Нити судьбы
Шрифт:
– И что с того? Почему ты должна переживать о том, что станет с Лавинией Лейк?
– Я не собираюсь обсуждать это с тобой! – резко ответила я. – Тебя это не касается, ясно?! Лучше ответь, почему ты мне помог? Ответ: «Может потому, что ты меня интересуешь» меня не устроит.
– Да нет никакой причины. Мне просто захотелось это сделать и всё.
– Просто захотелось? Знаешь, ты какой-то странный, Анхель... Ты помнишь, что сказал мне тогда, в Зельтире? Ты сказал мне тогда, что тебе кто-то приказал меня защищать.
– С чего ты взяла?
– Мне рассказала Николь о том, что она видела и слышала, находясь у Винсента. Кстати, почему ты не помог ей, когда она умоляла тебя о помощи?
– А почему я должен был помогать этой девчонке? – холодно спросил Анхель.
– Хотя бы потому, что Николь – беззащитная девушка, которая была в лапах насильника, а ты – мужчина, который мог ей помочь, если бы только захотел. Неужели, ты настолько чёрствый, что просто взял и ушёл?!
– Не вижу причин, по которым я должен был остаться. Хотя… Винсент (как ты его называешь) предлагал мне присоединиться к нему. Считаешь, мне надо было согласиться?
– Нет! Конечно, нет! – быстро ответила я. – Я только… я не могу поверить, что Винсент до такой степени стал законченной тварью, что мог предложить тебе изнасиловать Николь вдвоём! Но, речь сейчас не о нём, а о тебе. Что было бы, если бы Николь не спасли?! Ты не думал об этом?!
– Нет, не думал. Я не понимаю, Милена. Ты что, пытаешься достучаться до моей совести? Могу тебя заверить – это бесполезно. Для меня люди, всего лишь, глупые существа, погрязшие в своих страстях. Я не испытываю к ним ни жалости, ни сострадания. Если кто-то хочет их использовать для развлечения, то кто я такой, чтобы мешать? Прости, Милена, но я просто не понимаю, почему ты злишься.
– Можно тебя спросить? Ты часто общаешься с людьми?
– Последние две тысячи лет я не покидал мира демонов.
– Оно и видно. Теперь понятно, почему ты ни черта не понимаешь, – вздохнула я. – Две тысячи лет никуда не выходить… это большой срок. Делаем вывод. Тебе всё равно, даже когда у тебя на глазах насилуют беззащитную девушку. Но, вместе с этим, ты вылечил мою, не такую уж серьёзную, рану. В чём разница между мной и Николь?
– Например, в том, что ты – не человек.
– Ты знаешь о моём происхождении? – удивилась я.
– Знаю. Тебя это так удивляет?
– Ты ещё спрашиваешь?! Я сама узнала об этом совсем недавно, а ты говоришь так, как будто это само собой разумеющееся! В общем, мы отвлеклись от того, с чего начали. Николь мне рассказала, что когда ты говорил с Винсентом, разговор был обо мне. Ты ещё возмущался по поводу того, что Винсент заставляет тебя не только от опасности меня защищать, но… и от интимной близости с мужчинами. Так, это означает, что это Винсент был тем, по приказу которого ты ходишь за мной?
– Если – да, то, что это меняет?
– Почему? Почему Винсент защищает меня? И как он мог тебе что-то приказывать? Ты же падший ангел, а Винсент – человек! Или вы заключили договор, по которому ты получишь душу Винсента, а ты вынужден слушаться его приказов?
– Нет. Никакой договор я с ним не заключал. Тем более, если бы у этого парня и была бы душа, то на эту чёрную гнилую субстанцию ни один самый низший демон не польстился бы.
– Что значит «если бы была»? – внутри меня всё похолодело в ожидании ответа.
– Нет у твоего Винсента души. Нет и никогда не было.
– Я не понимаю, что ты этим хочешь сказать! Почему у Винсента нет души?!
– Если тебе это так интересно, то спроси у самого Винсента, – ответил Анхель. – А теперь, извини, но мне пора.
– Спасибо за то, что руку вылечил, – не стала дальше допытываться я (каким-то шестым чувством ощущала, что, всё равно, не ответит).
Анхель в ответ только кивнул и исчез.
Глава 44.
Глава 44.
«Я уже начинаю привыкать к тому, что мои знакомые просто берут и растворяются в воздухе, – подумала я после исчезновения Анхеля. – Но, насчёт Винсента… Чем больше я о нём узнаю, тем меньше понимаю, что происходит. У Винсента нет души? Но, это же невозможно! А если предположить, что и нет, то почему тогда Анхель подчиняется ему?».
За всеми этими размышлениями я и не заметила, как забрела в такие дебри, где никогда раньше не была. В результате моих попыток вернуться назад, я вышла к небольшому озерцу, на берегу которого играла девочка с мячом, лет девяти. Худенькая и изящная, с чёрными волнистыми волосами, она была похожа скорее на ожившую фарфоровую куклу.
«Откуда здесь ребёнок? – удивилась я. – В «Шисуну» принимают с пятнадцати лет, не раньше».
– Эй, девочка! – окликнула я её. – Ты что здесь делаешь? Детям здесь быть нельзя.
– У меня в этой школе старший брат учится, – ответила девочка. – Поэтому мне разрешили играть здесь. Меня зовут Альма. А тебя?
– Милена. А тебе не скучно играть здесь совсем одной?
– Нет, не скучно. Но, если ты поиграешь со мной, то я буду очень рада.
Я никогда особо не любила детей, но эта девочка мне понравилась. Было в ней что-то такое, что располагало к себе. Может, всё дело в её детской доверчивости, с которой она незнакомой девушке назвала своё имя и предложила поиграть. А может дело в том, что я устала от того, что мне лгут, недоговаривают… А дети… они, обычно, по своей сути, честны.
– Ладно, давай поиграем, – согласилась я. – Только не долго.
Альма радостно улыбнулась и кинула мне мяч.
Я никогда не думала, что с таким увлечением буду играть с ребёнком. Всё напряжение, что я испытывала в последнее время, куда-то ушло. Мне просто было весело носиться по всему парку, ловить этот мяч… В общем, я окончательно впала в детство. Я и не заметила, как стемнело.