Нимфа с большими понтами
Шрифт:
Вера покраснела так, что стало ясно: Кира угадала. И тут только до Леси дошло, куда клонила все это время ее умница Кира. Ну, конечно! Она вспомнила про ту брюнетку с длинными волосами, которую видел из окна Тимофей в день исчезновения Маши. Господи, Вера и была той брюнеткой!
Но Кира еще не до конца разыграла партию.
— Напрасно краску истратила, — сообщила она Вере. — Могла бы и не стараться. Все равно тебя видели. И смогут опознать.
Это была откровенная ложь. Тимофей лица брюнетки
— Ну и что! — закричала она, уже не сдерживаясь. — Да, я была там! Хотела поговорить с этой тварью! И если понадобится, то и пригрозить!
— И немножко перестаралась? — спросила у нее Кира. — Да? Это ведь ты ее задушила?
Вера отшатнулась. С ее лица сошли все краски. И теперь огненные волосы смотрелись совершенно жутко на фоне белого, как лист хорошей бумаги, лица.
— Вы что? — прошептала она. — Вы в чем меня обвиняете?!
— В убийстве соперницы, — просветила ее Кира.
— Я ее не убивала! — произнесла Вера одними губами. — Не убивала!
— А что? — грозно нахмурилась Кира. — Она сама себя задушила?
— Нет, нет! Вы что! Я бы не смогла!
— Не ври!
— Она же живой человек! — выкрикнула Вера. — Я бы не смогла! Ее другой человек убил!
— Ты его видела?
— Только издалека.
— А узнать сможешь?
Но Вера в ответ так энергично замотала головой из стороны в сторону, что подругам стало ясно. Нет, ни за что не узнает.
— Но хоть кто это был? Мужчина или женщина?
— Мужчина, — кивнула головой Вера, но тут же внесла коррективы в свои показания: — Нет, женщина. Не знаю…
— Как это так? — рассердилась на нее Кира. — Ты уж определись, пожалуйста!
— Не знаю я! — заныла Вера. — Может быть, мужчина. Может быть, женщина. Он в брюках был! А я издалека смотрела. Сначала он с Машей разговаривал.
— А ее ты узнала?
— Ее я еще раньше засекла. Когда она из дома вышла, — призналась Вера. — И я за ней пошла.
— Зачем?
— Поговорить хотела!
Спрашивать, о чем собиралась беседовать Вера со своей соперницей, Кира благоразумно не стала.
— И что ты видела из своей засады?
— Ну как что? — утерши нос, пробубнила Вера. — Сначала они просто разговаривали. Потом Маша начала кричать.
— Что?
— «Ты все врешь! Это ты украл Куалонг! Я больше не стану потакать тебе!»
— И?..
— А потом я подумала, что они борются, — призналась Вера. — Во всяком случае, со стороны было на то похоже.
— И ты не помогла Маше?
— Я же не знала, что ее убивают!
— А если бы знала, то помогла? — усомнилась Кира.
Вера промолчала.
— Ладно, — толкнув подругу в бок, произнесла Леся. — Не будем об этом. Рассказывай дальше, мы тебя слушаем.
— Дальше
— А Маша?
— А ваша Маша осталась лежать на травке, — с прорезавшейся злостью в голосе ответила Вера. — Можете мне поверить, она была мертва!
В комнате повисло тяжелое молчание. Подруги соображали, можно ли верить этой девице. С одной стороны, она могла и врать. А вдруг нет? Тогда окажется, что невиновного человека засадят по их наущению за решетку.
— А что такое «Куалонг»? — спохватилась Кира. — Где-то я уже слышала это слово.
— Отдает китайским или, во всяком случае, восточным духом, — предположила Леся.
— Да нет, — поморщилась Кира.
Это слово упорно ассоциировалось у нее с чем-то другим. Не с Востоком и не с Китаем. Она его слышала, и слышала совсем недавно. Но где? Где, черт возьми, она его слышала?
— Куалонг, — бормотала Кира себе под нос. — Куалонг.
Ничего, решительно ничего не вспоминалось.
— А ты уверена, что правильно расслышала? — спросила она у Веры.
Та утвердительно кивнула и посмотрела на Киру:
— Рассказывать дальше?
— Да.
— Потом, когда тот человек ушел, я все же решилась подойти к Маше, — сказала Вера. — Она лежала, и я подумала… подумала, вдруг она еще жива и ей можно помочь.
Подруги переглянулись. Вера не была похожа на бескорыстного альтруиста. Ни в коей мере, что тут же и выяснилось.
— Я подумала, что если она загибается, а я окажу ей помощь и спасу жизнь, то ведь могу просить у нее за это, чтобы она отказалась от Владислава.
Кира присвистнула.
— Ну, не важно! — отмахнулась от нее Вера. — В общем, я захотела ей помочь. Подошла и увидела, что она мертвая.
— Ужас! — содрогнулась Леся.
— А потом в кустах раздался какой-то шорох, и я убежала, — сказала Вера.
— Что за шорох?
— Не знаю, — покачала головой Вера. — Мне показалось, что там кто-то сидит. Я жутко струхнула.
— Почему?
— А вдруг это был убийца? А мне рисковать своей жизнью совсем не хотелось. Я ведь замуж за Владислава собираюсь.
Кира вздохнула. Глупость этой особы просто поражала. Надо же умудриться наворотить столько нелепостей за один день.
— Как ты нашла тот дом? — спросила она у нее.
— У Владислава в кармане была карта области, — призналась Вера. — А на ней синей ручкой был отмечен путь до этого дома. И поставлен жирный крестик. Так и добралась.
В общем, Вера сочетала в себе глупость с удивительной чисто женской прозорливостью в том, что касалось ее возлюбленного. Когда речь заходила о нем, ее извилины принимались шевелиться с потрясающей скоростью. И надо же, все соображали верно!