Ночная кукушка
Шрифт:
Но при этом родители всячески старались дать Лине музыкальное образование. А когда она пошла в первый класс, родители купили для сестры игрушечное пианино. Причём вышло это так.
Моя классная руководительница Анна Мелентьевна была очень энергичной женщиной. Несмотря на то что она взяла наш класс, когда ей уже исполнилось пятьдесят лет, Анна Мелентьевна старалась разнообразить нашу размеренную школьную жизнь различными мероприятиями, которые мы поначалу воспринимали как наказание, но затем оценили по достоинству, поняв, какое благое дело учительница делала для нас, сделав нас самым дружным классом в школе и направив чрезмерную детскую энергию в нужное русло.
Каждый год мы ходили в походы, ездили в театры, музеи, даже на эстрадные концерты. У нас устраивались различные конкурсы, а к праздничным датам мы готовили показательные выступления. За каждым отстающим учеником был закреплён отличник, обязанный оказывать ему помощь в учёбе. В общем, у нас была очень бурная и насыщенная внеурочная жизнь.
И естественно, на каждое проводимое мероприятие приглашались родители. Но моим маме и папе, по-видимому, было слишком обременительно посещать каждое выступление нашего класса, хотя график их работы без лишних проблем позволял это делать, но им было проще придумать какую-нибудь отговорку, чем порадовать меня своим присутствием.
Но поскольку проводимых мероприятий было очень много, а Анна Мелентьевна была женщиной настойчивой и властной, моим родителям порой приходилось появляться среди присутствующих.
И вот однажды, когда я училась в пятом классе, у нас проводился КВН, приуроченный к празднованию Нового года. Мероприятие проводилось в местном Доме культуры, так что мест там было достаточно для всех, поэтому в зрительный зал мама пришла вместе с Линой. А после окончания проведённого конкурса никто не стал нас выгонять из зала. Все общались, обмениваясь впечатлениями. И в этом момент Лина подошла к роялю, стоящему на сцене, и несколько раз пальцем нажала на клавиши. После чего она потеряла интерес к инструменту и снова вернулась к маме.
Затем все разошлись по домам. А когда мама привела нас с сестрой домой, то сказала, что ей срочно нужно уйти, и оставила нас вдвоём. Через некоторое время она вернулась обратно, и в руках у неё была большая картонная коробка, в которой оказалось игрушечное пианино.
– Линулинка, это – тебе! – радостно вручила мама новую игрушку Лине.
Думаю, если бы в то время в нашей семье были деньги на настоящее пианино, то мама, не задумываясь, купила бы его для своей любимой дочери.
Но сестра даже не взглянула на новую игрушку, продолжив играть в своих кукол. И тогда я решила сама поиграть на пианино.
Я подошла к стоящему на полу инструменту и стала играть знакомые мелодии. Мама услышала это и, вбежав в комнату, отобрала у меня пианино и стала кричать:
– Как ты смеешь играть в игрушки сестры!
– Но она же не хочет, – испуганным голосом прошептала я.
– Значит, потом захочет! Я купила пианино для Линулинки, а не для тебя, так что не смей к нему прикасаться! – продолжала кричать мама, и я поняла, что мне опять указывают на моё место.
В своей родной семье я была бесправной сиротой, а Лина – золотым ребёнком, которому разрешалось всё и прощалось всё.
Мама очень хотела записать Лину в музыкальную школу, но сестра категорически отказывалась туда ходить, и со временем родители перестали настаивать. И лишь я украдкой, когда родителей не было дома, позволяла себе играть на игрушечном пианино сестры, подбирая на слух услышанные мелодии.
Однако когда мне было тринадцать лет, родители, вернувшись со своей традиционной прогулки, внесли в дом гитару и вручили её мне со словами:
– Вот! Теперь ты будешь учиться играть на гитаре!
И хотя в моих мыслях никогда не возникало желания выучиться играть на гитаре, так как я мечтала о возможности играть на пианино, я готова была это сделать, если иного способа приобщиться к музыке не было. Но родители, как всегда, сказав «А», совершенно не собирались говорить «Б».
Гитара была не настроена, но родителей сей факт совершенно не смущал, так как они заявили, что я должна сама это сделать. Но вот денег на обучение в музыкальной школе или же на оплату уроков частного педагога они, естественно, давать не собирались. Более того, они даже не желали давать мне деньги на покупку самоучителя, но при этом постоянно твердили мне о том, что я – неблагодарная дочь, которая не ценит внимания своих родителей и отказывается учиться играть на гитаре. А на мои доводы о том, что для этого нужны дополнительные денежные средства, отвечали лишь оскорблениями.
Поэтому я кое-как научилась играть одну единственную песню «Во саду ли, в огороде» и то с помощью подруги, которая брала частные уроки игры на гитаре. И конечно же, для родителей это стало ещё одним поводом для того, чтобы при каждом удобном случае поругать меня.
И впоследствии отсутствие музыкального образования перекрыло мне целый ряд возможностей, которыми я непременно бы воспользовалась, будь у меня хоть какие-нибудь музыкальные навыки.
Когда я выросла, то очень хотела принять участие в каком-нибудь музыкальном конкурсе, благо талантами Бог не обделил. Но едва отборочная комиссия узнавала о том, что у меня полностью отсутствует какое-либо музыкальное образование, как мне тут же указывали на дверь, не позволяя даже продемонстрировать свои вокальные данные.
У меня не было ни связей, ни денег, ни соответствующего образования, поэтому путь на музыкальный Олимп мне был закрыт.
Это сейчас у нашего народа появилась прекрасная возможность прорваться в ряды эстрадных звёзд, не имея за душой ничего, кроме таланта. Да только мой поезд уже давно ушёл. И хотя дочь постоянно твердит мне о том, чтобы я попробовала свои силы в «Голосе», я не собираюсь следовать её совету.
Посмотрев в Интернете несколько сезонов «Голоса», я сделала для себя определённые выводы. Конкурсанты, чей возраст перевалил за сорокалетний рубеж, имеют шансы достичь определённых успехов в данной программе лишь в том случае, если ранее они профессионально занимались музыкой. А у самоучек без образования есть возможность чего-то добиться лишь при условии, если они молоды и хороши собой, и впереди у них целая жизнь, чтобы всему научиться. Я же стала бы там аутсайдером, от которого бы избавились при первой возможности.
Конечно, есть и другой вариант. Можно было бы нанять преподавателя, который смог бы обучить меня азам нотной грамоты и помог бы поставить конкурсный номер, с которым я могла бы там выступить. Но, к сожалению, у меня уже пропал интерес к музыке. Это в детстве и в юности я была полна энтузиазма всё испробовать, демонстрируя всему миру свои незаурядные способности, а сейчас мне уже всё равно. Дух покорителя мира, ранее бушевавший во мне, был затоптан теми людьми, с которыми мне не посчастливилось жить, общаться и работать. Я плыву по волнам жизни не как акула, а как планктон, который может быть в любой момент съеден. Очень жаль, но по этой стезе мне не удалось пройти, потому что моим драгоценным родителям была всегда ненавистна мысль, что я могу быть умнее и талантливее их и их обожаемой Линулинки. И потому они старательно зарывали в землю все проблески моих талантов.