Нить Ариадны. В лабиринтах археологии
Шрифт:
В другом месте изображены горы и парящие над ними синие птицы. На стенах комнаты, служившей, вероятно, гостиной, передана сцена охоты: мужчина с копьем, собаки в ошейниках и на поводке. Росписью украшены не только стены, но и полы, покрытые твердой известковой штукатуркой. Пол тронного зала расчерчен на квадраты с многолинейным орнаментом, напоминающим рисунок микенской керамики XIV—XIII вв. до н.э.
Среди помещений дворца обнаружена ванная комната. Сохранилась также переносная терракотовая ванна с росписью: ученые, разумеется, вспомнили рассказ Гомера об омовении Телемаха, сына Одиссея:Той порою Телемах Поликастою, дочерью младшей Нестора, был отведен для омытия в баню. Когда же Дева его и омыла, и чистым
Вышел из бани он, богу лицом лучезарным подобный.
О высоком культурном уровне обитателей дворцового центра наряду с высокохудожественными изделиями из металлов, живописью, развитой архитектурой свидетельствуют водопроводная и канализационные системы: под полом проложены терракотовые трубы и водостоки.
Дворец в Пилосе был не только жилищем его владыки, местом для увеселений и приемов, но и хранилищем ценностей и богатств, добываемых в грабительских войнах или доставляемых эксплуатируемым населением. Об этой функции дворца свидетельствует большое количество кладовых и закромов. Там стояли глиняные бочки — пифосы, некогда полные оливкового масла и вина. В одной из кладовых было 16 пифосов, в другой — 17. В пяти кладовых Блеген насчитал более шести тысяч глиняных сосудов различных форм. Это были запасы керамических изделий, часть которых могла употребляться во время дворцовых пиршеств. В одном из дворцовых помещений площадью 45 кв. м найдено множество бронзовых наконечников стрел. Это — арсенал.
Продукты питания, предназначенные для владыки дворца, его семьи, свиты, дружины, слуг и служанок, находились на строгом учете. Сосуды закрывали глиняными затычками с оттисками печатей. Опечатывали и куски глины, покрывавшие веревки, которыми завязывали крышки сосудов. При снятии веревки печать ломалась. Любопытно, что сосуды с оливковым маслом, ценившимся дороже вина, находились ближе к царским покоям.
Богатство Пилоса привлекло внимание его воинственных соседей. Уже в конце XIV в. до н.э. дворец подвергся сильному разрушению. В начале XIII в до н.э. возник новый дворец. Для этого пришлось снести старые постройки. Через некоторое время, в XII в. до н.э., Пилос был окончательно уничтожен. Больше на этом месте никто не селился, что способствовало прекрасной сохранности этого археологического памятника. По устройству Пилосского дворца ученые могут судить о назначении помещений дворцов Микен и Тиринфа, сохранившихся хуже.
Исследованы также остатки поселения и некрополь с купольными захоронениями (в большинстве случаев разграбленными), находившиеся близ дворца. В некоторых из этих усыпальниц найдены высокохудожественные изделия, напоминающие по стилю микенские, что совсем не удивительно: Пилос и Микены являлись соседями и были близки друг другу по социальному устройству и культуре.
Раскопки Пилоса, как и раскопки Микен, продолженные после Шлимана руководителем Британской археологической школы в Афинах А. Уэйсом, показали, что микенская цивилизация — не побочное ответвление критской культуры. Таким образом, сходство микенских предметов искусства с критскими не говорит о господстве Крита над материковой Грецией, как это полагали на основании мифа о дани Миносу афинскими юношами и девушками. В политическом, культурном, а до середины II тысячелетия до н.э. и в этническом отношении Микенская Греция развивалась по своему пути.
