Ночь на хуторе Межажи

Лагздиньш Виктор

– Вот как? За один удар?

– Карклинь, падая, ударился головой об угол стола.

– Так где же это происходило?

– На работе.

– Ага… И что же Карклинь сказал вашему мужу?

– Не знаю. Этого Алберт никому не говорит.

– На суде тоже не сказал?

– Нет.

– Ясно, – задумчиво протянул Рандер. По-видимому, Алберт на суде вел себя с той же «сдержанностью», что и всюду. Для полной уверенности Гирт спросил: – У него с судьей не возникло каких-либо… разногласий?

Ирена

махнула рукой:

– Просто кошмар, что он там наговорил! И не только судье – прокурору и другим тоже. А сначала милиционерам… Алберт считал, что он ни в чем не виноват, что его осудили несправедливо. – Она помолчала и добавила: – Он и по сей день так думает.

Гирта вдруг осенила догадка:

– С тех пор ваш муж, видимо, не питает особых симпатий к юристам, работникам милиции и тому подобным лицам, верно?

Ирена пожала плечами и несколько по-детски надула губки.

– Конечно нет! Терпеть их не может и называет… – тут она словно поперхнулась и с опаской посмотрела на Рандера.

– Ничего, ничего! – Гирт улыбнулся: – Говорите смело!

Но Ирена, покраснев, потупила глаза. Наступила неловкая пауза.

Рандеру наконец стало ясно, почему Алберт так его возненавидел. Он припомнил теперь, что загадочная враждебность Алберта начала проявляться сразу после того, как он у погреба услышал о его профессии.

Ирена пошевелилась в кресле, потом смущенно проговорила:

– Я хотела бы покурить! Вы не могли бы угостить меня сигареткой?

– Пожалуйста!

Гирт протянул ей пачку, чиркнул спичкой.

Выпустив дым, Ирена озабоченно спросила:

– Вы Алберту о том, что я курила, ничего не говорили?

Рандер покачал головой:

– Нет. Скажите, а ваш муж когда-нибудь спорил с Юрисом? Бывали у них какие-нибудь столкновения?

К удивлению Гирта, Ирена мгновенно сообразила, к чему ведет этот вопрос. Ее передернуло, сигарета выскользнула из пальцев. Гирт тотчас нагнулся, поднял ее и погасил в пепельнице.

– Нет! – чуть ли не на весь дом крикнула она. И в ее голосе снова зазвучали истерические ноты. – Алберт не виноват!

Ирена вскочила, и Рандеру вдруг показалось, что он теперь знает, почему она весь вечер так волновалась, почему вначале, когда выяснилось, что убийца находится тут, на хуторе, у нее началась истерика: она боялась за своего мужа! Боялась, что Алберт мог быть виновен, что на него лягут тяжелые и трудно опровергаемые подозрения. Юриса она потеряла и теперь, очевидно, изо всех сил хваталась за то, что у нее осталось.

Едва эти мысли успели промелькнуть у него в голове, он услышал, что распахивается дверь, и, оглянувшись, увидел на пороге «будуара» Алберта.

– Ирена, уходи! – властно приказал Алберт. – Слышишь?

На жену он даже не взглянул. Уставившись на Рандера, он сверлил

его немигающим гневным взглядом.

Рандер невольно покраснел и встал.

– Товарищ Алберт! – Он старался говорить спокойно. – Не теряйте чувства меры!

– То же самое, только еще в большей степени, относится к вам! – зло отрезал Алберт. – Ирена, кому я сказал? Выйди вон!

Несколько секунд стояла напряженная тишина. Ирена по-прежнему тянула с уходом, а Алберт резко добавил:

– Этот подполковник тут такой же гость, как ты и я, и только!

«К сожалению», – с досадой подумал Гирт, лучше других зная, что муж Ирены прав.

Рандер смотрел на Алберта, силясь понять, почему он так не хочет, чтобы расспрашивали его жену. Опасался ли он что Ирена выболтает какой-нибудь секрет? Или у него иные причины?

Ирена стояла, прижав руки к груди, в лице ни кровинки. Наконец она прошептала: «Езус Мария…» – и нетвердым шагом вышла из комнаты.

Алберт собирался было последовать за женой, но Рандер его остановил:

– Минуточку!

Алберт повернулся и, не отпуская ручки, ждал, что ему скажут.

Гирт слабо улыбнулся и сказал с едва заметной иронией:

– Раз уж вы сюда вошли – может, мы поговорим немного?… Тем более что свою жену вы уже услали! И недавно в столовой сами постановили, чтобы вопросы я задавал вам.

Алберт помедлил, как бы что-то прикидывая про себя, потом затворил дверь в «будуар» и прошел к середине комнаты. Иронически глянув на Рандера, он спросил:

– Вам это еще не надоело?

– Нет, – Гирт потряс головой. – Нисколько.

Алберт ухмыльнулся, ответ, казалось, его позабавил. Потом пожал плечами и сел в кресло.

– Ну, что еще хотел бы узнать гражданин следователь? – спросил он с угрюмым сарказмом.

Рандер, сев, неторопливо вынул пачку с сигаретами, ради приличия сперва протянул ее собеседнику, но Алберт, поморщившись, покачал головой.

– Спасибо, – пробурчал он с прохладцей, засовывая руку в карман. – Я привык к своим.

Когда оба почти одновременно чиркнули спичками, Гирт заметил, что они курят одну и ту же марку. Он улыбнулся и, расположившись в кресле поудобнее, как бы между прочим осведомился:

– А жене своей, говорят, вы курить строго-настрого запретили, верно?

Алберт метнул колючий взгляд на Рандера и спросил враждебно:

– Вы что, ей тоже предлагали?

– Нет, – ответил Рандер. И про себя улыбнулся. Слава богу, не пришлось лгать: он жене Алберта сигареты действительно не предлагал. – Ирена упомянула о вашем запрете в другой связи.

Алберт раздраженно пожал плечами.

– Ясно, что я не разрешаю ей курить! – отрезал он. – Только вас это нисколько не касается!