Нити судьбы
Шрифт:
– А ведь темно уже, – сказала я. – Тебе не пора?
– Пора, – вздохнула Альма. – Хоть, и не хочется. Как-нибудь ещё поиграем?
– Конечно. Ты часто бываешь у своего брата?
– Когда в школу хожу, то только в выходные. Но, сейчас каникулы и я бываю здесь чаще.
– А как зовут твоего брата? Может, я его знаю.
– Найджел, – назвала Альма. – Он учится на втором курсе. Он эмпат – чувствует эмоции окружающих людей.
– Мм… нет, не знаю никого с таким именем. Я тут, вообще, ещё мало, кого знаю. Поступила совсем недавно и в учебное время не попала.
– Я могла бы познакомить
– Значит, твой братик грызёт гранит науки, – усмехнулась я. – Ну, как-нибудь в другой раз познакомимся. Пошли, провожу тебя до общежития. Сама туда же иду.
Честно говоря, кто кого провожал – это ещё вопрос, так как Альма знала дорогу куда лучше меня и быстро вывела нас из парка. Мы с ней расстались в здании. Я обещала её найти как-нибудь в парке и снова с ней поиграть. На этом мы и разошлись.
Подходя к комнате, я начала чувствовать раздражение Кая.
«Блин, я же ему сказала, что только к Лексу и Лави схожу, а сама ушла на целый день! Неудивительно, что он раздражён».
– Кай, я вернулась, – аккуратно, как нашкодившая кошка, заглянула я в комнату.
– И полгода не прошло, – ехидно ответил Кай. – Рассказывай, где ты была?!
– В парке в мяч играла, – призналась я.
– Что ты делала?
– В мяч играла с маленькой девочкой. Она сестра кого-то из учеников. Я сама не знала, что меня это так увлечёт – игра с ребёнком.
– Ты у меня сама, как ребёнок, – вздохнул парень. – Нашла, чем заняться. Ты, хоть, с Лексом своим разговаривала или сразу умотала в мячик играть?
– Разговаривала. И что такого в том, что я играла с ребёнком? – обиженно насупилась я.
– Ладно, извини. Но, в следующий раз предупреждай, если куда-то надолго уходишь.
– Да я и сама не знала, что так выйдет. Зато, я от Николь узнала много интересного.
– От Николь? Ты же к Мейснеру и Лейк ходила.
– Николь к Лави заходила. Она нам рассказала, где она была.
– И где же была твоя подружка? – поинтересовался Кай.
– Не поверишь. У Винсента она была.
– У Ванхама?!
– Ага. И вот, что она мне рассказала…
Через двадцать минут я всё рассказала. О том, где была Николь, что с ней было и что она слышала. А также о том, кто её спас. Пришлось рассказать и о разговоре с Анхелем и визите Рейфа. О том, как я сглупила, намереваясь отвязаться от гипнотизёра, а в результате сделала только хуже.
– Знаешь, какие у него глаза были, когда он требовал моей крови? – произнесла я. – У нас в интернате было несколько подростков-наркоманов. Так вот, когда у них не было денег на новую дозу, а уколоться очень хотелось, у них были такие глаза, как были сегодня у Рейфа. Мне кажется, что если бы я, в конце концов, не согласилась, то он, всё равно, не отстал бы. А наркоман, ради дозы, способен практически на всё.
– Значит, теперь ты можешь приказывать этому убийце всё, что угодно?
– Наверное, – неохотно ответила я. – Но, расплачиваться за это тоже надо. Может, для демонов это и нормально – делиться своей кровью, но не для меня. Ещё и мой отец… Если он был в школе, то почему он не пришёл ко мне? Он не хочет меня видеть или что?
– Не думаю, что причина в том, что он не хочет тебя видеть, – покачал головой Кай. – К тому же, какие слова Саварис Кавэлли сказал Николь? Что он не хочет, чтобы дорогой ему человек грустил. Мне кажется, что он имел в виду тебя.
– Думаешь?
– А кто, кроме тебя, в «Шисуне», может иметь отношение к демону?
– Да, ты прав, – усмехнулась я. – Но, всё же… мне, в какой-то степени, жаль, что он не зашёл. Хотя, я его и не знаю, но, как ни как, а он мой родной отец.
– Не думай об этом. Когда захочет – тогда и явится. Сейчас важнее другое. Когда у тебя день рожденья?
– Послезавтра, – затихшим голосом произнесла я. – Знаешь… До тех пор, пока ты об этом не заговорил, я как-то и не задумывалась над этим. Точнее, старалась не думать. Не верится, всё-таки, что в этот день я могу просто взять и умереть. И всё только из-за того, что мой отец не был человеком.
– Ты не умрёшь, котёнок.
– Ты в этом абсолютно уверен? Если – да, то мне бы твою уверенность. А вот мне страшно. Очень. Если бы у меня было чуть меньше гордости, то я бы заперлась в какой-нибудь маленькой комнатушке и сидела бы там, дрожа от страха. Знаю, что это ни черта бы не помогло от того, что меня ждёт, но…
– Всё будет хорошо. А сейчас, иди-ка ко мне, котёнок.
Кай взял меня за руку. От его прикосновения по всему телу словно прошел разряд электрического тока. Я чувствовала, как контроль медленно от меня ускользает. Сердце билось через раз. Его взгляд так близко, что мои и без того спутанные мысли путались еще сильнее. Во рту пересохло. Трудно было дышать. С замиранием сердца я наблюдала, как он медленно наклоняется ко мне, сокращая расстояние между нашими губами. Еще никогда я не отвечала на поцелуй так яростно. Я отчаянно впивалась в эти мягкие губы, которые, казалось, единственные могли подарить такое наслаждение. Он заставлял меня забыть обо всем. Обжигающий жар его кожи сжигал меня. Я ощущала себя вздыхающей от облегчения в его объятьях. Я чувствовала, как страх уходит… Я верила, что всё будет хорошо.
Смотря на спящего Кая, я думала: «И, всё-таки, он тиран! Столько раз он давил на меня, приказывал, но… Я уже не могу без него. Трудно поверить, что совсем недавно я его, буквально, ненавидела».
– Почему Милена не спит? – спросил Блэк, как всегда, игнорируя двери и появляясь сквозь стену (хоть, и в человеческом облике).
– Да вот, думаю, как я дошла до жизни такой, – вздохнула я. – А ты что-то слишком часто стал принимать человеческий облик. Ты же его не любишь.
– Не люблю, – согласно кивнул салер. – Но в таком виде я сильнее, а Милену надо защищать.
– Спасибо, конечно, за заботу, Блэк, – улыбнулась я. – Но у меня и так, в последнее время, желающих меня защищать стало слишком много.
– Неважно. У меня в жизни только одна цель и я буду ей следовать, во что бы то ни стало.
– Говорят, что салеры похожи на кошек, но мне кажется, что в тебе больше собачьей преданности.
– Я, всего лишь, хочу, чтобы с Миленой всё было в порядке.