Ночь чудесных грез
Шрифт:
На Сэме были старые линялые джинсы и толстый свитер из грубой шерсти. Даже спустя столько много времени Сандра безошибочно узнала руку Кассандры. Сколько таких свитеров та связала для нее в Ривер-Спрингсе...
Вздохнув, Сандра сбросила полушубок на стоящее рядом кресло и улыбнулась.
– Рада познакомиться с тобой, Сэм. Пожалуй, я не откажусь от чашки горячего чая.
Он робко улыбнулся в ответ и прошел в угол комнаты, где в небольшом очаге, который Сандра заметила только сейчас, пристроил на толстом крюке медный чайник, затем вернулся. С какой-то сдержанной деловитостью достал из буфета чашку, блюдце, поставил на стол и искоса посмотрел на гостью.
– Ох, мэм, вы такая красивая, что мне даже не верится, что это все взаправду. Когда мистер Финли сказал, что о нас будет заботиться мамина сестра, мы себе представили совсем другую женщину. Ну, вы понимаете... обыкновенную, что ли?
– А я какая? – Сандра с интересом взглянула на племянника, заставив кончики его ушей заалеть от смущения.
– Вы необыкновенная... – Он растерянно замолчал, не в силах подобрать подходящего слова, а потом продолжил: – Я очень боюсь, что проснусь и все это окажется сном.
– Можешь меня ущипнуть, Сэм, и убедиться, что я самая настоящая, – рассмеялась Сандра. Ей понравился этот скромный и вежливый паренек.
– Ох, мэм, я не осмелюсь. – Сэм окончательно смутился.
В это время вода в чайнике вскипела, и он принялся хлопотать над заваркой, избегая дальнейшего разговора.
Сандра приняла с благодарностью из его рук исходящий паром напиток и, не удержавшись, зевнула. Сказывалась утомительная поездка из Нью-Йорка.
Заметив это, Сэм проводил ее по скрипучей лестнице наверх и, открыв одну из дверей, пояснил:
– Это мамина комната. Здесь немного холодно, но если залезть под одеяло, то становится гораздо теплей.
Сандра поблагодарила его, и он, пожелав спокойного сна, оставил ее одну.
Комната Кассандры была маленькая и, если бы не холодный декабрьский ветер, дующий из щелей в окне, вполне уютная. Сандра быстро разделась и, последовав совету племянника, забралась в постель. Она пожалела, что не послушала Перлу и не взяла с собой ночную рубашку из теплой фланели. Изысканное французское белье нисколько не грело. Однако постепенно тяжелое ватное одеяло выполнило свое предназначение, и молодая женщина погрузилась в крепкий сон...
– Как ты считаешь, она уже проснулась? – шепотом поинтересовался чей-то тоненький голос, врываясь в сон Сандры. Она прислушалась.
– Не думаю. Лучше отойди от двери, Эмми, а то ненароком разбудишь ее, – ответил басок Сэма.
– Можно я взгляну на нее? Ну, Сэм, хоть одним глазочком? – протянула умоляюще девочка.
– И не думай об этом, Эмма Райт. Спускайся вниз и принимайся за уроки. – Старший брат был непреклонен.
– Так не честно! Все уже видели тетю Сандру, кроме меня! – воскликнула она в отчаянии.
– Ради бога, Эмми перестань капризничать, иначе она решит, что мы плохо воспитаны, и уедет от нас...
Сандра открыла глаза и бросила взгляд в сторону двери, за которой все еще продолжался спор. Интересно, сколько уже времени?
Она с неохотой выбралась из-под теплого одеяла и принялась одеваться, сожалея о том, что не взяла из машины сумку с косметикой. За годы работы моделью она настолько привыкла к ней, что без нее чувствовала себя абсолютно беспомощной.
– Ладно, сойдет и так, – решила Сандра, взглянув в зеркало на стене, затем вышла из комнаты.
Увидев ее, Сэм с укором сказал Эмми:
– Я же предупреждал.
Девочка, которой на вид было около семи лет, растерянно переводила взгляд с рассерженного брата на молодую женщину. Ее глаза предательски заблестели. По всему было видно: она готова расплакаться.
– Ничего страшного, – улыбнулась малышке Сандра. – Я проснулась давно, но не решалась вставать, боясь вас разбудить.
– Что вы, мэм? – воскликнул Сэм. – Мы давно уже не спим. Обычно в это время у нас начинаются занятия в школе, но Эмми себя плохо чувствует, и я остался с ней дома. Даниэлле пришлось идти одной. Она лучшая ученица в классе, и ей нельзя пропускать уроки.
– А что случилось с Эмми? – спросила Сандра, опускаясь на корточки перед такой же светловолосой, как и брат, девочкой.
– Ох, мэм, она вчера съела слишком много бобовой похлебки и у нее теперь болит живот, – поспешил сообщить Сэм.
– Знаешь, – обратилась к племяннице Сандра, – в детстве у меня тоже часто болел живот от бобовой похлебки. В таких случаях Кассандра, твоя мама, заваривала мне чай. Это всегда помогало. Думаю, нам следует поступить так же.
– А вы правда наша тетя? – Похоже, Эмми забыла о своем недуге. Она смотрела на Сандру широко раскрытыми глазами.
– Конечно, малышка. Мы с твоей мамой родные сестры, а значит, ты, Сэм и Даниэлла – мои племянники.
– Ох, тетя Сандра, я так рада, что вы приехали!
Эмми неожиданно прижалась к ней всем телом, крепко обняв за шею. И Сандра, чувствуя, как бьется ее маленькое сердечко, еле удержалась от слез. Бедная девочка, как ей не хватает матери!
– Мэм, – подал голос до этого молчаливо стоящий в стороне Сэм, – пойдемте вниз, я уже приготовил завтрак. А ты, Эмми, отправляйся делать уроки, как велела Даниэлла.
– Ну, Сэм... – протянула просительно сестренка, все еще не выпуская Сандру из объятий.
Очевидно, старший брат лишь изображал из себя сурового воспитателя и Эмми об этом прекрасно знала. Действительно, в следующую минуту он сдался.
– Хорошо, но обещай, что после завтрака сядешь за уроки?
– О, Сэм, конечно же обещаю! – оживилась Эмми и повела Сандру вниз с самым серьезным видом.
При дневном свете вчерашняя столовая, кухня и гостиная в одном лице выглядела не такой мрачной. Солнечные лучи, проникая сквозь ситцевые занавески на окнах, играли на стенах, в очаге весело потрескивали угольки, а аромат свежезаваренного чая разливался по всему помещению.