Семивратные Фивы
На плодородной Беотийской равнине, в Средней Греции, на перекрестке сухопутных путей стоит древний город Фивы [12]. В отличие от египетской столицы, имевшей, по преданию, сто ворот, греческие Фивы имели их семь и назывались Семивратными. Город этот известен еще Гомеру, но подробное его описание оставлено во II в. н.э. Павсанием. У Гомера обитатели города названы кадмейцами. Основание Фив приписывали финикийцу Кадму, а сооружение стен города — братьям Амфиону и Зефу, погребение которых показывали во II в. н.э.
Судьба Фив вызвала интерес у авторов классической греческой трагедии, воспользовавшихся эпической поэмой «Фиваида», автором которой считали Гомера. Согласно этой поэме, Фивы были основаны Кадмом, сыном финикийского царя Агенора. Когда Зевс, приняв облик быка, похитил сестру Кадма Европу, юноша в сопровождении других финикийцев пустился на ее поиски. Он посетил побережье Фракии, откуда направился затем к оракулу в Дельфы, который дал пришельцам совет прекратить странствия и основать по соседству город. Место для города выбрала священная корова с лунным диском на лбу, за которой следовали финикийцы. Холм, где животное опустилось на землю, был окружен стенами.
Таково было начало города Кадма. Вокруг него и выросли Фивы. Кадм был первым их царем. От его брака с дочерью Ареса, носившей благозвучное имя Гармония, произошли прославленные цари Полидор, Лабдак, Лай, Эдип. После изгнания из Фив слепого Эдипа там правил его сын Этеокл, а другой сын — Полиник жил в Арголиде, откуда пошел затем походом на родной город. Полиника сопровождали еще шесть героев аргивян. Таково в самых общих чертах предание об основании семивратных Фив и войнах фиванских царей с царями Арголиды. Все эти события греки относили ко времени, предшествовавшему походу на Трою.
Баснословные события, которыми так богато предание о Кадме и его потомках, не должны скрывать от нас главного: вся античная традиция, начиная с Гомера, считала Кадма финикийцем. Этому же Кадму Геродот приписал создание алфавитной письменности, которой пользовались древние греки во времена «отца истории».
За преданием о Кадме, Европе, Фивах стоит вызывавшая ожесточенные споры проблема роли финикийской, а если взять шире, восточной культуры в формировании древнейшей цивилизации Европы. Случайно ли совпадение названия нашего материка с именем дочери царя Агенора? Или финикийцы были на самом деле открывателями Европы и создателями на ее территории городов, распространителя¬ми письменности?
Древние Фивы, выдержавшие осаду семерых героев, в новое время столкнулись с нападением целой армии ученых, вооруженных приемами научной критики и воображением, не менее изощренным, чем художественная фантазия греков. Подкоп начался, прежде всего, против основателя города Кадма. Финикийское происхождение этого имени, а также таких имен, как Феникс, Меликерт и др., признавалось рядом ученых, которые в то же время отрицали возможность финикийских поселений в Греции. Проникновение указанных имен в греческую мифологию рассматривалось как влияние религий восточного происхождения. Само предание о финикийце Кадме, обосновавшемся в районе Фив, истолковывалось в духе так называемой солярной теории, связывавшей героев всех мифов с символическими изображениями солнца, луны и звезд. Сторонники этой теории считали Кадма двойником финикийского бога солнца Мелькарта, который ищет исчезнувшую луну (Астарту или Европу). Другая группа ученых и вовсе не признавала связи Кадма с Востоком даже в области религии, полагая, что это было местное божество, не имеющее ничего общего с Финикией.
Решительнее всех отвергал какое-либо финикийское влияние немецкий профессор Р. Лихтенберг, совершенно серьезно считавший, что свет культуры шел не с Востока, а с Запада. В этой связи он приписывал эгейской цивилизации европейско-арийское происхождение, а в финикийцах видел не восточный народ, а тех же носителей эгейской культуры, живших к востоку от греков и поэтому названных «багровыми», «темно-красными». Само слово «Кадм» последователи Лихтенберга считали «чисто греческим словом», производя его от слова «космос», т.е. «мир», «вселенная».