Ночь с призраком

Ли Корелли

– Эти книги - настоящая драгоценность. Сейчас никто не знает им цену, никому не интересно. А ведь это наша история. Это все изучать надо, - говорил он, потрясая указательным пальцем в воздухе, как будто укоряя тех, кому не интересны эти букинистические рухляди.

– А что это за книги?

– Эта, - он указал на томик, лежащий у него на коленях, - Бухгалтерская книга аптекаря. Он здесь записывал кто и что купил, кто задолжал, какого товара не хватает, и попутно делал заметки. Что-то вроде дневника.

– Он встречал Маттео Мила?

– Да, еще как. Ибо аптекарь - был любовником матери Мила.

– Вот как?

– Да. Маттео Мила происходил из довольно

знатной и обеспеченной семьи. Был единственным ребенком у родителей. Его мать - Мария Мила имела любовную связь с тем самым аптекарем, чьи записи мы имеем возможность прочитать. Она приходила в магазин, оставляла сына на лавочке возле входа и уединялась с любовником. Мария явно пренебрегала сыном и даже сам аптекарь отмечает, что она часто ругала мальчика по пустякам и срывалась на нем. Это подтверждают и записи монаха, который выслушивал исповеди Марии, - синьор Монци указал на второй томик, - Она каялась в том, что не уделяет внимания сыну и не чувствует к нему любви. И при том не может себя заставить поменяться, она не любила сына.

– Значит, его ненависть к людям родилась еще в детстве?

– Вполне возможно. Хоть времена были мрачные и жестокие, но симпатию мать могла бы проявить в отношении сына. Он рос и с ним росла обида, которая позже превратилась в неосознанную ненависть.

– Да, все просто. Детская травма, - кивнула я.

– Но не будем о грустном. Давайте, я вам лучше покажу свои работы, я - художник, может быть, вам что-нибудь понравиться.

Он провел меня в свою мастерскую: остекленную веранду, залитую ярким светом и заставленную картинами. Я подумала, что было бы неплохо поощрить пожилого художника и купить что-нибудь небольшое. Среди работ были пейзажи, виды средневековых улочек и портреты, выполненные на манер средневековой стилистики. Мне понравилась работа, изображающая Мадонну у ручья и ее сына, который разглядывал золотых рыбок в воде. Но тут я увидела другую картину и по спине пробежала дрожь. Пейзаж с монастырем Сан-Микеле.

– Возьмете обе?
– спросил синьор Монци.

Я достала кошелек, заглянула во все отделения, с удивлением пересчитывая купюры, и, отрицательно покачав головой, указала на картину с Мадонной. Синьор Монци снял картину с мольберта и понес ее упаковывать. Я еще раз заглянула в кошелек, проверила отделения с молнией, захлопнула и кинула в сумку. У меня оставалось только сто пятьдесят евро на последнюю ночь и на полный бак дизеля для машины. И только тут до меня дошло, что я участвовала в увлекательном итальянском квесте. Меня, как в игре, провели по маршруту, предложив таинственную историю. Сначала я оплатила ночевку в монастыре, потом заплатила синьоре Микеле за сеанс гипноза и купила в лавке у ее подруги две сумки, шарф и бижутерию, я купила книги про Орден Сакрале Немези и теперь собиралась потратить триста евро за картину. Я хорошо оплатила этот незапланированный тур.

Синьор Монци вынес две упакованные картины.

– Монастырь не берете, но я вам в подарок другую подобрал. Надеюсь, понравится.

Я поблагодарила, пожала ему руку и, пожелав удачи в делах, с картинами подмышкой побрела к машине. На этот раз у меня вырисовался четкий маршрут - монастырь Сан-Микеле. Я была уверена, что именно отец Массимилиано - заводила и инициатор всей этой истории, и хотела узнать, сколько еще женщин и девушек он пускал по этому заколдованному кругу.

