No Name
Шрифт:
Я пропел этот припев еще несколько раз и наступило в моей душе великое облегчение. Собственно других слов и не надо!
Не сходя с места, я бросил кусок слонятины за решетку вольера. К моему удивлению волки не кинулись на еду. Один из них не спеша подошел, понюхал и вернулся на свое прежнее место.
Я приблизился к решетке и заглянул внутрь вольера. Волки напряженно смотрели на меня.
– Пусть всегда буду я!
– прошептал я им и, развернувшись, направился к выходу из "зоосада".
Без пяти три я остановился у кафе и, помедлив, вошел.
Но прошла минута, другая, а ко мне все еще никто не спешил. И тогда я замурлыкал слова будущего гимна, раздумывая о том: понравится ли он ребятам.
А минутная стрелка уже пробежала трехчасовую отметку и заспешила на следующий круг.
Взволнованно поглядывал я на входные двери; уж не случилось ли что-то с ребятами?! Хотя трудно было представить себе, что что-то может здесь случиться. Так было тихо и солнечно на улице, так было прохладно и уютно в кафе. Что могло произойти в этом райском месте?!
– Кофе?!
– прощебетал знакомый голос за моей спиной.
– Конечно!
– воскликнул я и обернулся, радостно улыбаясь.
– Секундочку!
– сказала "балерина".
Я решил подождать, пока она вернется, а потом попросить ее послушать слова гимна.
За стеклянной стенкой кафе показалась маленькая рыженькая собачка. Она подбежала к чугунному фонарному столбу, понюхала его основание, потом просеменила к открытой входной двери - я даже увидел в проеме ее мокрый нос, постояла так минутку, тоже, должно быть, внюхиваясь, и вдруг резко выскочила на улицу, покрутила мордой по сторонам, словно кого-то искала, и побежала дальше. Я задумался: где-то я видел эту собачонку раньше.
А "балерина" принесла чашечку кофе и, поставив ее передо мной, ушла.
За стеклянной стенкой наконец появились ребята. Зайдя в кафе, они направились ко мне. Для того, чтобы всем разместиться за одним столиком принесли еще стулья. Получилось тесновато, но сразу я почувствовал сплоченность и решительность собравшихся.
– Не будем терять времени!
– строго произнес Айвен и обвел всех проницательным взглядом.
– Начнем с герба!
Парень, тот самый венгр, который сообщал Вацлаву о нынешней встрече, выложил на стол маленькую папочку, развязал тесемки и протянул Айвену несколько листочков с различными вариантами будущего символа государства.
Айвен разложил их перед собой и, сощурившись, рассматривал.
Балерина расставляла кофе.
Все молча косились на эскизы.
Я сидел напротив нашего предводителя и поэтому терпеливо ждал, пока Айвен насмотрится и пустит рисунки по кругу, чтобы все смогли определить свое отношение.
Наконец все четыре варианта герба "поползли" по краю стола в мою сторону.
Парень-венгр напряженно следил за выражениями лиц собравшихся, а я никак не мог оторвать своего, словно разбитого параличем взгляда от его "государственного творчества". Было бы непростительно с моей стороны не описать хотя бы коротко эти четыре
ВАРИАНТ 1: Внутри яйцеобразного овала над пшеничным полем, по краям которого стоят стройные пальмы, восходит пурпурное солнце.
ВАРИАНТ 2: В центре круга из синевы моря торчит вверх гора, на вершине которой стоит кипарис.
ВАРИАНТ 3: Снова овал, внутри которого посреди пшеничного поля можно увидеть лошадь и человека, идущего за ней.
ВАРИАНТ 4: Квадрат. Внизу угадывается кусочек земного шара, а над ним восходит лучистое треугольное солнце.
"Минута молчания" длилась довольно долго.
– Ну-у-у... я не знаю...
– пожал плечами Айвен.
– Я не художник... Решайте!
– Вот этот вроде ничего!
– показал один из парней на герб с лошадью и человеком.
Венгр освобожденно вздохнул.
– А что там лошадь делает?!
– спросил еще один парень.
– Пашет, - ответил венгр.
– Но там же уже выросла пшеница?!
– все еще чего-то не понимал тот парень.
– А разве это важно?!
– спросил венгр.
– Это же символ... Свободный труд...
Айвен, слушая этот разговор, хмыкнул нетерпеливо и предложил всем проголосовать, чтобы выяснить, какой вариант герба соберет больше голосов.
Вацлав был против голосования.
– Лично мне нравится треугольное солнце!
– сказал он.
– Почему?!
– удивился Айвен.
– Это же имеет исторические аналогии. Здесь есть что-то и от древнего Египта, и от масонов...
– А кто это - масоны?!
– поинтересовался кто-то.
– Евреи, - коротко бросил Айвен.
Опять возникла пауза и я заметил, как было неуютно венгру в этой напряженной, недружественной тишине. Он уже не смотрел на лица своих соратников - взгляд его был потуплен и только дыхание, порывистое и тяжелое, говорило о его нервозном состоянии.
– Я думаю, что Тиберию придется сделать еще пару вариантов! произнес наконец Айвен.
Венгр кивнул.
– Вот и хорошо, а теперь перейдем к следующим вопросам.
– Айвен расправил плечи и, допив кофе, предложил.
– Завтра мы объявляем о нашей независимости. Текст декларации уже отпечатан, осталось только завтра расклеить его по городу и передать по радио. А что у нас с гимном?!
И Айвен уставился мне в глаза так, что я почувствовал себя прижатым к стенке.
– Есть, - кратко ответил я.
– Я решил взять за основу припев одной русской песни...
– Какой?!
– "Пусть всегда будет солнце".
Айвен пожевал губы, подумал, потом снова глянул на меня.
– А какая мелодия?!
– спросил он.
– Та же, только чуть медленнее.
Айвен попробовал напеть этот припев в замедленном ритме - остальные внимательно слушали. На словах "пусть всегда буду Я", он непроизвольно, чуточку по-детски улыбнулся и улыбка эта осталась на его лице.
– Интересно!
– произнес он.
– Я бы никогда не подумал, что это может стать гимном, но припев действительно хорош!