Ночь над прерией
Шрифт:
— Лошадей продавал — автомобиль покупал. Хорошо.
— Ах, так у вас большое ранчо. — Гарольд с уважением рассматривал дорогую кожаную одежду. — Да, тогда можно жить. А здесь — все дерьмо.
— Ваш «Фольксваген» тоже совсем новый.
— Но тоже дерьмо против вашего. Это вы доставили туда наверх великолепного Пегого?
Гарольд Бут, который в тот же день, что и Джо Кинг, был в агентуре, должен же был кое-что слышать.
— Пегого бронка? Да, мистер Бут. Пегий бронк с огнем под хвостом добежал до Канады, встретил меня и сказал: мистер Окуте, погасите огонь и доставьте меня назад. Ну вот, он
— Ф-фу… хорошо, в самом деле. Вы такой шутник.
Окуте снес наполненный мешок в свою машину и очень осторожно поехал с ним наверх, к дому Кинга. Наверху он немного подождал, пока вернется Джо. Они встали вместе у загона. Окуте рассказал о своей встрече и о своем разговоре с Гарольдом и добавил:
— Я видел его глаза, и я считаю его нехорошим человеком. Плох без предела, хотя в это, наверное, не поверит ни один человек. Глуп в границах. Есть, вероятно, несколько участков у него в мозгу, на которых растут мысли. Но только мало. Мне кажется, что ты это еще как следует не разобрал.
— Он всегда застает меня врасплох, — снова признался Джо.
— Я думаю, что третий — это тот, кто застрелил твою лошадь. Мы его загоним в угол, но тебе придется запастись терпением.
— Если ты этого от меня требуешь… мне надо стыдиться, что я сам не справился.
— Инеа-хе-юкан!
— Ты знаешь мое имя?
— Это мое.
— Ты хочешь у меня его взять или оставляешь?
— Это также и твое, и я живу в твоем доме.
— Я был гангстером, у меня была банда. Ты об этом слышал.
— Да, мой сын. Я тоже когда-то… тогда нас называли бандой, и тогда «Юнион Пасифик» 40 была уже построена среди совершенно дикой местности. Там не было ни государства, ни полиции, но инженеры имели в своем распоряжении вооруженные отряды. Мне было шестнадцать, и я был скаутом, когда я это начал из ненависти к уайтчичунам, которые погубили моего отца своим бренди, а меня хотели убить. Ко мне присоединились несколько товарищей, хороших и не очень хороших. В двадцать лет я вернулся назад, к своему племени. Это длинная история, и у нас еще впереди долгая зима.
40
Одна из крупнейших железнодорожных компаний США. Здесь имеется в виду трансконтинентальная железная дорога.
— Хау. Мой отец. А у тебя нет сына лучшего, чем я?
— Я верю в тебя.
В эту ночь Стоунхорн и Квини спали одни в типи, полотнища которой были разрисованы охранными знаками четырех сторон света. Окуте был в пути. Он взял свой автомобиль, с большой скоростью поехал ночью в ту сторону, где находилась школа Квини, и возвратился назад только утром, когда Стоунхорн уже привел домой кобылу, на которой Квини доехала до школьного автобуса. Около полудня, когда лошадей отогнали на луг пастись и оба мужчины, снабженные лассо, их охраняли, старик как бы между прочим сообщил:
— Я был в Бэд Ленд и видел это. Растаскано не слишком много. Остатки лошади на месте. Кобыла была жеребая?
— Да.
— Четыре стреляные гильзы тоже там, но таких ружей — тысячи. Калибр всех четырех патронов один и тот же. Оба тела оттащены в сторону и обуглены, их не опознать. Это тебе известно. Что касается третьего, я никаких его признаков найти не мог. Я только видел, что ты с твоей застреленной лошадью совершил сумасшедшее падение. Третий знает, что ты жив?
— Если он меня тогда узнал, должен знать.
— С этого пункта нам пока что не двинуться дальше. Но в Нью-Сити нам надо разыскать человека, которому предлагали Пегого.
— Надо, но тогда меня обвинят в том, что я бродяжничаю.
— Я мог бы сопровождать тебя, но нам нельзя оставить ранчо без присмотра. Наверное, надо рассчитывать на конец недели. Но мне не нравится, что время так ограничено. Надо привлечь еще внушающего доверие человека. Как обстоит дело в вашем совете племени?
Стоунхорн опустил уголки рта:
— Может быть… Фрэнк Морнинг Стар. Но я еще ни разу с ним основательно не говорил. Когда-то, семь лет назад, незадолго до того, как они меня обозвали вором, он спрашивал меня, не хочу ли я создать спортивную группу. И я готов был этим заняться, но потом все пошло по-другому.
— Ты теперь поговоришь с ним?
— Да.
Стоунхорн сам удивился, как легко он дал согласие. Его попранное чувство собственного достоинства стало восстанавливаться; он почувствовал рядом с собой новую опору. Быстро договорились о предстоящем дне. Квини с Окуте на его автомобиле поедет в школу — она просияла. Стоунхорн на своем кабриолете отправится в совет племени. Окуте потом не будет отлучаться с ранчо.
В поселке агентуры тотчас бросилось в глаза, что Джо Кинг появился там в день, когда ему не надо было докладывать о себе. Кассирша наблюдала через большое стекло витрины, как он в девять часов зашел в небольшой деревянный дом совета племени. И он долго не выходил оттуда.
Джо Кинг сидел у Фрэнка Морнинг Стара.
— Хэлло, — приветствовал его Фрэнк. — Пришел-таки ко мне! Я хотел уже ехать к тебе наверх, потому что мне нужен твой совет.
— Что ты хотел узнать, Фрэнк?
— О спорт-группе и тому подобном, конечно. Наши teenager и twens 41 доставляют мне изрядно забот. Но говори сначала ты.
— Я хочу рассказать о бекинг хорее, если тебе это интересно.
— Что ж, говори, у меня сегодня есть время.
Джо Кинг передал содержание разговора, который он случайно услышал за соседним столом в пивной.
41
Тинейджер — подростки, юноши и девушки 13 — 19 лет, твенс — молодые люди 20 — 29 лет (англ.)
Фрэнк внимательно слушал.
— Джо, мы должны найти этого человека, которому предлагали Пегого. Ты уже говорил с полицией?
— Нет. — Стоунхорн скривил рот. — От них не будет никакого толку. Они или не найдут этого человека, или найдут и допросят его так, что он ни одного слова не вспомнит, потому что не захочет быть втянутым.
— Ты прав. А не хочешь ты сам попытаться напасть на его след?
— Но не в качестве бродяги.
Фрэнк усмехнулся:
— Хорошо, хорошо! Ты теперь ученый. Чем я могу тебе помочь?