Ночь в номере 103

Аве Алиса

– Привет, – не слишком почтительно улыбнулась она борющимся фигурам.

Надутый от злости 'oни походил на ежа-переростка. Выражением выпуклых глаз он напомнил Мичи старшего менеджера Джун-сана. Мичи фыркнула и перевела взгляд на дверь. Немногим выше головы Мичи на двери висела табличка «103». Логично бы обозначить номер соответствующей цифрой – тринадцать, ведь следом шел четырнадцатый номер. Но по-видимому владельцы отеля разделяли европейское суеверие насчет цифры, и потому разделили единицу и тройку нейтральным нулем.

– И ты здесь по той же

причине? – спросила Мичи 'oни, которого бравый Шоки придавливал камнем и объемным пузом.

Фигурки 'oни в домах обычно ставили для защиты от козней духов.

– Одного нуля недостаточно, чтобы спастись от тринадцати, да?

Демон молча пыхтел под плитой божественного наказания.

Мичи вернулась в номер и растянулась на циновке. Пришло время хвастаться!

– Нару-тян, – растянула она обращение к подруге, появившейся на экране телефона в шляпе с широкими полями и обгоревшим носом, – я заселилась!

– О, какой большой номер, – заголосила Нару. Мичи обвела камерой роскошные апартаменты, – а у нас стандартный. Юрико пошел за коктейлем, – заявила она, не дожидаясь, что Мичи спросит.

Нару изогнулась, чтобы Мичи получше разглядела бирюзовое море за её плечом. Слышался звук набегающих волн. Мичи поставила один-один и отбросила идею о подруге-предательнице в книге – за балконом сто третьего шептался лес.

– Я сейчас пойду к источникам, – Мичи добавила бал в свою пользу, – Будем созваниваться?

– Конечно! Завтра у нас прогулка на яхте, я оттуда наберу!

Счет снова сравнялся, и девушки успокоились.

Двор погружался в вечерние краски. Сумерки смягчили силуэты людей фиолетовыми тенями. Постояльцы прогуливались по террасе, отодвигали перегородки, крались по тропкам, перемежающим сад. Двигались с неохотой и погружались в темные повороты и углы, которые создавались специально, чтобы растворять в полумраке ищущих тишины. Чуть шуршали юката, глухо стучали гэта.

Продолговатые фонари, тянущиеся от здания к саду, светили мягко, вокруг мотыльки вились, потрескивали крылья. Мичи подпрыгнула, дотронуться до одного фонаря на удачу, еле зацепила кончиками пальцев. Фонари закачались, колебание передалась по проводу, соединяющему их. Мичи пошла вдоль линии огней к мосту над прудом. Мост венчали полутораметровые тачи-гата⁴⁰. Мичи возвышалась над ними всего-то на полголовы. Она задержала дыхание, взошла на мост. Огромные ворота рекана открыли Мичи дверь в мир покоя и гармонии. Мост, если верить народным приметам, мог провести в другой, более тайный мир. Мост предлагал выбор, пройти дальше и очутиться в новом пространстве или повернуть назад. В пруду суетились карпы. Высовывали из воды жадные рты и громко чмокали, просили есть. Карпы были длиной с руку Мичи, их отменно кормили, но рыбки хотели есть постоянно.

«Пусть у меня все получится!», – Мичи помахала карпам, загадала желание, надеясь на магическую силу моста, спустилась на другую сторону и вдохнула.

Рюу, стоящий у стойки

размещения, проследил за гостьей сто третьего, идущей в сад. Перевел взгляд в противоположную сторону. В дальнем углу холла сидел маленький человечек в соломенной шляпе. Никто из постояльцев его не замечал. А если бы заметили, не удивились человеку с рваной тряпицей на бедрах и перебинтованными ногами, приняли бы его за очередную статуэтку, дополняющую интерьер отеля. Человечек указал длинным пальцем вслед удаляющейся гостье из сто третьего номера.

– Пусть слегка отдохнёт, – распорядился Рюу, – Проследите, чтобы к её возвращению из купальни в номере накрыли ужин.

Человечек поспешил исполнить приказ. И сообщить остальным: «Удивительное дело, в сто третий заселили человека. Живого человека!»

Глава 4. Девушку, как и кошелек, без присмотра не оставляют

Сон полный неги – дар онсена. Вода источников исцеляет и тело, и душу. Дорогу к исцелению подсказывали указатели и узкий проход между стенами бамбука. Мичи вынырнула из перехода, столкнулась со старшим менеджером и не удержала неудовольствие на по-детски надувшихся губах.

– Приношу свои извинения, госпожа Хирано, – Джун-сан приложил руку ко лбу в извиняющемся жесте. Заскорузлые пальцы, цвета кожи унаги⁴¹ пожаренного на углях, выдавали постоянные труды их владельца, – Мы рады вам. Я сын владелицы отеля, отвечаю за купальни. Мое имя Мацумура Джун. Джун-сан, если угодно.

Мичи немного смущало, что сотрудники рекана просили обращаться к ним по имени.

Джун-сан не распрямлял спины.

– Огромное спасибо за все, – быстро проговорила Мичи. Заставлять взрослого человека ждать неправильно. «Все, что прошло, забыто», – напомнила она обиде, булькающей в горле.

– Позвольте проводить до купели, – Джун-сан перешел к делу, – Мы подготовили уединенную ротен-буро, под открытым небом, а также отдельную помывочную.

От бамбукового прохода расходились тропинки.

– Красные отметки укажут, какие бани сегодня подготовили для дам, если вы вдруг устанете от одиночества и захотите компании, – Джун указал в сторону общих ванн, оставшихся слева, – В помывочной вы найдете все, что нужно. Шампуни, мыло, увлажняющий крем. Также полотенце и новую пару тапочек, специально для использования в онсенах. Прошу, не ходите по территории отеля в этих тапочках. Мы заботимся о чистоте.

Отель действительно сверкал чистотой. Ни пылинки, ни соринки, ни грязного следа на тропах. Персонал действовал незаметно, кроме троих Мацумура, Мичи пока не встретила других работников рекана.

– Рекомендованное время пребывания в горячих источниках тридцать минут, – Джун двигался стремительно.

Сперва он показался Мичи старым. Теперь она решила, что ему лет пятьдесят, не больше. Движениями Джун-сан напоминал Рюу, манера разговаривать, медленно и как будто с оглядкой, небольшой рост и черные волосы больше роднили его с Нобуо.