Ночь, придуманная кем-то
Шрифт:
— Пошел, пошел домой, — торопливо сказал дядя Павел, вталкивая мальчика обратно. Из носа у него сочилась кровь. Он закрыл дверь и тихо прибавил: — Вот как бывает, Сашок.
Медленно побрел к себе. Усталый, измученный человек.
— Они вас, наверное, из-за Игоря… — звенящим голосом ответил Александр.
Сосед остановился.
— Что из-за Игоря?
— Ну… Перепутали, решили, что Игорь — это вы.
Родилась пауза. И тут же умерла:
— Слушай, друг, — с неожиданной энергией сказал дядя Павел, — я же давным-давно тебя в гости зову. Мать где?
— Спит, кажется.
— Тогда вперед, — он сильно взял мальчика за плечо. —
Комната дяди Павла была маленькой. Самой маленькой в квартире, точно такой же, как спальня Бэлы выше этажом. Из-за нагромождения вещей казалась и вовсе крохотной. Помимо нормальной мебели, а именно: раскатывающегося дивана, стола и двух стульев, — здесь была аппаратура. Разумеется, видео, разумеется, аудио, комплект по полной программе, но это далеко не все. Плюс компьютер, состоящий из нескольких предметов, ужасно попсовый. Плюс осциллограф, плюс висящие по стенам пирамиды из полок и полочек, которые дядя Павел пышно именовал «стендом» — с мелкими приборами, деталями, проводами. Книг не было вообще, ни единой, вместо них всюду лежали дискеты. В общем, уютная была комната. Сосед, судя по всему, в деньгах не нуждался — благодаря своим рукам и голове, хоть и тянул должность нищего программиста в какой-то никому не известной нищей конторе. Наверное, он был патриотом своей работы, иначе не объяснить, почему до сих пор не нашел места получше. Дядя Павел обладал всем, что желала его душа. Во дворике-колодце среди прочего личного автотранспорта стояла и его машина. Тоскливыми северными вечерами к нему в гости являлись шикарные тетеньки, чтобы скрасить холостяцкую ночь. Иногда он сам одевался чуть приличнее, чем обычно, и укатывал в неизвестном направлении. У него было все — кроме собственной квартиры. Дядя Павел со своими уникальными профессиональными качествами обитал на девяти метрах, то ли не желая вырваться в светлое завтра, то ли не имея на это достаточных средств. Как, впрочем, и семья Александра, которая стояла на городской квартирной очереди с года рождения Игоря, уже двадцать четыре года. Как, впрочем, и остальные жильцы квартиры. «Самое дорогое на свете — это бесплатное», — шутил Игорь, наверное, подцепил где-то чужую мысль, писатель… Правда, за последний год настроение дяди Павла значительно улучшилось, он стал намекать, что скоро съедет отсюда на фиг — вероятно, придумал наконец, за что может брать на своей работе взятки.
— Здорово вы махаетесь, — уважительно сказал Александр.
— Армия, — коротко ответил дядя Павел. — У меня, друг, там была хорошая школа. А теперь в кабаках практика случается, так что держу форму. Хочешь, видик поставлю?
Мальчик сел на стул.
— Нет, спасибо. Я не могу долго сидеть.
На столе мерцало табло электронных часов — 01.20. Скоро два. Наступила Пасха, замечательный праздник русского народа.
— Где ты бродил? — спросил сосед. — У матери истерика была. Про верхнего соседа услыхала, и за тебя испугалась. Хорошая она женщина.
«Сказать? — подумал мальчик. — Не сказать?»
— Да так… — промямлил он. — Воздухом дышал.
— Ну-ну, — дядя Павел резко выдернул из-под одеяла край простыни и окунул в нее лицо. Простыня сразу перестала быть белой. — Ты смотри, сволочи какие, детишки меднолобые… — высвободил из тряпки один глаз и в упор посмотрел на мальчика. — Валяй, рассказывай.
Глаз часто моргал.
— Чего? — не понял Александр, сжимаясь.
— Ты начал мне что-то про Игоря
— Ничего особенного. Просто его нет на даче.
— Понятно. Ну и что?
— Игоря убить хотят, по-моему.
Снова повисла трудная пауза, но теперь она держалась гораздо дольше.
— С чего ты взял? — оборвал ниточку дядя Павел.
— Ну, те парни, которые вас перепутали, они же Игоря ищут.
Мужчина неожиданно гоготнул в простыню. Затем убрал ладонь от лица и осторожно потрогал нос.
— Виноват, с чего ты взял, что им нужен твой брат?
— Ну как же! В первый-то раз они сюда за ним приходили, потому что на даче не нашли.
— Малыш, ты сквозь стены видишь?
— Я на лестнице стоял, там, около подоконника.
— Ага, воздухом дышал, — добродушно прокомментировал дядя Павел. — Кстати, откуда ты знаешь, что его нет на даче?
— Я звонил в садоводство. Сторож сказал, что у нас на участке даже стреляли, когда милиция приехала.
— Какая милиция? — поразился сосед.
— Ну, следовательша послала туда машину, чтобы Игоря арестовать, а на даче были какие-то преступники, наверное, тоже Игоря ждали.
Дядя Павел выслушал, не пытаясь пригасить огонь в глазах. Он сказал восхищенно:
— Вот это сюжет! А какие у тебя дела с капитаном?
— Никаких, — испугался Александр. — У меня с капитаном никаких дел, честное слово.
— Тьфу! Женщина из милиции, которая с тобой больше часа просидела, имеет звание капитана.
— Она почему-то решила, что дядю Юру убил Игорь. Приходила меня допрашивать.
— Вот дерьмо… Может ты неправильно понял? Она объяснила, какими фактами располагает?
Александр отрицательно мотнул головой. Сосед помолчал, медленно потухая.
— Малыш, главное, не нервничать, — ласково сказал он. — Все кончится хорошо, это точно. Детективы всегда кончаются хорошо. — Он принялся неодобрительно разглядывать испачканный кусочек постельного белья. Затем прибавил. — А ты молодец, соображаешь. Сыщиком хочешь быть, когда вырастешь?
— Не, — отозвался Александр, чуть польщенный. — Я писателем буду, чтобы Игорь не зазнавался.
— Только быстрее становись признанным, — вполне серьезно посоветовал дядя Павел. — А то с твоим братцем противно разговаривать, такой весь забитый, что не печатается…
— Вы тогда ничего подозрительного не заметили? — неожиданно спросил мальчик.
— Когда? — не понял сосед.
— Ну, помните? Еще заглянули к нам, сказали, что идете курить и чтобы вам перезвонили, если позвонят по телефону.
— Точно сыщиком будешь! — опять гоготнул мужчина. — Ты имеешь в виду, что я как раз торчал на «черной» лестнице, когда наверху работал убийца? Не трудись, меня уже расспросили, — он с наслаждением сунул нос в распечатанную пачку «Ментоловых» и шумно понюхал. — Не пора ли опять перекурить?.. Хотя, чтобы ты ничего такого не подумал, могу и повторить. При мне по лестнице никто не спускался. Я минут десять там был. Как, веришь мне?
Александр опустил взгляд и поправил сползающие очки:
— Верю…
«Верю», — соврал он. Однако… В карманах штанов лежит ЭТО. В левом — электрические шнуры, в правом — баллончик. ЭТО прожигает хлипкую ткань, парализует бедра. Спохватившись, мальчик сложил руки так, чтобы оттопыривающиеся карманы не бросались в глаза, и небрежно проговорил:
— Наверное, Бэла сама кокнула своего мужа. Из ревности. У него ведь было очень много любовниц.
Дядя Павел удивился просто безмерно: