Нить судьбы
Шрифт:
Я должен, я должен зацепиться за тот сук и тогда, быть может…
Четвертинский глянул куда–то справа от себя и вдруг оттуда из места, не видимого для Макса внезапно появился мужчина с ручной пищалью в руках. Четвертинский кивнул ему, указав на Антипа, и мужчина резко скомандовал воинам держащим разбойничьего воеводу за руки:
— Разойдись!
Все дальнейшее произошло молниеносно.
Макс размахнулся и изо всех сил и бросил высоко вверх, над головами Четвертинского и Антипа, длинный аркан. Это был очень удачный бросок: петля бесшумно обхватила
В это же мгновение люди, держащие Антипа резко отбежали в сторону, а Степан Ярый вскинул пищаль.
Макс уже находился в воздухе: ухватившись руками за канат, он летел вперед ногами, нацеленными в плечи Степана.
Я собью его, подхвачу Антипа и, прежде чем они что–либо сообразят, мы нырнем в кустарник, а там…
Но Максу не хватило одной секунды.
Нить судьбы Антипа Русинова оборвалась.
Степан успел выстрелить, и пищальное ядро, величиной с яблоко, навылет пробило грудь Антипа, далеко отбросив его изуродованное, окровавленное тело.
В то же мгновение сильным ударом ног Макс свалил Степана и сам словно свалился с неба.
В доли секунды Макс осознал, что Антипу уже не помочь и что, по всей видимости, он остался единственным уцелевшим человеком из всего отряда Антипа.
Гибнуть глупо и бессмысленно Максу очень не хотелось, поэтому он на глазах, не успевших ничего сообразить врагов, пролетел еще несколько метров, выпустил аркан из рук, ловко перекувырнулся два раза и исчез в зарослях.
Не теряя ни секунды по хорошо известным ему тропкам, оставаясь незаметным в густых зарослях, он побежал к тому месту, где оставил в лесу коня.
Он вскочил в седло, и когда погоня выбралась из зарослей, Макс был уже далеко.
Зная в этом лесу каждую тропинку, он быстро выбрался на дорогу и помчался в сторону Вильно.
Макс был круглым сиротой, родных у него не было, а все близкие ему люди лежали мертвыми сейчас там, в лесу, под Кубличами. и на всем белом свете не оставалось больше никого, кроме одного единственного последнего человека.
Макс любил Варежку всем сердцем как родную сестру и больше некуда было ему ехать, хотя мысль о том, как он должен будет сообщить ей об ужасной смерти отца страшила его.
В состоянии глубокого потрясения никого и ничего не замечая вокруг Макс проскакал так несколько часов даже не заметив как загнал лошадь, пока она не рухнула. Макс встал, машинально отстегнул от седла свой второй аркан и упрямо пошел пешком вперед по дороге.
Погода все ухудшалась, небо затянули свинцовые тучи, и вдруг посыпался мелкий град.
Градинки больно хлестали Макса по лицу, некоторые отскакивали, а некоторые впивались в кожу и тут же таяли, так что со стороны могло показаться, будто по лицу этого странного одинокого путника непрерывно текут слезы…
… Медведев тоже замерз, а когда, в довершение ледяного ветра, с неба вдруг посыпался мелкий град, он, стремясь как–то укрыться, свернул в лес и поехал по тропинке, бегущей за деревьями вдоль дороги.
Если бы он этого не сделал, то через несколько минут встретил бы бредущего навстречу ему по дороге Макса, а потом увидел бы павшую лошадь,
Такое похолодание в конце лета не было большой редкостью. Василий подумал об этом, когда, спустя несколько часов, подъезжал к деревне Кубличи и увидел большой яблоневый сад. Красные яблоки, еще зеленые листья и белая простыня, покрывшего землю мелкого града сразу напомнили ему рассказ отца о том, как однажды, когда Василия еще не было на свете, ударил вдруг среди лета внезапный холод и посыпался с неба снег, покрывая густой пеленой яблоневые донские сады…
Что–то очень печальное было в этом зрелище, и вдруг сердце Медведева, мужественного воина, так много повидавшего на своем веку, дрогнуло от странного и тягостного предчувствия беды.
Подъезжая к месту, где его могла ожидать опасность, Василий как обычно проверил все свое снаряжение и убедился, что он готов к любым неожиданностям.
Недоброе предчувствие заставило его объехать Кубличи стороной, по опушке леса, но он, таясь за деревьями, внимательно разглядывал деревеньку, и насторожился еще больше, не обнаружив на улицах и во дворах ни одного человека.
Подобравшись лесом к высокому дубу на опушке, он не на шутку встревожился, увидев, что ведущая в лес тропа очень сильно вытоптана большим количеством всадников, двигавшихся сначала вглубь леса. Приглядевшись, он увидел, что обратно всадников возвращалось намного меньше, а маленькие капельки крови, краснеющие в черной грязи, в не засыпанных градом глубоких следах копыт, говорили о том, что среди них были раненые.
У Медведева похолодело сердце.
Неужели я опоздал? Как это возможно? Алеша и Вера утверждали: нападение назначено на первое сентября. До нового года еще неделя. Что же произошло?
Несмотря на лихорадочное нетерпение, Медведев проявил полное хладнокровие. Медленно и осторожно он отъехал от протоптанной тропинки, превратившейся в дорогу, и постоянно зорко оглядываясь по сторонам, прислушиваясь к каждому шороху, время от времени осматривая верхушки деревьев, стал пробираться в глубь леса.
Вскоре он обнаружил гнездо «кукушки», бесшумно спешился, подкрался к нему ближе и сразу увидел: тот, кто находился в гнезде, очевидно, убит и долго лежал под деревом, вероятно с пробитым сердцем — об этом свидетельствовала большая лужа крови, — а совсем недавно тело оттащили в сторону и, вероятно, погрузили на телегу — отпечатки колес были хорошо видны в медленно таявшем покрове града.
Медведев снова сел на коня и продолжал свой путь.
Вскоре он услышал впереди скрип колес и странные звуки. Укрывшись в густом ельнике, он увидел, как из глубины леса в сторону деревни по вытоптанной лошадьми дороге, двигалась телега, заполненная мертвыми телами. Рядом с лошадью шел мужичок. Громко всхлипывая и постоянно вытирая слезы, он вел под уздцы лошадь.
Странное чувство охватило Медведева: он вспомнил, что когда–то нечто подобное уже было — лес, мерный скрип колес, мужичок с телегой и мертвым телом в ней…. Сейчас все повторялось, но было наполнено совсем иным смыслом…