No Featherbed for Me
Шрифт:
– Ты когда-нибудь жалела о том, что вышла за него?
Санса ответила не сразу, но, после недолгого молчания, показавшегося Арье вечностью, все же ответила:
– Нет… Нет, я не жалею об этом.
– Подняв свои синие глаза на сестру, Санса с вызовом спросила: - Ты уверена, что хочешь это услышать?
Арья кивнула.
– Поначалу, даже зная о том, что он хочет разорвать нашу помолвку, я была от него в полнейшем восторге. Он был так красив, так галантен, а я была его принцессой, которая однажды станет его королевой. Может, любовь между нами и не была страстной или отчаянной, но это была любовь. Он всегда относился ко мне очень бережно, совсем не похожий на своего отца. Иногда он приходил в мои покои по ночам, и
– Тебе повезло.
– Повезло?
– с недоверием повторила Санса.
– Я сказала, что была счастлива, но ничего не говорила о его счастье. Джендри любит меня, я в этом не сомневаюсь, но той же любовью, что и Мирцеллу. Он подарил мне детей лишь потому, что того требовал его долг, и готовился править по той же причине. Долг очень много значит для Джендри, и в этом он очень похож на нашего отца. Он женился на мне из-за долга, а не потому, что хотел меня.
– Санса опустила глаза на чашу с вином, словно пытаясь разглядеть в ней будущее.
– Он никогда не хотел меня.
– Санса…
Она повернулась к Арье, и, на мгновение, в ее глазах промелькнули те усталость и отчаянье, что не покидали ее сердце ни на секунду.
– Ты была единственным, чего он когда-либо желал. Думаешь, он сражался в войне с Эйгоном ради трона? Нет. Это было ради тебя, ради того, чтобы вернуть тебя. Когда Эйгон со своими людьми прорвался в замок, мы были в твердыне Мэйгора, ужасно напуганные воспоминаниями о том, что люди Ланнистеров сделали с Элией Мартелл и ее детьми. Никто не знал, поступит ли Эйгон с нами также. И тем не менее, первыми словами Джендри в его адрес была не мольба о помиловании для нас и даже не присяга в верности. Он спросил, жива ли ты. Именно тогда я и поняла.
– Поняла что?
– Что из меня вышла бы намного лучшая королева, чем из Джендри - король.
– Санса перевела взгляд на палатки внизу и помахала рукой.
– Смотря на меня, мужчины видят красивое лицо и привлекательную фигуру, но за спиной смеются, поговаривая, что я, должно быть, холодна, словно Север, раз Джендри взял тебя в свою постель. Но знаешь, о чем они постоянно забывают?
– О чем же?
– Дом Старков существует уже более восьми тысяч лет. Наши предки были королями с самого начала своего существования. А что же дом Баратеонов? Орис Баратеон был бастардом, который сражался за своего брата и в результате завладел Штормовыми землями. Старки были королями, Баратеоны же - воинами.
– Санса сделала резкий вдох.
– Джендри хороший воин, и, когда кто-то говорит ему, что делать, он идеально выполняет свою задачу. Но принимать свои собственные решения, сталкиваться с трудностями выбора… В этом он - истинный сын своего отца. Он бы стал популярным королем, но вряд ли его правление было бы эффективным.
– Ты действительно хотела быть королевой?
– Больше, чем ты когда-либо этого хотела.
– Потянувшись к своего чаше, она заявила: - Знаешь, у меня тоже были амбиции. Во времена нашей юности ты считала меня легкомысленной, но и у меня были собственные желания. Впервые прибыв в Королевскую гавань, я захотела большего: для себя, для моих детей и нашего дома. Мы были не такими разными, как ты думала.
– Я никогда не понимала тебя.
– Ты никогда не пыталась, - мягко ответила Санса.
– Если честно, я тоже никогда не пыталась понять тебя. Я видела в тебе врага, женщину, укравшую у моего сына трон, а у меня корону и мужа.
– Я ничего этого не хотела.
– Согласна, - признала Санса.
– Единственное, чего ты действительно хотела, так это моего мужа, а остальное пришло вместе с ним.
– Стоило Арье раскрыть рот, чтобы высказаться в свою защиту, ее сестра рассмеялась, покачав головой.
– О, Арья, если мы не можем шутить об этом даже после стольких лет,
– Я не хочу шутить о том, что причиняла тебе боль.
– О, эта боль уже давно прошла. Если быть до конца честной, мы с Джендри не делили ложе после смерти Эйрона. То, что есть между нами сейчас, думаю, очень похоже на ваши с Эйгоном отношения - взаимное уважение, даже дружба, но у нас обоих больше нет сил притворяться. Мы слишком стары для игр и лжи, и, признаюсь, я никогда не питала к ним особой любви.
– Санса вынула саше из складок своего платья. Маленький мешочек из белой ткани был перевязан серой лентой. Положив его на ладонь Арьи, она сказала: - Считай это своевременным подарком на именины.
Озадаченная этим жестом, Арья потянула за ленту, раскрывая кулек. Она не узнала запах, но с легкостью смогла определить смешанные внутри травы: пижма, мята, полынь, блоховник. Резко подняв голову, она шокировано ахнула:
– Это лунный чай. Зачем ты даешь мне его?
– Затем, что я не хочу больше позора, чем мне уже довелось ощутить.
– Санса поднялась и оперлась о балконные перила, глядя куда-то вдаль.
– Мне потребовалось очень много времени, что бы понять, что все те вещи, которые, как я думала, ты у меня украла, просто не были мне предназначены. Если бы я тогда не вмешалась и не позволила амбициям затуманить свой разум, думаю, наши жизни были бы совсем иными.
Поспешно обвязав саше лентой, Арья покачала головой и сказала:
– Я не могу использовать это. Я не могу этого сделать.
– Почему нет? Вы же делали это раньше, и Брандон - явное тому доказательство.
– Санса обернулась, и ее лицо выражало абсолютную умиротворенность.
– Я не играю в самоотверженность, Арья. Это не какая-нибудь великая жертва, которую я делаю ради тебя. Ты здесь не при чем.
– Тогда почему ты делаешь это?
– Потому что я любила его, и он заслуживает лучшего, чем женщина, строившая планы с его же матерью за его спиной.
– На мгновение Арье показалось, что она заметила слезы, мерцающие в глазах Сансы, но ее голос не выдавал ни единой эмоции.
– Ты не обязана использовать это. Но, если решишься, я лишь прошу вас быть осторожными.
– Санса…
Она подняла руку, заставив Арью замолчать.
– Мы обсуждаем это в последний раз, так ведь?
Санса редко просила ее о чем-нибудь, и Арья кивнула, спрятав лунный чай в своем корсете. Она не была уверена, что собиралась использовать его, и все еще не могла поверить, что Санса действительно предложила ей то, что предложила несколько минут назад.
Арья знала лишь одно - Санса никогда не перестанет удивлять ее.
_____________________
Они прибыли на третий день после начала празднеств, во время ужина. Арья сидела за столом вместе с Эйгоном и Джессой, Алисанной и Брандоном, когда они вошли, скрытые множеством танцующих пар. Почти мгновенно толпа расступилась перед Рэйнис и Эймоном, и каждый счел своим долгом поклониться им в знак уважения, когда они проходили мимо.
Эймон был одет в одежду из Пентоса, его серебристые волосы были коротко острижены, а сиреневые глаза сияли под светом тысяч свечей, и Арья почувствовала ком, подкативший к горлу, при виде того, насколько взросло выглядел ее сын. Юные придворные леди смотрели на прекрасного принца, так похожего на короля, с восхищением, но отнюдь не Эймон вызвал действительно бурную реакцию своим появлением.
Если Рэйнис и была красива, когда отправилась на Север, то сейчас от одного ее вида захватывало дух. Ее смоляные пряди, которые она по обыкновению заплетала в косу, свободно спадали на плечи, доходя до самой поясницы. Платье, надетое на ней, состояло лишь из тонких шелковых полосок, соединенных золотыми цепями. Почти каждый сантиметр ее мягкой бронзовой кожи был виден сквозь ткань, и, с глазами, густо подведенными сурьмой, она походила на сокровенную мечту любого мужчины.