Нимфоманка для альфы
Шрифт:
Зажимаю пилон меду ног. Поднимаюсь вверх. Отпускаю руки. И парю. Не тут. Там, в прошлом над пропастью. Окутанная облаком призрачных ощущений. Энергия желаний, неутолимых, греховных обволакивает меня. Пространство искрится. Воздух раскален, так что каждый вздох обжигает легкие. Оставляет ожоги. А я продолжаю с жадностью его вдыхать.
Замираю. Прерываю танец. Не в силах больше двигаться. Не понимая своей реакции. Теряю ощущение реальности.
– Продолжай танец, не останавливайся, – его голос бьет раскаленным хлыстом. Хриплый, надтреснутый, тихий и одновременно раскатами грома
Я приросла к полу. Не могу пошевелиться. Кто и зачем так издевается надо мной?
Загорается приглушенный свет. Вначале ничего не вижу. Потом различаю силуэт. Я сплю? Не верю своим глазам. Это иллюзия! Мираж! Призрак из прошлого? Ничего не понимаю. Сердце в груди беснуется. То скачет как ошалелое, то вовсе замирает, боясь спугнуть видение. Он сейчас исчезнет. Растворится в тумане. И я жадно смотрю. Голодно, одичало, рассматриваю его.
Оборотень сидит на диване, широко расставив ноги. Мощные руки увиты сеткой шрамов. Каждый шрам оставлен лично мной. У меня такие же только в душе.
Не знаю, сколько прошло времени. Прежде чем, начинаю осознавать – передо мной действительно он. Реальный. Живой. Чувство невероятного счастья. Радость. Огромный валун падает с плеч и разбивается на мелкие осколки.
А через секунду радость сменяется ощущением ожившего кошмара. Если он тут. Если действительно предо мной… пощады не будет. И моей фантазии не хватит, чтобы представить, что меня ждет.
– Ты… ты… жив? – сжимаю поручень пилона, ноги подкашиваются. Страх. Нет. Животный ужас отравляет нутро.
За пять лет он сильно изменился. Животная аура искрится в воздухе. От него исходят потоки силы, новой, неведомой мне. Он стал больше. Крупнее. Чувственные губы изогнуты в полуулыбке. Я до сих пор помню, как плавилось под ними мое тело. Их твердость и мягкость. Требовательность и нежность.
– Кажется, тебя забыли поставить в известность, – серебристые молнии в глазах прошивают меня насквозь. И вместе со страхом во мне рождается что-то темное порочное, подконтрольное только ему.
Да, мне никто не сказал, что он жив. А ведь стая знала. Они не могли не знать! Все еще не верю. Ведь это не может быть он?! Не может!
– Убьешь меня? – токсичное желание сплетается в адском танце с ненавистью. Он всегда приносит с собой смерть и страдания. Исчадье зла и мой грех.
– Ты не заслуживаешь такого подарка, – в оскале оборотня отражаются все пытки ада. – В жены возьму…
Глава 7
Смотрю в его невозможно огромные глаза. Когда-то они покорили меня. Тьма, пронизанная всполохами серебристых молний. Когда он смеется, радуется или полон страсти, то они сияют как два бриллианта. Когда серебристый свет скрывает тьму, более прекрасного зрелища я не встречала в жизни. В его глазах можно увидеть все. Необъятный космос, опутывающая страсть, там рождается счастье и уходит боль.
Но когда тьма поглощает серебро, тогда эти глаза несут страдания и смерть. Они прошивают насквозь, впиваются острыми иглами под кожу. И вот теперь мне предстоит полной мере узнать темную сторону его смертоносного взгляда. Больше для меня они никогда не засверкают серебром. Россыпь бриллиантов не ослепит меня. Не подарит избавление от порочного проклятья.
Смысл его фразы не сразу доходит до меня. Я все еще не верю, что он передо мной. Не было и дня, чтобы я не оплакивала его. Хоть и понимала, что смерть дьявола очистила землю. Он несет разрушения. Он зло во плоти. Он люцифер-соблазнитель, мой грех, мое проклятье.
Четкие, рельефные черты лица. Немного расширенные крылья носа. Прямой профиль. Идеально очерченные скулы. Изогнутые густые брови. И эти губы. При воспоминании об их вкусе внутри все сжимается в тугую пружину. От него исходит аромат опасности, и это дурманит еще сильнее. Хочется взрыва адреналина, хочется бежать по тонкому лезвию, невзирая на порезы продолжать игру с исчадьем ада. В поисках тех ощущений, которые только он способен дать. Ненавидеть себя, его, и ликовать от осознания – он жив. Хоть я и понимаю, что сулит мне эта новость. Моя совесть вздохнула с облегчением, а вот разум, подсказывает, что начинается мой персональный круг нескончаемых истязаний.
– Странное решение. То что, быструю смерть у тебя надо заслужить я помню. А вот взять в жены… скорее ожидала, что пообещаешь рабство, пытки, не сомневаюсь, за эти годы ты не раз представлял, что со мной сделаешь, – я не строю иллюзий насчет своего положения. Прекрасно понимаю, пощады ждать от него глупо. Единственная надежда на стаю. Они прознают, где я и спасут. Попытаются, по крайней мере. Или мне удастся улизнуть. Хотя шансы на такой исход и минимальные.
– Не переживай, моя прекрасная Жасмин, рабство в сравнении с замужеством тебе покажется раем, – его голос живой. Он единственный оборотень, которого встречала, что может так играть звуками. Он умеет оживлять слова, ласкать ими, или избивать, так что внутри все заливается кровью.
Даже страх рядом с ним другой особенный. Он наполняет кровью бешеным адреналином, дразнит рецепторы, играет на нервах. Из-под черной футболки оборотня проглядывается рельеф мышц. Ранее они так не бугрились. Теперь с каким-то извращенным любопытством изучаю его тело заново. Эти странные татуировки, переплетающиеся со шрамами. Я познала его тело чистым, без этих рисунков. Гладкая, упругая кожа, темная, у него вкус зверя. Особый, который не спутать. Не забыть. И именно он отравил меня. Превратил в пытку мою жизнь. Заразил той проклятой похотью. Что даже сейчас в минуты опасности, я мечтаю содрать с него футболку, и ошалело исследовать тело.
– Даймонд, я рада, что ты жив, – выпаливаю прежде, чем успеваю подумать. Слова идут от сердца. Только он этого не почувствует. Примет за очередную ложь или попытку разжалобить. Между нами стена магии и боли. И ни мне, ни ему не подвластно ее разрушить.
Поднимается. Один неуловим газу движением. Такой огромный, а движется как кот, невесомо, легко, словно даже кости у него гнутся и принимают любую форму. Подходит ко мне. В нос еще сильнее бьет запах зверя. Тот аромат, о котором я тосковала, и отчаянно пыталась забыть.