Ночь на хуторе Межажи
Шрифт:
Возвращаясь обратно в комнату Расмы, Рандер позвал с собой Зирапа. В первый момент показалось, что тот близок к обмороку – он пошатнулся, открыл рот, хотя не проронил ни звука; лицо его приобрело желтоватый оттенок, а правое веко задергалось. Наконец он кое-как превозмог себя и захромал вслед за Гиртом.
В «будуаре» Зирап поспешно сел, словно ему отказали ноги. Он был так явно и откровенно напуган, что даже не пытался прикрыться своей обычной дурацкой улыбкой. Рандер наблюдал за ним некоторое время, потом сухо спросил:
– Почему вы сюда приехали?
Зирап вздрогнул и
– Я… я же вам рассказывал.
– Рассказывали, как же, – усмехнулся Гирт и решил идти напрямик. – Вы просили у Инсберга деньги?
В Зирапе словно что-то обломилось: голова его поникла, уголки губ опустились, руки бессильно упали между колен.
– Ну вот… – прошептал он. – Этого я и боялся!…
Какое-то мгновение он сидел неподвижно, затем медленно поднял глаза и спросил:
– Вам сказал об этом Алберт, да?
Рандер недовольно нахмурил брови.
– Кто мне сказал, не имеет значения. Итак, просили?
– Да. Но…
– Но Юрис вам не дал?
– Нет. Но… я его… Я не виновен! – Зирап неожиданно выпрямился, и голос его плаксиво задрожал. Понимаете, не виновен!
Гирт сделал вид, что не слышит.
– Зачем вам нужны были деньги?
Зирап опять сник, наконец тихо заговорил:
– Теперь уже нет смысла скрывать – послезавтра… сейчас, наверно, уже можно сказать «завтра», все равно об этом узнают все… Деньги были нужны моей жене. Она работает в магазине, и как-то так вышло… Одним словом, у нее – недостача. Если до утра в понедельник не удастся собрать нужной суммы – конец! – Он с минуту подумал и безнадежно вздохнул: – Так оно и будет…
Рандер записал несколько слов в блокнот и спросил:
– Как велика недостача?
– Четыреста рублей.
– И сколько вы просили у Инсберга?
– Столько же. Четыре сотни.
– Почему именно у него?
Зирап пожал плечами:
– У меня не было другого выхода. – Сейчас он говорил спокойно, как человек, полностью покорившийся судьбе. – Я не знал, где взять такую сумму. Всем другим я был уже должен.
– Почему?
– Видите ли… – Зирап замялся, затем сказал неохотно: – В нашем доме постоянно не хватает денег. – Тут он сделал плаксивое лицо и снова занудил, решив, очевидно, разжалобить Гирта: – Продать мне было уже нечего. В последние дни я заложил в ломбард пальто, часы… Вы удивлялись, что я не ношу перчаток; но у меня их просто нет! Вчера на последние три рубля я купил эти цветочки – дешевле в магазине не было, – билет на автобус и поехал сюда. На обратную дорогу денег у меня уже не хватает… Когда Юрис категорически отказал мне, я напился и потом… – Зирап махнул рукой и замолчал. Сейчас он выглядел еще более жалким, чем обычно.
Рандер немного подождал и спросил:
– Откуда вы знали, что у Инсберга есть деньги и что он возьмет их с собой сюда?
– Он сам сказал.
– Вам?
– Нет, не прямо мне… На работе коллеги поздравили Юриса с выходом книги и в шутку обронили несколько слов про большой гонорар. Тогда он, между прочим, сказал, что в деревне ему нужно расплатиться с мастерами и, кроме того, еще кое-что купить. Для этого придется, мол, сразу сотен пять взять с собой на хутор. Я случайно оказался рядом и весь этот
– И где у Юриса хранились деньги?
Зирап удивленно заморгал.
– Где? – повторил он в полном недоумении. – Но как об этом… Я же не могу знать, где они хранятся!
Рандер обратил внимание, что взгляд Зирапа снова стал беспокойным. Он решил изменить тему и спросил не без иронии:
– Почему вы весь вечер такой напуганный?
Зирап кисло улыбнулся и сразу стал серьезным.
– С самого начала – как только выяснилось, что Инсберг убит, – я сразу подумал, что на меня могут пасть сильные подозрения… если узнают, что я просил у него денег. Я только надеялся, что Юрис никому об этом не рассказал и что Алберт не проболтается… Но я действительно Юриса пальцем не тронул, поверьте мне!
Не обращая внимания на его умоляющий взгляд, Гирт официальным тоном предложил:
– Расскажите еще раз, куда вы пошли и что делали, когда пятнадцать минут десятого покинули зал!
Рассказ Зирапа точь-в-точь совпадал с изложенным ранее: ему, дескать, стало дурно, поэтому он поднялся в спальню, чтобы прилечь, но передумал и пошел обратно; упал с лестницы, помыл на кухне руки и вернулся в зал. Быстро перечислив все это, он вдруг заметил:
– Но мне кажется… Знаете, чем больше я думаю, тем больше мне кажется, что там, на лестнице, меня кто-то толкнул!
– Вот как? – Рандер поднял голову. – И кто же это был?
Зирап развел руками:
– Вот этого я не знаю!
– И я тоже, – усмехнулся Гирт. – Потому что… – Он замолчал, решив не вдаваться в объяснения: в конце концов Зирап не должен вообще ничего знать! И неожиданно спросил: – Вы открывали в спальне ящик ночной тумбочки?
Зирап явно смутился.
– Откуда вы знаете?
Рандер не сомневался, что этот вопрос у Зирапа вырвался непроизвольно.
– Значит, открывали?!
– Да-а. – Зирап покраснел. – У меня кончилось курево, и я подумал – может…
– Ну, и нашли?
– Нет.
– А деньги?
– Какие деньги?…
– Те самые! Пятьсот рублей.
– Пятьсот… Там? В шкафчике? Да нет же! Не было там никаких рублей! Я…
– Одну минуточку! – Гирт прервал возбужденного собеседника и сказал предупреждающим тоном: – Товарищ Зирап, подумайте хорошенько! Я вас еще раз спрашиваю: когда вы открыли ящик, там находились деньги?
– Нет, – Зирап испуганно подался вперед, – могу поклясться, что нет! Во всяком случае, я ничего не видел! Весь ящик я не обыскивал, если деньги были спрятаны поглубже…
– Спасибо! – Рандер весьма нелюбезно оборвал разговор. – Пока можете идти.
Когда Зирап, с трудом поднявшись, доковылял до двери, Гирт многозначительно напомнил:
– В том случае, если вы еще что-нибудь вспомните или передумаете… Одним словом, если у вас вдруг появится желание что-нибудь мне сказать, приходите прямо сюда!
Оставшись один, Рандер провел ладонью по лицу, расслабил узел галстука и откинулся в кресле. Его начинала одолевать усталость, но мысль по-прежнему работала четко, без принуждения.