соупом взглядами.
– Мне страшно, - призналась я.
– Чего боишься?
– Сама не знаю. Может, боюсь узнать правду о себе. Вдруг у меня есть родители, которые меня ищут.
– Это же замечательно.
– Да, но… Вдруг я им не понравлюсь. Вдруг им не понравится то, какой я стала.
– А какой ты стала?
– Для вас я преступница.
– Ты для нас свидетель, а не преступница. Если ты не за одно с Макаровым, конечно.
– Я с ним не за одно, честно.
– Значит, всё будет хорошо.
– Надеюсь. Мы ещё немного помолчали, осушив бутылку на треть и тогда я решилась спросить:
– А Гоуст?
– Что, Гоуст?
– Ну, расскажи о нём. У него есть имя?
– Есть.
– Какое?
– Не скажу.
– Почему?
– Это не моя тайна.
– Понятно. А что ты можешь о нём рассказать?
– Ничего, потому что я о нём ничего не знаю. А даже если бы и знал, всё равно бы не рассказал.
– А ты видел его без маски?
– Видел.
– Что, страшненький?
– Наоборот, слишком красивый, - усмехнулся Соуп.
– Смеёшься надо мной?
– Даю тебе пищу для твоих эротических фантазий.
– Вот спасибо, без тебя я бы не справились. А у него есть жена? Девушка?