Ночь масок и ножей

Эндрюс Л. Дж.

– Разрази меня гром, – на лице Сигурда проступило изумление. – Что ты сделала? Я все еще… ну, может, я и не могу больше этого вспомнить.

– Остался лишь проблеск воспоминания. Я забрала все остальное, – я нахмурилась и посмотрела на Элофа. В Доме Штромов я хотела его, боялась его, и все же он дарил мне странный покой. – Ты, похоже, главный на этой встрече. Если хочешь посмотреть воспоминание Сигурда, то я должна с тобой проделать то же самое.

Его челюсть напряглась, а все тело застыло, как будто от этой мысли ему стало противно. Я старалась сохранять

спокойствие, пыталась не реагировать. Он ничего для меня не значил, так что неважно, противно ему или нет представлять свои губы на моих.

– Только покажешь это, – отрезал он спустя долгое время. – Даже не думай заглянуть мне в голову, или я прирежу тебя на месте.

– Твоя голова – не такое место, куда бы я пошла по доброй воле, уверяю.

Встав лицом ко мне, Элоф удерживал мой взгляд всего мгновение, прежде чем я закрыла глаза, готовясь сделать то, что собиралась. Я поцеловала его.

Его губы были теплыми, завлекающими. Жаркая волна прокатилась по моему животу. Пекло. Такой человек, как он, не должен пробуждать подобного.

Дым и пепел снова заклубились в моей голове, но на этот раз завитки сплелись вокруг непристойного момента Сигурда с леди Эштон. Словно холодный ветер заполнил мою голову, образы сдувало прочь, пока не осталось ничего, кроме темного, бесформенного тумана.

Мое дыхание смешалось с дыханием Элофа. Медленным. Нежным. Я выдохнула воспоминание ему на язык. Когда я не могла уже выдохнуть ничего больше, я отстранилась. В груди расцвело непрошеное нежелание делать это. Я спрятала его за гневным прищуренным взглядом.

Глаза Элофа распахнулись. Прошло лишь несколько мгновений, прежде чем один уголок его рта приподнялся. Он повернулся к двум другим Кривам.

– Я это отчетливо вижу.

– Боги, подумай, какие секреты ты бы могла распространять, лапочка, – сказал Раум, ткнув в меня так же, как и в Тову. Как будто мы были закадычные приятели, а он совсем не приводил меня в ужас.

– Мой месмер странный и пугающий, – сказала я. – Я вам доверила его секрет.

Элоф ничего не добавил, лишь неустанно снимал с меня кожу своим взглядом. Мое внимание переползло на его губы, и я немного себя возненавидела за то, что вообразила, как снова их касаюсь.

– Это значит, ты из этих аномальщиков, да? – спросил Сигурд. – Я немного знаю об альверах. У меня тетя из медицких, у нее небольшая лечебная лавочка под Литеном.

– А, – только и сказала я. Альвер-лекарь не вполне то же самое, что непонятный, странный альвер-аномальщик.

Медицкие альверы были лекарями. Эликсирщики были талантливыми алхимиками. Рифтеры были жуткими разрушителями. Убийцами. А вот альверы-профетики и гипнотики играли в игры с разумом посредством иллюзий или странных чувств. Они по-своему пугали. Аномальщики же были дворняжками. Помесью разных талантов, которых обычно боялись больше, чем всех остальных.

– Интересный у тебя месмер, – сказала Това. – Но если о нем прознает Ивар, ты станешь для нас скорее риском, чем полезным ресурсом.

– Но разве можно игнорировать потенциал такого

таланта? – возразил Элоф.

– И если у нее есть воспоминания с секретами, которыми она может поделиться, то что ж, я бы хотел, чтобы именно мы получили эти секреты, – сказал Раум.

Элоф присел на край стола Сигурда.

– И где находятся эти украденные воспоминания, дэнниск?

– Я их спрятала. – В крови закипело возбуждение. Они мне помогут. Я верну Хагена. А когда все закончится, они, возможно, даже станут мне доверять настолько, что помогут найти Кейза. – В Доме Штромов.

– Где?

– Я вам не скажу. – Я сложила руки на груди, ограждаясь от них. – Ну, что решили? Этого достаточно?

– Мы не завтра с этим покончим, – сказала Това. – Это как внутренности часов: каждая шестеренка, каждый винтик должны работать, чтобы стрелки вращались. А ты в нашем мире не шестеренка.

– Я ей стану.

Элоф покачал головой.

– Ты не знаешь, о чем просишь.

– А вы не знаете, на что я могу пойти, на что уже пошла, чтобы отыскать людей, которых люблю.

– И то верно. – Он взглянул на своих товарищей-Кривов: – Ну что?

– Мы берем к себе того, с кем заключили сделку, и планируем ограбить Маскарад Аски, – сказала Това. – Мы ведь это делаем, так? Я правильно понимаю это безумие?

– Да, – сказал Элоф, не меняя выражения лица.

Това кивнула и взяла еще конфету.

– Ну, значит, все понятно. Делай как хочешь, но решай скорее. Я проголодалась и хочу уйти.

– Раум? – продолжил Элоф.

Раум пожал плечами.

– Я за. Я всегда за.

– Ну ладно. – Что-то в голосе Элофа заставило волосы у меня на загривке встать дыбом. Как будто он знал что-то неведомое мне и теперь я угодила прямиком в его ловушку. – Как ты и хотела, добро пожаловать к Кривам.

Глава 8

Воровка памяти

Раум и Това сидели на корточках рядом со мной в садах Штромов.

– Ну вот, лапочка, – сказал Раум. Он уже столько раз назвал меня лапочкой, что я засомневалась, а запомнил ли он вообще мое имя? – Вот мы и здесь. Лучше бы тебе нам не врать.

– Не вру. – Я вспомнила предупреждение Сигурда о том, что нужно быть изобретательнее Кривов. Мне придется быть хитрой. Давать не больше, чем получу, но в любом случае нужно помнить, что они – гильдия Повелителя теней. Остаться с Кривами значило встретиться вживую с треклятым призраком, которого все боялись.

До полуночи мы просидели у Сигурда. Планировали, отдыхали и не доверяли друг другу. Где-то посреди ночи Това швырнула мне тунику и штаны. Я не знала, откуда она взяла одежду, но в ней я была больше похожа на Крива.