Шрифт:
Ю.Семенов
Ночное дежурство
В тот вечер мне позвонил мой давнишний приятель. Он учился на юридическом факультете, а я вольным слушателем посещал исторический. Приятеля звали Славка.
Он сказал, что работает инспектором МУРа в центральной милиции на Петровке, 38, и пригласил провести сегодняшнюю ночь с ним - он был дежурным по уголовному розыску.
...Трое его помощников из оперативной группы играли в домино вместе с шофером дежурной машины. Один спал, свернувшись калачиком на диване. Мы сидели со Славкой на подоконнике и разыгрывали ферзевый гамбит.
Дежурство
В три часа утра, когда мы только-только легли спать, позвонили из Быковского отделения милиции: на тридцатом километре вооруженное нападение на машину - с избиением и угоном. Славка взял двух помощников, мы сели в оперативную "Волгу" и понеслись под красные семафоры по пустой и прекрасной, очень чистой, умытой поливальными машинами Москве. Там, где встречались редкие пешеходы, шофер врубал сирену, и сразу тихие улицы ночного города становились тревожными. Уже светало, небо на востоке делалось сиреневым, а поверху было придавлено чернильно-синим, а уже после - лежала звездная ночь. Было все, как у пророка Исайя: "еще ночь, но уже утро". Изредка Славка включал рацию и спрашивал дежурного по уголовному розыску:
– Алло, алло, я - Воронеж. Ничего нового?
– Пока ничего, - отвечал дежурный, - быковская группа еще не вернулась с места происшествия.
– Чего ж они так возятся?
– ворчал Славка.
– Могли б и поскорей. Оружие-то у бандитов какое?
– Потерпевший говорит, что били его рукояткой "ТТ".
Славка выключил рацию, обернулся ко мне и спросил:
– Слушай, старик, я на завтра взял билет. Пойду смотреть "Милый лжец". Это - хорошо?
Он не играл, спрашивая меня про спектакль, и про завтрашний день, и про веселую трагедию о Шоу. Ловить людей с пистолетами "ТТ", которые бьют рукоятью и угоняют машины, - его профессия, его труд. Как у детского врача. Или уборщицы. Или редактора.
Уже возле самого Быкова дежурный включил рацию и пророкотал в микрофон:
– Воронеж, Воронеж, я - Омск.
– Я - Воронеж, слушаю тебя, - ответил Славка.
– Что-нибудь веселое?
– Нашли одного из банды - он был шестым, не влез в машину.
– Молодцы, - сказал Славка.
Он снова обернулся ко мне и сказал:
– Говорят, что мхатовский "Милый лжец" лучше, чем в театре Моссовета. Ты там не смотрел?
Парень, которого задержали, сидел на табуретке, а Славка - на краешке высокого стола с зеленым сукном и молча разглядывал его, изредка ударяя костяшками пальцев по дереву, закапанному разноцветными чернилами.
– Ну?
– спросил наконец Славка.
Парень заерзал на стуле и стал быстро повторять:
– Я ничего не знаю, ничего не знаю я, не знаю я ничего...
Славка закурил, не отрывая от него глаз, а потом сказал:
– Имей в виду, если они напортачат на этой машине - ты пойдешь по делу вместе с ними. Если ты поможешь нам сделать так, чтобы они не
– Врете вы все.
– Врут, если боятся чего-то или если иначе станет скандалить жена. Ты мне не жена, а боишься меня ты - так что все выходит наоборот.
Парень поерзал на стуле, а потом отвернулся к стене и стал выбивать каблуком частую дробь. Славка сказал:
– Ну?
Парень помотал головой. Славка затушил окурок в старой консервной банке и вышел из комнаты. Я вышел следом за ним. Славка сел на деревянную скамейку, потянулся и сказал:
– Через десять минут все скажет.
– Почему думаешь?
– Тип такой. Пальцами хрустит. И каблуками постукивает.
– Ты, верно, возненавидел род людской, а?
– Наоборот.
– Брось... С такими - возненавидишь.
– Нет, - повторил Славка, - все наоборот, старик. Это сложно, но тем не менее я говорю правду. Я, как собака: понимать - понимаю, а сказать про это не могу.
Через пять минут мы вернулись в комнату. Славка сел на краешек стола и засмеялся.
– Привет, глупенький, - сказал Славка, - сейчас с Длинным очную ставку получишь.
Потерпевший нам рассказал, что один из грабителей был длинного роста. Славка решил играть этими обрывками данных. Но сказал он эту фразу про Длинного так спокойно и уверенно, что парень встрепенулся и спросил:
– Взяли Серегу?
– Взяли.
– Где?
– Сам знаешь, куда они поехали.
– Свистишь, начальник. На пушку берешь.
– Храбрый ты, парень, как я погляжу. Взяли их всех, понял?
– Славка уперся в парня глазами.
– Всех взяли на промтоварном.
Машину угоняют, как правило, для того чтобы "взять" магазин продуктовый или промтоварный. Жулики живут по законам, которые до сотой доли познаны сыщиками.
Парень дрогнул лицом и спросил:
– В Санарях?
– Тут я задаю вопросы, а не ты. На ручку. Пиши, пока их привезут.
– Зачем писать, если вы и так все знаете?
– Порядок такой. Ты что, новичок?
– Первый раз. Пьяный я был, Серега уговорил.
Славка спросил:
– Блинов, что ли?
Я понял, что Славка назвал первую пришедшую ему на ум фамилию. И снова он выиграл. Парень ответил:
– Да нет, Кизяков. Длинный.
Славка вышел в комнату дежурного и сказал:
– Пошлите людей в Санари, там видимо, ограбили магазин. И установите Сергея Кизякова. По кличке Длинный.
– А его устанавливать нечего. Сволочь, недавно вернулся после хулиганства и снова, видишь, начал. Он с Дубков. Дом восемь. Мы же его знаем, как голого.
Славка поставил меня в простенке между окнами. Он и два его помощника на цыпочках пошли к крыльцу дома номер восемь. На углу, в двух шагах от меня, стал третий. Он вытащил пистолет из заднего кармана брюк и сунул его в карман плаща.
Поднималось солнце. Речка, разрезанная солнечными лучами на яркие черные и желтые полосы, дымилась седым туманом. Деревня Дубки еще спала. В лесочке - зеленом, березовом, молодом - пели птицы. Казалось, что в мире ничего больше нет, кроме этого пронзительного весеннего пересвиста прилетевших с далекого юга птиц.