Нижние уровни
Шрифт:
Одна нить оказалась нацелена на Феникса. Вторая завязана на Критиков и чуть ли не механически вшита в наруч — связь с информаторием и загрузка данных из сети –инструмент контроля. И отключить её я не мог. Но меня это могло выдать. Потому я без жалости запустил позаимствованную ещё у одержимого паренька-инопланетянина программу эмуляции циклической перезагрузки наруча. Систему это не отключало, но на несколько часов все, кто за мной следит, будут уверены, что она обновляется — это должно сделать меня невидимым для всех наблюдателей.
— Всё отлично… — приняв мою задумчивость за завершение работы, Геймер просканировал меня одной из своих программ и удовлетворённо кивнул. — Теперь ты цифровой призрак, — Геймер взял меня за плечо.
Спорить я не стал. Похоже, программы Артефактора весьма высокого уровня, и их просто так не отследить. Однако функцию отслеживания информационных потоков я отключать не стал. Если я перекрыл все информационные потоки, это не значит, что никто не попытается влезть в моё информационное поле — это стоит отслеживать. Тем более что даже сейчас я видел, как от Геймера исходит несколько жгутов информации, самый жирный из которых связывал его с игрой. А затем мне стало не до того, так как рывок тела и сознания ознаменовал переход по ссылке.
Если интернет и глубокая сеть — это город с задворками, то даркнет можно сравнить с канализацией города, плавно переходящей в катакомбы, бункеры и пещеры. Опасное и неприветливое место. Есть, конечно, вполне обжитые места вроде Бункера, ныне разрушенного. А есть неприветливые, вроде той пещеры, где мы сейчас оказались.
— Дальше только пешком, — на полтона понизил голос Геймер. — Это лабиринт-ссылка. Каждая развилка — выбор символа, который мы вводим в адрес ссылки. Неправильных символов нет: любая комбинация приведёт к нужному сайту. Вот только некоторые комбинации короткие — всего несколько символов и у цели. Некоторые могут состоять из сотен знаков. Если сильно не повезёт, то будет несколько ссылок-переходов. А некоторые повороты напичканы ловушками — проверками потенциальных соискателей на умение работать с данными. Не волнуйся, это всего лишь условности.
Тёмный свод с редкими светящимися грибами. Трещины в камне, сквозь которые просвечивала зеленца. И наскальные рисунки со схематичными образами охоты. Вот только всё исполнено в странной манере, где фигуры созданы из цифровых знаков, словно QR-код. Система, подгрузив какую-то из опций, быстро произвела дешифровку: «Пройди лабиринт и доберись до цели».
— Там, куда мы идём, по слухам, можно найти всё, — я двинулся вперёд за Геймером, с опаской осматриваясь. — И под ВСЁ я подразумеваю «всё что ты только сможешь вообразить, каким бы извращённым и гадким это ни было». Даже Жнецы Веры опасаются этого места… хотя и активно там торгуют. Главное, чтобы у тебя были деньги.
Я на это мог лишь тяжело вздохнуть. Информация, тем более редкая, стоит денег. Порой огромных! И то, что я ищу данные для благого дела, ничего не значит.
Потоки информации в пещере присутствовали минимально. Единственными исключениями оказались развилки, первая из которых встретилась буквально через полсотни шагов. Один из проходов имел сразу несколько информационных жгутов, в то время как другой — всего один. Геймер заозирался, но, как мне показалось, наугад выбрал тот, где было несколько потоков.
— И кому же тогда оно принадлежит? — уточнил я, неуверенный что хочу знать ответ, однако бодрясь и делая вид, что мне всё равно.
— Цикада 3301, — ещё понизив голос, сообщил Геймер. С учётом отзвуков капающей вдалеке воды вышло крайне зловеще. — Поговаривают, что один из сильнейших Теневых.
Про Теневых знали все, даже те, кто не связан с сетью. Теневые — люди, оказавшиеся в момент отключения интернета и всех средств массовой информации в сети. Они были настолько сильно к ней привязаны, что их буквально физически затянуло внутрь. В течении Чёрного месяца они выживали, отрезанные от всего человечества, в цифровой вселенной, которая без поддержки разрушалась. Как потом назвали это место, в Мёртвой сети.
Выжили не все. Около 4% из застрявших. Они получили очень сильные сетевые способности. Но при этом многие из них больше никогда так и не решились войти в сеть.
— Мля… — пробормотал я. Вот только сетевых баек мне не хватало. Даже если это и не правда, то за счёт Веры людей могут воплотиться худшие из ожиданий. Лучше отвлечься на другое: — Геймер, а ты сам бывал в Мёртвой сети?
— Я что, похож на психа? — искренне возмутился собеседник. — То, что мы делаем сейчас, уже рискованно, а там чистое самоубийство!
Я не обратил внимание, куда мы свернули, но зато не смог проигнорировать карканье Хугина…Прямо из стены воплотился монстр и бросился на нас. Меня передёрнуло, ибо у существа когтей, зубов и шипов на теле было больше, чем склизкой чешуи. Я принял нападающего на наруч-щит. Цепь молний окутала существо, и того отбросило, опалённого. Хотя до пола существо не долетело, развалившись на строки кода, мгновенно истаявшие.
— Чёрт, спамботы… — рявкнул Геймер и тут же ушёл в инвиз, спасаясь ещё от парочки существ.
Следующего налетевшего на меня монстрика я целенаправленно рубанул ребром цифрового щита, разрубив. А ещё одного пробил насквозь заострённым углом. При этом мой взгляд пытался отследить нити информационных потоков. Серая нить оказалась едва видна и скрывалась в переплетении кабелей на стене туннеля. Однако я сумел её заметить.
Расплатой за ослабление внимания стало то, что меня окружили с сзади ещё четыре зубастых монстра. Однако не успел я толком испугаться, как ближайшего монстра на клинки насадил Геймер. Три взмаха превратили монстра в рассыпающееся на части энергетически-цифровое месиво.
Тут Хугин добрался до стены и одним взмахом когтей перерубил информационный кабель. Спамботы мигнули… и исчезли.
— Фух… пронесло, — с явным облегчением выдохнул Геймер. — А ты ещё спрашиваешь, ходил ли я в Мёртвую Сеть. Там подобное считается мошкарой. Мелочь по сравнению с ботами или Боссами из игр, вирусными монстрами или Теневыми Личами, которых порой можно встретить в Мёртвой сети. Это я не говорю о том бреде, что вырвался из военных симуляторов. Нас спасает только то, что проходов в Мёртвую Сеть осталось всего несколько десятков по всему миру.