Всю дорогу я была немного на взводе и слегка успокоилась только, когда увидела бирюзовые воды Гарды. Я остановилась на набережной и вышла из машины. Озеро штормило и оно было покрыто белой рябью. Чайки жалобно кричали и пролетали над пустыми столиками закрытого кафе. А меня потянуло посмотреть, что за картину мне подарили. Я аккуратно разорвала упаковочную бумагу и достала картину. Архангел Михаил с золотым мечом на фоне заснеженных гор. Его лицо мне показалось знакомым. Как же он был похож на Марко. Это изящное лицо с серьезными глазами, волнистые волосы и хрупкая фигура. Мне стало тоскливо. Я сглотнула подкативший ком и осторожно убрала картину обратно в багажник. Заперев машину, я огляделась - один маленький магазинчик был открыт. Я перебежала дорогу и столкнулась с медленно раздвигающимися стеклянными дверями. К счастью, это было то, что нужно - супермаркет. Через пару минут я вышла с бутылкой вина, банкой маслин и коробочкой с нарезанной прошутто.

Вино я, конечно, все не выпила. Осталась где-то одна четверть. Но маслины и ветчину я съела целиком. В общем, силы прибавились.

Машина, скрипнув резиной, резко развернулась на полосе, и направилась по дороге в горы.

Монастырь, как и в прошлый раз, был в тумане. Я оставила машину перед входом и прошла внутрь. Отец Массимилиано не заставил себя ждать, он появился после того, как я завершила второй полный круг вокруг зоны у алтаря. Падре был заметно весел. Узнать бы причину? Что это его так развеселило тут в глуши?

– Вы вернулись. Как я рад!

– Я тоже. Расскажите, чем вы меня опоили, что я целых три дня мучилась галлюцинациями.

Он отпираться не стал, но с интересом посмотрел на меня:

– Настойка из травы с легким наркотическим эффектом.

– Вы всем туристкам ее даете?

– Раньше да. Сейчас спрос на наши туры упал.

– С вашим "туром" я потратила почти все деньги. Осталась на мели и так ничего и не узнала. Маттео Мила - вымышленный персонаж?

– В целом, да, - Массимилиано и не пробовал отнекиваться, - Ну, вернее это такой обобщенный персонаж. Но доля правды во всей этой истории есть.

– Конечно, есть. В Сан-Марино работал какой-то инквизитор, который насиловал женщин, итальянские монахи бродили по Европе, чтобы найти подающуюся манипуляциям паству для тайного ордена, некоторые дети действительно были обижены на матерей за их невнимание. Но это был не Маттео Мила. А чей, кстати, там портрет, который вы мне показывали?

– Маттео Мила.

– Как?
– мне показалось, что я не расслышала.

– Это портрет первого аббата этого монастыря - Маттео Мила. Он долго жил здесь, при нем в монастыре устроили школу для крестьянских детей, а в пристройке работала больница для малоимущих.

– Но почему бы не рассказать всем какой он на самом деле? Он - светлый человек. Зачем выдумывать всю эту пошлость и ужасы?

– А кому это интересно?
– пожал плечами падре, - Вы думаете, в монастырь поедут туристы, чтобы посмотреть как жил обычный церковный служитель? Никому это не надо. Но всем будет интересно понять, что должно было произойти с человеком, чтобы он стал жестоким инквизитором.

– Вся эта история достойна диссертации по маркетингу и рекламе.

Падре усмехнулся:

– А ведь вы - единственная, кто обо всем догадался. Другие женщины потом долгое время еще думали, что их преследует призрак. Сумасшествия и попыток суицида, конечно, не было, но многие чувствовали что-то мистическое.

– Да и мне сначала было не по себе, - я рассмеялась.

– Мария, вы устали с дороги. Пойдемте, я дам вам поужинать и вина налью. Уже вечер, - предложил падре.

– Вина?

– Да, простого вина. Больше никаких галлюциногенов. Обещаю. У меня сегодня хорошие новости и хотелось бы это отметить.